Пограничные войска прогремлю! Скорее всего, уже весь резерв части тут – ищут, ловят ублюдка, а он, ужравшись, наверное, где-то посапывает под кустиком и плевать хотел на всех».
Словно в подтверждение своих мыслей далеко справа вспыхнул мощный прожектор, шаря голубым лучом по широкой долине. Тут же в темноту врезались вспышки осветительных ракет.
Владимир с беспокойством взглянул на часы, стрелки на светящемся циферблате показывали почти двадцать два часа.
Он огляделся и внимательно прислушался: вокруг стояла мертвая тишина, а вдали, мрачно вгрызаясь в темное звездное небо, виднелись лишь черные силуэты высокие гор.
«Что же делать? На что мне надеяться теперь? - раздумывая над сложившейся ситуацией, вновь стал задавать себе вопросы лейтенант.
После того, как он узнал об исчезновении с поста Асхакова, уже была бездна пережитого и передуманного. Чтобы его найти, лейтенант сделал все, что было в его силах и даже сверх возможного. Кажется, уже потрачены все силы, и в груди ломит от ощущения безысходности, но надо ему еще что-то предпринять. Но что?!
Чутье ему подсказывало, что Асхаков где-то рядом: выжрав две бутылки водки он вряд ли далеко смог бы уйти.
«А раз так, - думал Владимир,- то, дождавшись рассвета, следует еще раз прошарить это место. А чтобы не терять времени зря, - нужно выйти к ближнему перевалу, протянувшемуся вдоль долины ближе к границе, и, поднявшись на нее, попытаться связаться с постом. Это же не дело,- зло думал он,- когда на участке моей заставы ведется поиск моего сбежавшего солдата, а я нахожусь в полном неведении, что вокруг происходит».
Не давая более себе времени на раздумья, Владимир в очередной раз посмотрел на часы, потом на Корнева и, протянув ему его автомат, безжалостно скомандовал:
- За мной, вперед!
Корнев что-то недовольно пробурчал себе под нос, нехотя поднялся и, закинув автомат себе за спину, шатаясь, как пьяный, из стороны в сторону, медленно поплелся за лейтенантом.
К перевалу они шли около часа. По дороге Владимир долго думал о том, как дальше сложится его офицерская судьба. Он понимал, что жизнь человека редко складывается так, как он об этом мечтает, что чаще все бывает наоборот. Вот и у него судьба складывается не так, как хотелось бы: мечтал стать моряком дальнего плавания, а стал офицером-пограничником. Мечтал о большой искренней любви, а женился экспромтом.
Во время учебы в пограничном училище курсанты представления не имели: где и как искать свое счастье. Увольнения были слишком скоротечны для того, чтобы наладить с девушкой глубокие отношения, а те девушки, что приходили на организованные в училище вечера отдыха – буквально терроризировали курсантов своей навязчивостью и беззастенчивостью, стремясь завязать с ними близкие отношения. Не трогали они душу Владимира. А после окончания училища, молодые офицеры уже не задумывались над тем, что свою семью нужно строить неторопливо и взвешенно, они без разбору женились, при этом главным критерием женитьбы на девушке часто становилось ее желание ехать вместе с ним на границу. Владимир тоже подхватил эту «свадебную инфекцию». Женился он быстро, словно невзначай, на своей бывшей однокласснице и уже вроде бы как стал привыкать к ней.
Он мечтал попасть на хорошую заставу и к опытному начальнику, а попал на беспризорную заставу, да еще и начальника «зеленного», как и он сам, ему подбросили: дерзайте, мол, молодеешь! Вот и дерзнули!.. Дерзнули так, что шум на все Пограничные войска Союза подняли.
«Хоть бы еще Асхакова поймать, чтобы ни так стыдно было на «дно ямы» падать. Хотя,- продолжал размышлять по дороге Владимир, - чтобы упасть, нужно хотя бы немного подняться, а мне пока падать неоткуда. Вот Минаеву – да, и четырех месяцев он каблуками не пощелкал в должности начальника заставы, бедолага! Больно ему будет падать, да и перспектив в продвижении по службе у него уже нет никаких: быстрый взлет и такое же быстрое падение – такова его офицерская судьба! Жалко Минаева, все же хороший он офицер и человек неплохой… Да и себя жалко – долго теперь придется в дерьме барахтаться - свалился туда прямо как пацан какой-то. Хоть бы еще в хозвзвод не бросили, как это случилось с Саней Новославским.
