Джаред крепко ее обнял.
– Ты здесь. Где еще я мог быть?
Такие сладкие слова. Эли снова заплакала.
– Я не знаю, что я буду делать, если они не справятся. Он – моя единственная семья. – Единственный человек, который ее любит. Рыдания сотрясли ее. – Если он умрет, я останусь совершенно одна.
Эли не могла справиться с потоком эмоций, который последовал за этими словами. Тихие реки слез текли по ее щекам, она шмыгала носом, и ее легкие с трудом вдыхали воздух. Дедуля, который мог умереть. Джаред, который скоро уедет. Ребенок, которого она носит. И она сама, которой придется справляться со всем этим в одиночку.
Джаред встал, крепко обнимая ее, поддерживая, его руки гладили ее по волосам и по спине. Он не предлагал пустых слов утешения, не сказал ей, что все будет хорошо. Эли нужно было выплакаться, и он позволил ей это, оставаясь сильным и заботясь о ней, пока она плакала.
Второй раз за два месяца Эли кинулась в его объятия, потянулась к нему за утешением. Джареду было так приятно чувствовать себя нужным. Никогда раньше ему не хотелось говорить правильные вещи.
– Пусть все это выйдет из тебя со слезами, дорогая. – Джаред подвел ее к стулу, сел сам и посадил ее на колени, прижав к своему сердцу. – Я здесь ради тебя и позабочусь о тебе. Что бы тебе ни понадобилось.
– Мне нужен ты. – Эли обхватила его руками.
Джаред поцеловал ее в висок.
– Ты меня получила.
Ему показалось, что она смеется. Отодвинувшись, Джаред посмотрел на нее и заметил слабую улыбку на ее залитом слезами лице.
– Когда это ты стал таким хорошим парнем?
– Мне кажется, ты ошибаешься. Я не такой уж хороший парень. Боюсь, ты узнаешь, что я только перспективно хорош. Набери в Гугле «хороший парень», и ты найдешь линк [1] на меня.
Ее улыбка стала шире.
– А как насчет скромности?
– Нет. Не до такой степени.
Джаред открыл бутылку с водой, которую принес, и вручил ей.
Она сделала глоток.
– Спасибо.
Джаред попытался растрепать ее волосы, которые она, нервничая, накручивала себе на палец.
– Я был уверен, что комната ожидания будет полна желающих составить тебе компанию, – заметил он.
Эли посмотрела в сторону:
– Я не хотела никого тревожить. У Поли свидание, и я попросила ее не отказываться от него. Я позвоню миссис Мейер после того, как Дедулю устроят в палате.
Такова Эли. Всегда думает обо всех, кроме себя.
– Если бы я знал, я бы попытался пораньше освободиться.
– Я не ожидала, что ты будешь… Я хочу сказать, как мы с тобой…
Эли не закончила предложение и вскочила, когда в комнату ожидания вошел доктор Ансари. Джаред поднялся и встал рядом с ней. Девушка прислонилась к нему, дотронулась до его руки и переплела его пальцы со своими. Джаред сжал ее руку, словно предлагая свою силу, свою поддержку.
– Все прошло как ожидалось, Элисон, – сказал доктор Ансари.
– Значит, он в порядке? Где он? Могу я его видеть?
– Он переведен на ночь в контрольную палату. Первое, что я сделаю утром, – оценю его состояние.
– Спасибо, доктор Ансари. – Эли обняла его. – Спасибо вам огромное. – Затем повернулась к Джареду: – Я иду в контрольную палату. Поговорим с тобой завтра.
Она быстро поцеловала его в щеку.
– Спасибо тебе, – добавила она, ее слова шли от сердца, а глаза выражали глубину ее признательности.
Сначала Джаред хотел пойти с ней, чтобы убедиться, что перевозка Дедули прошла гладко. Но вместо этого он провел несколько минут, разговаривая с доктором Ансари, выясняя детали операции, ее исход, прогнозы и план лечения. Затем направился в контрольную палату.
Здесь он поговорил с медсестрой Дедули и вручил ей карточку с номером своего мобильного телефона.
– Пожалуйста, позвоните мне, если что-нибудь понадобится. Не важно, в какое время.
Медсестра улыбнулась:
– Будьте уверены, доктор Паджет.
Джаред договорился с коллегой подежурить за него в воскресенье, так чтобы он мог побыть с Эли. Он пошел домой и вернулся в больницу в шесть тридцать утра. Не найдя никого на сестринском посту, Джаред сунул голову в палату Дедули.
Из-за занавески он услышал:
– Элисон Элизабет Форшэй, ты не можешь мыть меня в постели. Я вымоюсь сам.
Голос Дедули звучал на удивление энергично и взволнованно. Джаред постучал в полуприкрытую дверь.
– Могу я войти?
Эли отодвинула занавеску. Ее волосы были спутаны, одежда измялась, лицо было бледным. Она выглядела огорченной, измученной и смущенной.
– Разве ты работаешь сегодня?
– Я взял отгул на случай, если я тебе понадоблюсь.
Из-за Элиной спины раздался голос Дедули:
– Вы должны спасти меня, док.
Джаред посмотрел за Эли. Дедуля сидел на кровати, и его голос звучал как обычно.
– Эли пытается меня прикончить. Всю ночь у меня не было ни минуты покоя, и я мечтал о том, чтобы кто-нибудь пришел.
– Я пытаюсь привести его в порядок, чтобы не разочаровать его компанию, но он отказывается сотрудничать, – проворчала Эли.
Пожилая женщина, одетая в темно-синий блейзер добровольного помощника, торопливо вошла в комнату. Джаред узнал в ней соседку Дедули, которая помогала врачам в реанимации после инцидента со школьными автобусами.
Словно по команде, Дедуля повалился на кровать и закашлял. Его лицевые мускулы напряглись. Когда он заговорил, его голос был хриплым и звучал слабо.
– О, миссис Мейер. Слава богу, что вы здесь.
Что, черт побери, происходит? Этот человек перешел от веселья к немощи в долю секунды. Джаред взглянул на монитор, готовый в любую секунду услышать сигнал тревоги, и потянулся к стетоскопу, который обычно висел у него на шее, позабыв, что он не на дежурстве.
Эли приготовилась надавить Дедуле на грудь и начать закрытый массаж сердца.
– Я только что говорил Эли. – Дедуля с трудом выдавливал слова. – Мне неудобно, что она мне помогает мыться. Но я слишком слаб, чтобы сделать это самому.
Ну и артист.
Эли раскрыла рот от удивления.
– Тогда я прибыла как раз вовремя. – Миссис Мейер стащила блейзер, повесила его, положила свой жакет и записную книжку на стул у окна и, закатав рукава своего свитера до локтей, приблизилась к кровати. – Возвращайся домой, дорогая, – сказала она, целуя Эли в щеку. – Я вытащу его отсюда.
Эли не хотела перекладывать свои обязанности дежурной медсестры на миссис Мейер. Она была готова к битве.
