было валить, и чем быстрее – тем лучше, причем сделать это так, чтобы никто не подумал искать Призрака. То есть никаких винтовок и так любимых им дальних дистанций. Того, что будут подозревать трусоватого бизнесмена Колобанова, он не боялся совершенно – у Паши хватало врагов куда серьезнее. Вот на них пускай и думают. В идеале вообще свалить это на женщину. Те любят пользоваться ядами, а их Александр изучал тщательно, он считал – для того, чтобы добиться наилучших результатов в работе, надо быть как можно более эрудированным и подготовленным как теоретически, так и практически. Мало ли что потребуется и когда пригодится. Он профессионал, пускай и самоучка, или так, погулять вышел? Вот только те женщины, которых любил пользовать Рябой, были для подобного слишком примитивны, и чересчур интеллигентный способ убийства бросится в глаза любому следаку. Можно было, конечно, подобрать яд, который сведет обидчика в могилу так, что никто и не поймет. Он вообще умрет через месяц. Но дело надо сделать сегодня-завтра, край-послезавтра. Ядов же, которые отправят приговоренного на тот свет быстро и притом не оставят следов, под рукой не имелось. Нож или удавка тоже интересные варианты, но они предполагают близкий контакт с клиентом и кучу сопутствующих рисков, а этого Призрак всеми силами старался избегать. К тому же, он еще никого не убивал таким образом и владел всем этим на уровне тренировки. Сколько раз стрелял – уже и сам не помнил, отравление организовывал, правда, всего одно, а своими руками не пробовал и, честно говоря, не хотелось ему такой радости. Да и наследить можно запросто… Стало быть, оставался пистолет.
Того, что смерть бригадира милиция будет расследовать с особым рвением, Александр не опасался. Во-первых, она к смертям таких вот Паш относилась со стойким пофигизмом. Мол, чем больше бандюки друг друга перемочат, тем лучше. С таким подходом Александр был в корне не согласен. Вот так, путем естественного отбора, выживают сильнейшие, и можно взрастить таких акул, что потом мало не покажется, однако, сам находясь с законом по разные стороны барьера, помогать ему ничуть не спешил. Если доблестная милиция не понимает простых вещей, это только ее проблемы.
Во-вторых, Рябой был дурак и поссорился со многими. Соответственно, очень легко будет повесить его смерть на криминальные разборки и определить терпилу. Милиционерам это проще, чем уподобляться Шерлоку Холмсу и с лупой в руке обползать кверху задом половину города. Ну а они, как известно, любят простые пути.
Правда, оставался один неприятный нюанс. Сейчас в органах вроде бы пытались навести порядок. Избранный недавно президент, пришедший на смену Борьке-алкоголику, сам был выходцем из спецслужб и взялся за дело со свойственным молодости размахом, вот только пока этот процесс еще дойдет до провинции… В общем, Александр решил не волновался раньше времени.
В тот же вечер Рябой, выходя из клуба под ручку с какой-то телкой (ноги от ушей и притом толстые, как колонны, символическая юбка, выкрашена под блондинку), судя по всему, из полупрофессионалок, приобрел две незапланированные природой дырки, обе смертельные. Одна – прямо в сердце, вторая – посреди лба. Еще куча пуль калибром семь шестьдесят два – куда попало, их задача была сделать убийство максимально 'грязным', словно работал какой-нибудь лопух из начинающих, или отморозок, которому все равно, кого и как валить. Единственная несообразность – в этот раз никто не видел стрелка, но это и неудивительно. Началась паника, все забегали…
Интересно, что бы они сказали, узнав, что стрелок вел огонь с дистанции в сто восемьдесят семь метров, благо улицы были пустые – народ просто боялся гулять в темноте, разрываемой лишь скудным светом редких фонарей. Милицейских патрулей тоже не было – наверное, из тех же соображений. Два ТТ с глушителями – китайское барахло, но на один раз хватит. Расстреляв обоймы, Александр просто ушел, запахнув длинный плащ и растворившись в темноте, как и положено настоящему призраку. Оставалось лишь разобрать стволы, облить детали спиртом, поджечь, чтобы уничтожить отпечатки пальцев. А потом неспешно прогуляться по безлюдной, как и все остальные улицы, набережной, периодически бросая в реку запчасти. Все, теперь пускай ищут, а он хочет спать.
