– Артур, куда дальше? Налево, или прямо? – ехидным тоном поинтересовался Стрельцов, когда я подошёл к 'триста первой' машине.
– Погодь, а куда свернули бандиты? – опешил я, воочию наблюдая раздвоение насыпи на две ветки.
– Соображаешь. Следы ведут налево, – ухмыльнулся спецназовец. – А вот про это ответвление ты умолчал, сыщик.
– Сергей, гадом буду, не знал насчёт второй дамбы, – я действительно был не просто удивлён, а очень сильно удивлён. – Нигде не читал никаких упоминаний о постройке этой линии, даже не подозреваю, куда она даже может привести.
– Хм, читал, не читал, какая теперь разница, – хмыкнул Стрельцов. – Насыпь есть, по ней прошли наши клиенты, значит, скоро и мы узнаем, куда она ведёт.
Мы снова заняли места на броне, бронетранспортёры повернули налево, и покатили по вновь найденной дамбе. Эта линия сохранилась значительно хуже основной насыпи, почти полностью вросла в окружающий ландшафт, по уровню практически сравнявшись с лесной почвой. Уже метров через пятьдесят мне стало казаться, что мы катим через лес по обыкновенной сельской дороге – разбитой и без покрытия. Местная флора постепенно оккупировала эту самую дорогу: колёса БТРов постоянно сминали маленькие деревца и кустарник. Едва повернув, мы сразу же окунулись в полосу противного туманного марева, и нашим следопытам с головной машины приходилось постоянно спешиваться, чтобы проверять направление поиска. Наползающие из лесу полосы тумана периодически создавали впечатление, что впередиидущий БТР катит по снегу, утопая в нём почти на всю высоту своих колёс. К тому же возникло ощущение, что дорога постоянно забирает чуть-чуть влево. Единственное, что внушало оптимизм – из-за особенностей почвы следы преступников оказались ещё более отчётливыми.
Проехав где-то с километр, бронетранспортёр Стрельцова внезапно остановился. Сам майор спрыгнул на землю, вскинул бинокль, рассматривая что-то впереди. Наша машина подъехала ближе, встала рядом с 'триста первой'.
– (Цензура) себе, – невольно вырвалось у меня.
– Иваныч, ты ничего не хочешь нам объяснить? – очень внимательно посмотрел на меня Стрельцов. – Кстати, а ты точно уверен, что твоя фамилия Барсов, а не Сусанин?
Два бронетранспортёра стояли на берегу лесной реки, метров сорока шириной. Хорошо заметная цепочка следов наших беглецов прерывалась у этого водоёма. На песке, рядом со следами бандитов можно было рассмотреть характерные отпечатки, явно оставленные корпусом лодки. Туман, до этого момента словно преследовавший нас, на глазах поднимался вверх, давая возможность рассмотреть окрестности. Весь юмор ситуации заключался в том, что милая лесная речка напрочь отсутствовала на наших картах!
– Ну, товарищи офицеры, кто-нибудь хочет выразить свои чувства насчёт точности топографических карт? – не унимался майор. – Сейчас самое время, разрешаю не стесняться в выражениях.
– Зачем ругаться? Бандиты хорошо наследили, много. Нужно переплывать речку вслед за ними, – рассматривая в оптику растущую на противоположном берегу флору, произнёс капитан Вонг.
– Река спокойная, обрывов на том берегу не видно, – пожал плечами Хабибуллин. – Надо догонять преступников.
– Хорошо, движемся дальше, – не стал долго тянуть кота за хвост наш командир. – Бережёного – бог бережёт, поэтому самим же подготовить машины, как и в прошлый раз.
Это форсирование прошло быстрее предыдущего. После паузы на проверку матчасти БТРы на малой скорости въехали в реку, без проблем пересекли водную преграду, а затем выбирались на сушу. Поднимающийся к макушкам деревьев туман сыграл с нами злую шутку, не позволив предварительно рассмотреть во всех деталях ландшафт этого берега. Машинам пришлось преодолеть метров сто поросшего кустарником пологого склона, прежде чем мы достигли гребня, и въехали в лес. Лес, кстати, оказался смешанным – и хвойным, и лиственным одновременно, с густым подлеском. Несмотря на такое буйство флоры, наши следопыты не подвели, практически сразу же обнаружив отпечатки обуви беглецов. Изучив цепочку следов, Ринат предположил, что бандиты несут на себе что-то длинное и массивное, например, лодку. Следующей особенностью этого леса оказалось отсутствие сотовой связи. Я так и не смог позвонить своему шефу. И, как выяснилось чуть позднее, в этом лесу не работала и радиосвязь.
