Меч в терновом венце

Нес по низовью влажный ветер
Собора скудный перезвон.
Кружились по ветру вороны,
Садясь на мокрые плетни;
Кизечный дым под перезвоны
Кадили щедро курени.
Казак, чекмень в грязи запачкав,
Гнал через лужи жеребца,
И чернобровая казачка
Глядела вслед ему с крыльца.

«Всё те же убогие хаты…»

Всё те же убогие хаты,
И так же не станет иным
Легко уходящий в закаты
Над хатами розовый дым.
Как раньше — при нашем отъезде,
Всё так же в российской ночи
Мерцают полярных созвездий
В снегах голубые лучи.
И с детства знакомые ёлки
Темнеют в промерзлом окне,
И детям мерещатся волки,
Как раньше мерещились мне…

НАТАШЕ ТУРОВЕРОВОЙ

Выходи со мной на воздух,
За сугробы у ворот.
В золотых дрожащих звездах
Темно-синий небосвод.
Мы с тобой увидим чудо:
Через снежные поля
Проезжают на верблюдах
Три заморских короля.
Все они в одеждах ярких,
На расшитых чепраках
Драгоценные подарки
Держат в бережных руках.
Мы тайком пойдем за ними
По верблюжьему следу,
В голубом морозном дыме
На хвостатую звезду.
И с тобой увидим после
Этот маленький вертеп,
Где стоит у яслей ослик
И лежит на камне хлеб.
Мы увидим Матерь Божью,
Доброту Ее чела —
По степям, по бездорожью
К нам с Иосифом пришла.
И сюда, в снега глухие
Из полуденной земли
К замороженной России
Приезжают короли —
Преклонить свои колени
Там, где благостно светя,
На донском душистом сене
Спит небесное Дитя.

СУВОРОВ

Всё ветер да ветер. Все ветры на свете
Трепали твою седину.
Всё те же солдаты — любимые дети,
Пришедшие в эту страну.
Осталися сзади и бездны и кручи,
Дожди и снега непогод.
Последний твой, самый тяжелый и лучший,
Альпийский окончен поход.
Награды тебе не найдет император,
Да ты и не жаждешь наград.
Для дряхлого сердца триумфы возврата —
Уже сокрушительный яд.
Ах, Русь — Византия и Рим и Пальмира!
Стал мир для тебя невелик.
Глумились австрийцы: и шут, и задира,
Совсем сумасшедший старик.
Ты понял, быть может, не веря и плача,
Что с жизнью прощаться пора.