Меч в терновом венце

И губ отравное вино,
И смех грудного колокольца,
Какого небу не дано…
Теперь и сны ушли. Безлюдно
В душе, оставленной тобой.
Не жди легенды безрассудной,
Не надо сказки огневой…
И только в память мне вонзилось
Недоуменье, как стрела:
Как это быстро все свершилось —
Пришла, любила и ушла!

ТЕРЦИНЫ

Свистят ли змеи скудных толп,
Увит ли бешенством ненастным
Мечты александрийский столп, —

Покорный заповедям властным,
Безумных грез безумный паж,
Я путешествую в прекрасном.

Озера солнц и лунный пляж,
И твердь земли связал мой посох
Коврами небывалых пряж.

Я свет зажег в подземных росах,
Я целовал девичий лик
С цветным цветком в багряных косах.

Я слышал рыб свирельный крик,
Я видел, как в очах Вселенной
Струился смутный мой двойник.

Все человеческое — тленно.
Нетленна райская стрела
Мечты, летящей песнопенно.

И пусть бескрылая хула
Ведет бескрылых шагом властным,
Сияя заревом крыла, —

Я путешествую в прекрасном.

КОЛЫБЕЛЬНАЯ

Брату Николаю

Тихо так. Пустынно. Звездно.
Степь нахмуренная спит,
Вся в снегах. В ночи морозной
Где-то филин ворожит.
Над твоей святой могилой
Я один, как страж, стою…
Спи, мой мальчик милый,
Баюшки-баю!..

Я пришел из дымной дали,
В день твой памятный принес
Крест надгробный, что связали
Мы тебе из крупных слез.
На чужбине распростертый,
Ты под ним — в родном краю…
Спи, мой братик мертвый,
Баюшки-баю…

В час, когда над миром будет
Снова слышен Божий шаг,
Бог про верных не забудет,
Бог придет в наш синий мрак,
Скажет властно вам: проснитесь!
Уведет в семью Свою…
Спи ж, мой белый витязь,
Баюшки-баю…