того, чтобы считать материю, природу иллюзией, их учение было слишком жизненным для этого. Но зато в каждом явлении они видели руку Божию. Они видели Бога, царящего над множественностью мира, как высшее безусловное Единство, то есть как Личность.
Наиболее важной чертой учения пророков был динамизм, непризнание за действительностью характера совершенства и законченности. Они осмыслили жизнь как творчество, как целеустремленное движение к грядущему вечному Царству Мессии, к высшему благу, когда исчезнут зло, страдание, смерть и заблуждения. Это движение мира к Царству Будущего возможно лишь благодаря истинному Завету, то есть Союзу, заключенному между человеком и Богом, и таким образом исторический процесс становится процессом богочеловеческим, подготовляющим явление в мир реального Богочеловека.
Цивилизованный мир древности смог познакомиться с учением ветхозаветной религии лишь века спустя после самой проповеди пророков, в эллинистическую эпоху, когда стерлись национальные границы. В это время греки уже молились в египетских храмах, буддийские миссионеры проповедовали в Афинах, эллинская философия находила последователей на Востоке.
Еще больших масштабов это религиозное смешение достигло после того, как хозяином положения в античном мире стал Рим. Небывалые социальные и культурные сдвиги, возникновение новых отношений между народами, подавляющая власть империи, встреча религий и мировоззрений — все это не могло не отразиться на духовном состоянии человечества. Наступал час великих разочарований и великих надежд.
Перед пришествием Христовым в языческом мире, мире, который так долго блуждал, пытаясь своими силами достичь Бога, проснулась небывалая жажда спасения и искупления. Казалось, язычники смогли на мгновение взглянуть глазами Исайи и Иезекииля. Вергилий в своей IV эклоге возвещал о рождении Младенца, Который явится основателем новой эры. Другой античный писатель говорил, что только Бог может спасти гибнущий мир. Превратно истолковывая слухи об иудейском мессианизме, люди говорили, что из Иерусалима выйдет завоеватель, который покорит мир. Персы говорили о грядущем Сыне Солнца, который ниспровергнет Аримана и все мировое зло; индусы ждали Аватару — всеобщего спасителя…
И вот в темном небе загорается необыкновенная звезда. Как вестник о свершившемся Боговоплощении сияет она, избранница среди ночных светил. Ее видит Восток и Запад, она проходит свой путь над землей… Сколько глаз устремлялось к ней, и сколько сердец трепетало в предчувствии близости великого Грядущего! И вот три мудреца постигают ее тайну и отправляются в далекий путь, чтобы приветствовать Новорожденного Царя и Владыку Мира…
Вот склонились эти люди перед убогой колыбелью Младенца. Долгой и томительной была их дорога; быть может, не раз они сбивались с пути, быть может, тучи скрывали Звезду-путеводительницу… Но вновь и вновь сверкала она перед ними как властный призыв, и они поднимались и шли дальше. Труден был их путь. Труден был путь и всего человечества к вифлеемской пещере. Духовным подвигом, напряженным и неустанным, стяжал истину языческий мир; извилистыми и тернистыми дорогами шел он ко Христу, руководясь лишь тем, что мы называем естественным откровением. Но, наконец, путь окончен, волхвы достигли своей цели. Перед ними не сверкающий дворец, а маленький домик в провинциальном городке. Здесь они падают на колени перед Младенцем, перед тем, Который потом произнесет знаменательные слова о всем языческом мире: «Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь».
