ним осталось менее тридцати человек.
- Туззи ушел, - проговорила, шагнув вперед, белокурая кессарка, - остались я, Сай и новичок. - Лысый южанин и белобрысый селянин стояли у нее за спиной. - Туззи сказал, что это не его война.
- Но ваша? - уточнил Кай. - Вы же остались?
- Всегда кто-то должен оставаться, - ответила женщина. - Меня зовут Васа.
- Хорошо, Васа, - кивнул Кай, которому на мгновение показалось, что не только селянин Педан, но и Сай смотрит на него с ненавистью. - А теперь слушайте меня все. Судя по звуку рога, на нас идут тати. Кто именно, не знаю. Может быть, кусатара, может быть, лами, может быть, даже малла или еще кто, скоро увидим. Возможно, кто-то из нас погибнет, но мы можем отбиться. Вряд ли в этом лесу достаточно прокорма для большой орды.
- Нам хватит и сотни противников, чтобы остаться здесь навсегда, - заметила Васа.
- Надеюсь, что сотни не хватит, - Кай прислушался к новому раскату рога, взглянул на пылающий только для него браслет на руке Каттими. Неужели только для этого Такшан спровадил девчонку? Навести на обоз орду? Слишком просто это выглядело. Но права была Каттими: колдовал торговец, колдовал. - Сколько бы их ни оказалось, мы будем готовы. Начнем с главного: вокруг сосен, вниз по склону - папоротник до пояса. Не топтать его! Необходимо, чтобы он стоял, как стоит! И еще, Таркаши, Шарни, Усити - мне нужны все прочные веревки, что у вас есть, топоры и все, что может стрелять - самострелы, луки, ружья.
- Ружья? - недоверчиво хмыкнул Шарни. - Нет ружей. Пока нет.
- Дротики! - повысил голос Кай. - И доспехи, если они есть. И вот еще. Около часа или чуть больше у нас еще имеется. Этот час нам придется поработать так, как мы не работали еще никогда.
Кричать и заставлять трудиться никого не пришлось. Все делалось быстро и правильно. Каю даже казалось, что в глазах, которые смотрели на него, светилась надежда. Надежды не было только у него самого. Уверенность в том, что схватка неизбежна и выйдет из нее победителем тот, кто окажется сильнее, присутствовала. Так же, как и уверенность в том, что победителя может не оказаться вовсе. Телеги были выставлены квадратом вокруг самой величественной сосны, ее нижние ветви срублены на высоту в шесть локтей. Ближе к верхушке Кай приказал подвесить мешок, в котором покрякивала утка Шарни с застегнутым на ее шее браслетом, попытавшаяся немедленно ущипнуть Кая в благодарность за тяжелое украшение. Чуть ниже было приготовлено место для ее хозяина, которому Кай клятвенно обещал, что ни один тати не сможет забраться так высоко на дерево, а если кто и заберется и даже попытается пленить торговца, тому следует просто-напросто прыгнуть вниз. Смерть при падении с такой высоты мгновенна и безболезненна. Нельзя сказать, что бедолагу обрадовала возможность подобного исхода, но лезть на дерево Шарни не отказался и даже прихватил с собой горшок с порохом и все кубки, чашки и чарки, что отыскались в обозе. Еще один горшок толстяк пожертвовал Каю, остальные были отнесены в ельник. Туда же оттащили и прочий товар, заставив Кая подосадовать, что лучше бы телеги сразу толкали наверх пустыми.
Веревок отыскалось немало, по крайней мере, до ста шагов во все стороны от центральной сосны на уровне колена были опутаны веревками все деревья. Большой пользы от скрытых под папоротником преград Кай не видел, но сейчас был важен даже временный выигрыш. На расстоянии трех десятков шагов вокруг сосны и телег был устроен вал из валежника, щедро просыпанный порохом, и два горшка с тлеющим огнем приготовлены на нижних ветвях той же сосны. Вдобавок среди товара Усити отыскались пяток капканов на крупного зверя и десяток на мелкого. Больше ничего острого найти не удалось, поэтому в последний перед закатом час все оставшиеся с обозом охранники и возницы рубили стволы молодых елей, забивали их в землю и острили им концы, пытаясь превратить холм в огромного ежа. Когда тьма поглотила все вокруг, им это почти удалось.
Места на ветвях заняли все, у кого отыскались луки, - Васа, Сай, Педан и трое намешцев вместе с оказавшимся вертким и цепким Усити. Прочих Кай разделил на два отряда и отвел вниз по пологому склону холма в оставленные проходы. С собой он взял восьмерых хиланцев, вооруженных мечами. В другом проходе притаился с огромным топором Таркаши и все девять гиенцев с пиками.