По дороге к нему, правда, пробовали прицепиться какие-то малолетние придурки, которым не хватало то ли на сигареты, то ли на пиво, но как-то вяло, без души. А может, были они достаточно трезвыми и сообразили, что если в лицо тебе смотрит дуло пистолета, лучше повернуться и делать ноги. Иначе то ведь и убить могут, ножом не успеешь махнуть. Этот ТТ, третий, взятый с собой на дело, был 'чистым'. На нем не висело абсолютно ничего, зато в кармане было официально написанное заявление, что данный конкретный ствол Александр нашел и, как честный гражданин, несет в милицию. Он всегда так делал, когда шел вечером из дому – береженого, как известно, бог бережет, а небереженого конвой стережет. Лучше уж иметь мелкие неприятности с милицией и лишиться не слишком дорогого ствола, если вдруг остановят, чем получить перо в печень от какого-нибудь малолетнего наркомана.
Дальше неспешное возвращение домой, не на ту квартиру, где он был до того, а на вторую. Там у него была устойчивая репутация 'гулящего', поскольку и женщин он водил часто и разных (ну а что делать – организм молодой, требует), и со знакомыми гудели. Не с друзьями, разумеется, друзей у него не было, а со знакомыми. Пили неплохо – сам Александр меру свою знал, а ребята уж кто как, в меру своих мозгов. Но сидели, кстати, довольно тихо, и ночами не шумели вовсе, так что соседи относились к молодому бизнесмену снисходительно – мол, перебесится. Здесь на то, когда он приходил и уходил, не обращал внимания никто, так что если идти – то как раз сюда.
Жил он на пятом, последнем этаже. 'Твой дом был под самой крышей – там немного ближе до звезд…'. Слова из песни как нельзя более отражали привычки Александра – он любил, когда никто не топает по потолку, любил находиться выше всех. Дом стоял на склоне высокого холма, так что из окна был великолепный вид на добрую половину города и лес за ним. В принципе, из-за вот этого раздолья Александр и оставался все еще жить в родном городе, а в Москву, Питер и прочие города ездил 'на гастроли', маскируя это под деловые поездки. У себя он работал довольно редко, не чаще раза в год. Гадить там, где живешь, не стоило, и тот, кто сообщал ему о заказах, прекрасно это понимал. Он был осторожен и умен, бывший тренер по стрельбе, а ныне важная шишка в мэрии. Николаич повидал в этой жизни многое, и сложившаяся ситуация его вполне устраивала, равно как и роль посредника, имевшего свой немалый процент с каждого трупа, оставленного Призраком. Возможно, кстати, что крутил он дела не только с Призраком, но Александр во все, что его не касалось, благоразумно не лез. Меньше знаешь – крепче спишь, вот так-то.
Зайдя в паршиво освещенный подъезд хрущевки, Александр поднялся к себе, на ощупь (опять лампу пацаны соседа-алкоголика разбили, поганцы) открыл тяжелую железную дверь и принюхался. Н-да, с последней своей пассией он явно ошибся. Нет, так-то девочка была что надо, вот только она обожала духи с тяжелым, сладким запахом, а Александр мог похвастаться великолепным обонянием. Снял он ее в клубе, где после четвертой рюмки многие чувства притуплялись, а запах в полной мере почувствовал уже наутро. Аж голова заболела тогда. Думал, за те три дня, что он здесь не был, выветрится, оказалось – хрен. Теперь только и оставалось, что перетерпеть.
Хотя нет, зачем терпеть, если можно все исправить? Александр пошел на кухню, выудил из недр шкафа здоровенную банку Нескафе. Гадкий кофе, чего уж там, но для сельской местности сойдет – он его держал в качестве НЗ, на случай, если по какой-то причине не будет возможности купить нормальный. Выудил несколько пиал, сыпанул в них по паре столовых ложек коричневого порошка и расставил в комнатах и на кухне, после чего снова отправился в ванную, правда, не став ее набирать, а просто приняв горячий душ. Когда спустя полчаса он вышел, то запаха духов не было и в помине, зато запах кофе был по всей квартире. Вот так-то, кофе запахи поглощает неплохо, а что дает взамен свой – так это нормально, он хоть пахнет приятно.
Кстати о птичках. В том клубе Александра не любили, но уважали – он по запаху отличал поддельный алкоголь от фирменного. В результате пары разговоров на повышенных тонах, нескольких угроз и одной побитой морды, они пришли к джентльменскому соглашению – ему наливали только настоящие напитки, а он, в свою очередь, не сообщал остальным, какую гадость они пьют. Теперь Александр мог прийти в этот клуб даже с насморком – проблем не было уже с полгода. А девицу ту (кстати, как ее звали то?) развезло, надо сказать, как раз от того, что ее коктейль смешали из чего угодно, только не из того, что положено. Ну и ладно, проехали.
То ли от запаха, то ли еще от чего, но Колобанова тут же пробило на пожрать. Сунувшись в холодильник, он с неудовольствием отметил, что ветчина, якобы качественная, за три дня превратилась черт-те во что. Зато яйца вроде бы оказались в норме, да и старое доброе сало в морозильнике ждало