Несмотря на всё это, колонна постепенно продиралась через заросли, следуя за цепочкой следов. Возможно, если бы мы обратили внимание на отсутствие птиц, то всё бы обернулось иначе. Примерно через полчасика мы стали замечать, что лес постепенно редеет, переходя в сосняк. Затем впереди блеснула вода – как оказалось, очередная речка, отсутствовавшая на карте. Всего лишь пару десятков метров шириной, быстрая, но не особо глубокая. Наши БТРы уже практически выехали на её берег, когда лесную тишину разорвали отзвуки перестрелки.
– Стоп! Пальба из 'калаша', длинными (очередями), почти не целясь, – жестом остановив продвижение колонны, на слух определил Стрельцов. – Ну-ка, парни, по коням! Пусть бандитам будет большой сюрприз!
Едва мы заскочили в бронетранспортёры, как наши мехводы погнали машины вперёд. Оба БТРа сходу проскочили через мелководную речку, глубина которой едва превышала метр, и вырулили на берег. Мы проехали мимо перевёрнутой вверх дном охотничьей лодки типа каноэ, а затем вломились в кустарник. За полосой кустов оказалась молодая берёзовая роща, по которой мы слегка поплутали, ища оптимальный путь, прежде чем выехали на большую поляну.
(Цензура!) Вся поляна была заполонена народом, словно консервная банка сардинами, здесь было человек сто, а то и более, вооружённых средневековым холодным оружием. Увидев нас, все они, словно по команде, перекидывали со спин щиты, брали наизготовку копья, вытаскивали из ножен мечи. Никто не паниковал, и не бросался убегать, сломя голову, не кричал.
– Всем стоять! Бросай оружие! Работает спецназ! – выскочив из БТРов, словно черти из табакерки, на разные голоса заорала восьмёрка вооружённых автоматическим оружием офицеров.
Ага, разбежались! Никто из торчавшей на поляне сотни обвешанных железом мужиков и не думал бросать оружие. И никто из них явно не собирался бухаться мордой в землю. Они хладнокровно ждали, когда мы сами подбежим к ним, готовясь встретить незваных гостей острыми и увесистыми девайсами старины глубокой.
– Не стрелять!!! Я сказал – не стрелять!!! – секунду спустя, внезапно рявкнул во всю глотку Стрельцов. – Гюрза, Шварц, быстро к башенным!!!
– Спокойно, парни, мы уже уходим! Мы добрые и пушистые, и никому не причиним вреда! – скороговоркой выкрикнул я, поднимая вверх ствол своего автомата.
– Филин, Ком, на места мехводов! И задраить все люки! – делая ещё один шаг назад, скомандовал майор.
– Чёрт, сколько же их здесь? На ролевиков не похожи, и на реконструкторов тоже, – отступая на пару шагов назад, сделал вывод я.
– Только сейчас это понял, да? А я вот сообразил сразу, как только эти парни за мечи хватились, да щитами прикрылись, – с насмешливым сарказмом заметил спецназовец.
– Кто-то скачет. Конница, блин. Только её здесь и не хватало, – произнёс я, увидев появление на поляне новых действующих лиц.
– Колдун, 'триста первый' готов открыть огонь, – сообщил по рации капитан Хабибуллин. Подтверждая сказанное, башня бронетранспортёра пришла в движение, наводя пулемёты на цель.
– Отставить! Гюрза, держи толпу на прицеле, но не вздумай стрелять первым, – нажав тангетку, ответил Стрельцов.
Краем глаза я уловил, что пулемёты 'триста четвёртой' машины также слегка двинулись, готовые расстрелять строй воинов прямо перед нами. Именно строй, а не толпу, или массу. Правильный строй пехотинцев в доспехах, в древнерусских шлемах, с миндалевидными и круглыми щитами, мечами и копьями в руках. До первого ряда пехотинцев нас отделяло не более полусотни метров, и я отчётливо видел бородатые лица типично славянской внешности.
– Колдун, радиосвязь с кем-либо отсутствует. В эфире абсолютная тишина, – доложил по рации капитан Коваль.