Владимир по мере возможности интересовался службой своих близких друзей и знал, что один из них - Виктор Сомов, удачно устроился: женившись на четвертом курсе на племяннице преподавателя училища - подполковника, он при распределении попал служить на уважаемую заставу - на ней когда-то служил первый, а в будущем - Генеральный секретарь ЦК КПСС Константин Черненко. Владимир знал, что Витька не обделен вниманием ни командованием части, ни командованием Погранвойск Союза. А вот Сашке Новославскому, как видно, не повезло…
«Может, я не за свое дело взялся?» - вдруг впервые для себя задался вопросом Владимир, остро ощутив навалившееся на него сомнение в правильности выбранного жизненного пути. Работал бы сейчас в совхозе «Красная Баштанка» механизатором и горя бы не знал, а так офицером стать захотел - такой груз ответственности взвалил на свои плечи, что, не справившись с этим, возникает желание себе пулю в лоб пустить.
Размышления лейтенанта вдруг прервал грохот сзади.
«А, черт!..» - громко прошипел Корнев.
Владимир обернулся и увидел метрах в пяти от себя лежащего на земле Корнева.
- Ты чего?!- подходя к солдату и ощупывая его напряженным взглядом, спросил Владимир.
- Кажется, я ногу подвернул,- выдохнул Корнев с истерическим надрывом.
- Ну, только этого мне не хватало! – Процедил сквозь зубы Владимир, злясь на себя за то, что не отправил этого горе-солдата на пост еще тогда, когда тот на перевале пускал слезы и сопли. Присев на колено, он вгляделся в освещенного лунным светом скривившегося Корнева. – Идти-то ты сможешь?- озабоченно спросил его Владимир.
- Не знаю,- простонал солдат слабым голосом.
- Что, сильно болит?
- Ага.
- Ну-ка вставай, попробуем…
Владимир помог Корневу подняться на ноги и, проследив, как тот пытается ступать на вывихнутую ногу, спросил:
- Ну как?
- Вроде бы смогу идти,… больновато, но смогу идти,- сказал Корнев, делая несколько пробных шагов, при этом прихрамывая на левую ногу.
- До свадьбы заживет,- подбодрил Корнева лейтенант и тут же добавил: - Значит, так, Корнев, мне с тобой сейчас возиться некогда, сам знаешь почему,… кроме того, мне кровь из носа, но нужно выйти на связь с постом, а для этого мне нужно взобраться повыше в гору. Для тебя есть два выхода из создавшейся ситуации: первый - ты сидишь здесь и ждешь, пока за тобой придет машина или пригонят за тобой лошадь, и второй - ты потихоньку двигаешься вдоль цепи этих гор до встречи с нашим заслоном. Потом мы тебя заберем. Ну, так как?
- Я лучше потихоньку пойду, товарищ лейтенант.
- Дорогу, я надеюсь, ты найдешь и не убежишь, как Асхаков, водку жрать - а?
- Ну, что я, совсем уже, что ли?..- обиженно отозвался Корнев.
- Тогда – вперед!
Корнев, прихрамывая, пошел.
- Все же, ты, Корнев, постарайся, чтобы мне еще и тебя искать не пришлось, хорошо?! – провожая взглядом, вдогонку, строго попросил солдата лейтенант.
- Хорошо, постараюсь,- послышался в ответ голос из темноты.
«Понабирали детей - не Погранвойска, а сплошной детсад…» - со злостью подумал Владимир и, как только Корнев полностью скрылся в темноте, подошел к горе и начал подъем.
Через двадцать минут он, тяжело дыша, упал возле огромного валуна и посмотрел вверх: гора, черным силуэтом вгрызаясь в звездное небо, совершенно не увеличилась в размерах.
Владимир поправил на себе радиостанцию и несколько раз повторил позывной поста, но ответа не