РАСИЗМ ПЕРЕД СУДОМ ХРИСТИАНСТВА
Мы, люди XX столетия, перед глазами которых прошло столько ужасающих картин человеческой жестокости и несправедливости — жесточайшие войны, угнетение и эксплуатация разных народов, — не можем не задавать себе вопроса: каковы причины этих ужасных фактов? Ведь, несмотря на значительный рост населения нашей планеты, специально изучавшие этот вопрос ученые с очевидностью доказали, что в настоящий момент ресурсы земли могут с избытком прокормить и обеспечить человечество. Следовательно, на пути к достижению свободы, справедливости и мира на земле стоят исторически сложившаяся несправедливость социального устройства и заблуждения человека. Среди разных заблуждений на одно из первых мест в последнее время выдвинулась расистская идеология, принятая на вооружение нацистами, фашистами и другими темными силами, появившимися на мировой арене в нашем столетии. Благодаря им расистские «теории» превратились в каннибальскую практику, принесшую миру неисчислимые страдания, погубившую миллионы невинных жизней, посеявшую страх и недоверие между народами на многие годы.
Церковь не остается и не может оставаться равнодушной перед лицом этого позорного явления. Ее учение не оставляет места расизму, и во все времена она поднимала голос в защиту единства человеческого рода и равенства всех людей перед Богом. Пытаясь избежать столкновения с христианством, расисты намеревались представить расовую проблему как проблему исключительно научную, относящуюся к иной, нежели религия, сфере, а учение о неравенстве рас объявили последним словом науки. Однако и наука выступила против расизма, убедительно показав, что его принципы, исходные посылки и методы ничего общего с истинной наукой не имеют. Таким образом, расизм предстал перед всем миром как человеконенавистническая идеология, как самое зловещее, демоническое проявление падшей души — идеология, враждебная как христианству, так и науке.
Отрицание Церковью расовой неполноценности людей восходит еще к ветхозаветным временам, когда у большинства народов было естественным делом считать иноземца существом низшего порядка. Древние египтяне называли азиатов «сынами дьявола», «проклятыми», есть с ними было «мерзость для египтян» (Быт 43.32). Слово «человек» в древнеегипетском языке было эквивалентно слову «египтянин». Во всех древних цивилизациях мы находим черты презрительного отношения одних народов к другим и представление о том, что одни являются «господами», другие «рабами». Ветхозаветные иудеи первоначально не представляли исключения в этом отношении. Их взгляд на хананеев мало чем отличался от взгляда индийских арьев на туземцев или отношения греков к «варварам». Однако религия, возвещенная Израилю, провозгласила равенство всех народов.
Когда мы читаем такие места Библии, как, например, 10 главу книги Бытия или 1 главу первой книги Паралипоменон, нас невольно поражает мысль: для чего здесь, в Священном Писании, дается это утомительное перечисление многочисленных имен? Какое значение может иметь этот непонятный, на первый взгляд, перечень? Однако в этой так называемой «библейской таблице народов» заключен глубочайший смысл, именно — исповедание единства и братства всего человечества.
Не сразу, а путем долгих и трудных исканий, освободился древний Израиль от старых представлений и проникся духом этого исповедания. Пламенными поборниками идеи братства и равноправия всех народов были пророки, которые в годы жестоких войн и истребления целых народов возвысили свой голос, призывая людей к миру, справедливости и правде. Избранничество своего народа они понимали как идею служения всему человечеству — служения, в котором не должно было быть места национальному превозношению. Они самоотверженно боролись за открывшуюся им истину, преодолевая сопротивление сторонников узкого национализма и ограниченных законников.
Идея братства и равноправия всех народов с особенной яркостью и силой выражена в двух кратких, но поистине великих произведениях ветхозаветной библейской письменности — в книге «Руфь» и в книге пророка Ионы. Современники и последующие поколения, читая трогательную и поэтичную историю моавитянки Руфи, удостоившейся за свою любовь и преданность стать праматерью великого царя, чувствовали, что истинное величие и благородство человеческой души не зависит от происхождения, от принадлежности к той или иной нации. В истории же пророка Ионы, который сначала не хотел исполнить повеление Божие идти проповедовать спасение язычникам, они находили мудрый урок и свидетельство всеобъемлющей любви и милосердия Божия, распространяющегося на все человечество, на все народы без