- А я? - спросила Каттими.
- Что ты? - не понял Кай и поморщился от напряженных смешков хиланцев.
- Мне тоже нужно что-нибудь! - растерянно прошептала Каттими. - Меч или копье… Мне приходилось махать мечом, отец учил меня. И я уже убивала тати! Я же рассказывала!
- Бегом, - медленно и отчетливо проговорил Кай. - За ельник к лошадям бегом. И носа оттуда не показывать! Все ясно?
- Пока что все, - прошипела Каттими, подтянула ремень, на котором без толку болтались кольца для меча и кинжала, и скрылась в наплывающем сумраке.
- Почему ты решил, что они полезут на холм через самую круть? - поинтересовался один из ветеранов, когда леденящий кровь голос рога отзвучал, кажется, всего лишь в паре лиг.
- Думаю, что они идут по метке, - объяснил Кай. - Метку оставил Такшан. Сейчас она на верхушке сосны. Чего им бояться? Или думаешь, что они в рог от страха дудят? Это они на нас страх нагоняют. По метке, по метке они идут. Это как в темноте идти на огонь, днем посмотришь, как продирался, диву дашься.
- Такшан? - удивился второй ветеран. - Неужели предал, мерзавец?
- Предал? - удивился Кай. - По мне так любой, что живым товаром торгует, предатель своего племени. Но Такшан не предатель. Он враг. Или ты думаешь, что он человек?
- Так он сам разве не говорил, что полукровка? - воскликнул первый. - Ну да, брови как у кусатара, и ручищи велики, но все ж таки не до колен!
- Полукровок от связи с тати не бывает, - процедил сквозь зубы Кай. - Бывало, насиловали селянок в горных деревнях и кусатара, и лами, и наоборот случалось, да только что-то ни одна из пострадавших, насколько я знаю, не понесла. Если он и полукровка, то от соития кусатара и лами. Нет, приятель, тати - это совсем другая порода. Много дальше от человека, чем тот же осел от лошади.
- Это точно, - прошептал один из ветеранов. - И вот мы тут как ослы, только они не как лошади, а как волки. И вправду, какое уж там потомство…
Тати полезли на холм за полночь, но они не ждали своего часа, просто оказались дальше, чем слышалось поначалу. Когда до них и в самом деле осталась лига, рог звучал уже так, что звенело в ушах. А потом раздался топот. Топот не десятков, а как бы ни сотен ног. И позвякивающие удары в бубны, и бой барабанов. И тяжелое дыхание, но не от тяжести дороги, а от тяжести тел. И глаза. Сотни глаз, которые помаргивали красным в тон тлеющего углями неба.
- Точно так же было восемнадцать лет тому назад за Хапой, когда загоняли кусатара в их норы, - прогудел над ухом Кая один из ветеранов. - Хорошо они бьются. До последнего идут вперед.
- Ну, то они башни свои обороняли, а то на чужой земле озоруют, - с дрожью прошептал другой.
- Это ты зря, браток, - загундосил еще кто-то, - всю эту землю они считают своей. У них в языке даже слова такого - 'люди' - нет. Всех нас называют ворами. И не только нас, но и мугаев с Гиблых земель, и лапани с Холодных песков, и даже некуманза из Дикого леса, хотя уж те-то вроде как исконные…
Холм словно ожил, запыхтел, зашевелился. Зашуршал папоротник, послышалось падение тел, оступившихся на первой веревке, затем взревел кто-то, попавшийся в капкан, поднялся вой наткнувшихся на заостренные колья, и началось. Зафыркали луки, первые стрелы нашли цели, рев слился с визгом, какой-то тонкий голосок запричитал, затянул что-то высокое и невыносимое, кто-то зарычал, как рычит зверь, и вот уже затрещала полоса валежника под ногами первых тати.
- Стоять! - рявкнул Кай на подавшихся было вперед ветеранов. В отличие от них он видел почти все, пусть даже различал нападавших по силуэтам. Неясно, что творилось на крутой стороне холма, но с его западной стороны к верхушке подбирались десятки тати. Некоторые ему казались похожими на того же Такшана, некоторые были странно худыми и гибкими, промелькнуло несколько коротышек и, что заставило Кая похолодеть, два или три великана, каждый из которых мог бы перешагнуть через ту же подводу, не подпрыгивая. Впрочем, нет. Роста-то великаны были большого, но длиной ног похвастаться не могли. Главное, что ни у кого из тати не было луков. Но дротики! У них были дротики!
- Мейкки! - зашипел на ухо Каю один из ветеранов. - Мейкки с ними. Звери, великаны с Северного Рога. Конечно, с палхами даже они не сравнятся, но все равно. Эх, этакую тушу так легко не зарубишь. Ну,
