— Да. Я уже поняла. — Она подняла вверх обе руки. — Тебе все равно, что о тебе думают другие.
— Меня волнует только моя частная жизнь. Сейчас это спорный вопрос. — Обойдя столик, он остановился рядом с ней и провел кончиками пальцев по ее подбородку. — Поэтому давай вернемся к обсуждению того, как соблазнительно ты выглядишь вне зависимости от того, что на тебе надето, и насколько лучше ты, должно быть, выглядишь обнаженная.
Наступил решающий момент. Сейчас она либо подчинится Дуарте, либо даст ему понять, что не является легкодоступной женщиной. Нет смысла вести пустые разговоры или притворяться, будто она не замечает его попыток ее соблазнить. Она всегда смотрела в лицо опасности, и эта ситуация не станет исключением.
Она встретилась с ним взглядом:
— Перестань пытаться вывести меня из равновесия. У меня не дрожали руки, когда я делала фотографии в зоне военных действий и сразу после разрушительного землетрясения, когда еще ощущались подземные толчки. Думаю, я смогу отразить твою атаку.
В его потемневших глазах промелькнуло одобрение. Но глупо радоваться тому, что она смогла произвести на него впечатление не только размером груди. Этот мужчина интересует ее только как человек, сделавший ей выгодное деловое предложение.
Ладно, это не совсем правда. Один лишь вид Дуарте Медины пробуждает в ней сексуальное желание. Он не только красив, но и харизматичен. Однако все это не повод для того, чтобы ложиться с ним в постель.
— Я могу с тобой справиться, — сказала она, пытаясь убедить не столько его, сколько саму себя.
— Хорошо. Легкие победы не доставляют мне особого удовольствия.
Повернувшись, он достал откуда-то белый махровый халат с логотипом отеля и протянул ей:
— Наслаждайся душем.
Под халатом Кейт была обнажена. Мягкая толстая ткань скрывала ее тело от глаз Дуарте, но он знал, что на ней больше ничего нет.
Он прождал ее полчаса, сидя в кресле у камина в ее комнате. Это было большое просторное помещение с диванчиком в нише окна и большой кроватью в противоположном конце.
Она стояла в дверях ванной, прекрасно вписываясь в бело-голубой интерьер комнаты. Ее мокрые волосы были собраны в конский хвост.
Он ожидал, что она попросит его уйти, но она, надев стоящие у двери тапочки, подошла к нему и села в другое кресло у камина. Она бесстрашная.
И очень сексуальная.
Кейт положила ногу на ногу, обнажив икру красивой формы.
— Что еще нам нужно обсудить, прежде чем мы завтра предстанем перед миром?
В камине потрескивал огонь, делая обстановку еще более уютной.
— Давай придумаем, как мы познакомились. Ты сочиняешь красивые истории, основываясь лишь на крупице правды. Может, попробуешь?
— Гм-м… — Задумавшись, Кейт начала покачивать ногой, на которой по-прежнему был дурацкий браслет. — После того как я написала статью о твоей семье, ты приехал ко мне домой, чтобы высказать все, что обо мне думаешь. Ты решил, что в моем офисе появляться рискованно, поэтому встретился со мной в моей квартире. Ты знаешь, где я живу, раз отправил кого-то ко мне домой заботиться о моем коте.
— Ты живешь в пригороде Бостона, но много путешествуешь. Поэтому у тебя небольшая однокомнатная квартира.
— Твои сыщики хорошо справились со своим домашним заданием. — Она натянуто улыбнулась. — До моего появления здесь ты знал о Дженнифер?
— Нет. Я знал только твой домашний адрес и профессиональную биографию.
Вот тут-то он и прокололся. Ведь ему, как никому другому, должно быть известно, как переживания за близких ограничивают свободу выбора.
Напряженная улыбка Кейт говорила, что ему придется действовать осторожно.
— Скажи мне, Кейт, что заставило человека, освещавшего военные действия в Иране и Афганистане, устроиться на работу в «Глобал интрудер»?
— Уменьшение выпуска новостных печатных изданий и, как следствие, сокращение рабочих мест.
— Это, случайно, никак не связано с заботой о Дженнифер?
Ее преданность сестре восхищает его, но нельзя допускать, чтобы это помешало достижению его целей.
— Дженнифер нуждается во мне, — ответила Кейт, нервно теребя белый кант на обивке кресла.
У Дуарте больше не осталось сомнений в том, как все было на самом деле.
— Было множество других репортеров, готовых сразу же отправиться на задания. К тому времени, когда ты уладила вопрос с опекой, другие репортеры уже разобрали все задания и ты осталась не у дел. Я прав?
Ее глаза загорелись от ярости.
— Какое отношение это имеет к нашей помолвке? Если кто-нибудь упомянет о Дженнифер, мы скажем журналистам, что это не их дело.
— Черт побери, — он постучал пальцем себе по лбу, — почему мне и моей семье не пришла в голову эта идея? Выходит, мы зря прятались и брали себе другие имена.
— Ты уверен, что мы сможем убедить всех, что нравимся друг другу, не говоря уже о том, что мы влюблены?
Дуарте подавил приступ гнева. Эта женщина знает, как вывести его из себя.
— Мы лишь говорим об основных фактах твоей биографии. Определенно ты можешь мне их доверить.
— Назови хотя бы одну причину, по которой мне следует тебе доверять. Я тебя совсем не знаю. — Она поиграла мокрыми кончиками волос. — Возможно, если бы ты рассказал мне больше о своем прошлом, я смогла бы тебе открыться.
— Даже и не мечтай, — мягко произнес он, когда вдалеке завыла сирена маяка. — Давай лучше продолжим сочинять историю нашего знакомства.
Отпустив волосы, Кейт посмотрела на потолок, словно там было что-то написано.
— В день нашей встречи на мне были шорты цвета хаки, футболка с фотографией Боба Марли и сандалии от «Тева». Ты это отлично помнишь, потому что тебе понравились мои фиолетовые ногти на ногах. — Она встретилась с ним взглядом. — Такие детали, как цвет лака, делают историю более правдоподобной. Мы проговорили с тобой несколько часов.
— А я как выглядел?
— Как всегда, хмурился. — Кейт озорно улыбнулась.
— Ты говоришь как влюбленная женщина, — усмехнулся он.
Она положила ладонь себе на грудь:
— Я потеряла голову от любви. — Убрав руку, она подалась вперед. При этом лацканы ее халата слегка раздвинулись, обнажив верхнюю часть округлых кремовых холмиков. — Я тебя сфотографировала, потому что ты меня заинтриговал. Это чувство усилилось, когда ты пришел ко мне, чтобы отчитать меня за то, что я узнала твое настоящее имя и рассекретила его. Нас с тобой с самого начала влекло друг к другу.
— Это будет очень легко запомнить.
— Ты добивался моего расположения. Я, разумеется, тебе отказывала. — Кейт снова откинулась на спинку кресла, и лацканы ее халата запахнулись. Она нарочно его мучает? — Но в конце концов я в тебя влюбилась.
— Что я сказал или сделал, чтобы тебя убедить?
Она дерзко улыбнулась:
— Ты прочитал мне любовное стихотворение собственного сочинения.
— Боюсь, что нет.
