подвернувшуюся дверь, вслед за ним последовал Бритнер.
Психотерапевт поманил пальцем следовать за ним всю процессию. Полицейские аккуратно подтолкнули к двери Томми, захлопнули за ним дверь и остались в коридоре.
-А что же остальные больные не заходят? - капризным тоном спросил психотерапевт.
-Простите, господин Триммер, но у нас только один больной. Вот он, перед вами.
Бритнер только в этот момент заметил, что они находятся в палате для больных. Четыре койки были расправлены, больные отсутствовали, возможно, гуляя по парку или обедая в столовой. Психотерапевт неожиданно торопливо скинул разноцветные туфли и, мелькнув в воздухе жёлтым носком на одной ноге, юркнул в одну из коек, накрывшись с головой одеялом.
-Расскажите, что случилось? - раздалось из-под одеяла.
Бритнер настолько растерялся, что не знал, что сказать. Наконец, сообразив, что скорее всего это один из пациентов больницы, он ринулся к двери.
Томми, застенчиво улыбаясь, смотрел, как лейтенант полиции пытается открыть дверь. Но два полицейских в коридоре, предполагая, что это рвётся га свободу Томми, старательно подпирали дверь плечами.
-Да выпустите меня, наконец, из этой палаты! - взревел Бритнер. Полицейские в испуге отпрянули от двери, и лейтенант полиции пробкой вылетел в коридор. За ним, не спеша, вышел Томми.
Шум привлёк немолодую женщину, одетую в белый халат, аккуратно облегавший её хорошо сохранившуюся фигуру. Ноги её обтягивали телесного цвета чулки, лёгкие домашние тапочки пепельного цвета делали шаги совершенно неслышными.
Она появилась, как привидение, неожиданно и молча рассматривала полицейских и Томми.
-Вы кто? - воззрился на неё Бритнер.
-Я - жена доктора Триммера, - спокойно ответила женщина. - Мой несчастный муж долечился спиртом до белой горячки. Сегодня он ничем не отличается от своих подопечных. Но если вы подождёте часа два, я приведу его в чувство.
-А кроме господина Триммера в больнице разве нет врачей без этих симптонов 'белой горячки'? - раздражённо спросил Бритнер.
-Есть. Но, знаете, наш замок находится несколько далековато от плодов цивилизации, поэтому все врачи работают до часу дня, после чего, по договорённости с мужем, они уезжают домой.
-Ну, хорошо. А вы можете решить наш вопрос?- уже спокойнее спросил Бритнер, невольно взглянув на свои наручные часы. Часы его показывали ровно два часа дня.
-Разумеется. Ведь я столько лет здесь с мужем, что для меня не существует тайн психиатрии, - гордо ответила госпожа Триммер.
-Вот этот человек, зовут его - Томми, нуждается в срочном лечении. Он весь изранен, как видите, впридачу, не узнаёт меня, своего друга и, я подозреваю, ещё многих своих друзей. Надеюсь, у вас существует методика лечения подобных случаев заболевания?
-О, этот случай, скорее всего, излечивается единственным способом! - с апломбом произнесла немолодая леди. - Его необходимо окружить новыми людьми, которых он и начнёт запоминать с чистого листа. Наши больные, как нельзя лучше, подходят для этой цели. У нас лечатся, большей частью, люди интеллигентные. Многие из них пострадали в автомобильных катастрофах. Но некоторые сожгли свои мозги, зациклившись на уверенности в своей гениальности. Вот эти - самые тяжёлые. Этих мы уже не можем вылечить ни электрошоком, ни смирительной рубашкой.
Даже диэта, продукты которой не содержат холестерина, не помогает.
-Можете прямо сейчас принять нашего больного? - нетерпеливо прервал женщину Бритнер.
-С одним условием, кто будет платить за лечение? Мне нужны гарантии.
-Слова полицейского достаточно? - спросил Бритнер.
-Тогда попрошу ваш паспорт, я составлю от имени господина Триммера договор, и вы должны внести задаток - тысячу долларов.
-Но, мадам Триммер! Я - лейтенант полиции. Я гарантирую, что господин Фростен, у которого Томми работает музыкантом, выплатит вам причитающийся Томми заработок за три месяца. Это гораздо больше, чем тысяча долларов.
-А кто такой - мистер Фростен? - засомневалась пожилая леди. - Всё же дайте ваше удостоверение, я пока вижу перед собой только вас!
Несговорчивость госпожи Триммер стала раздражать Бритнера не на шутку, но ему страстно хотелось засадить Томми за решетчатые окна вдали от ближайшего населённого пункта. Сам Томми терпеливо ожидал, когда же его руки перестанут изматывать нестерпимой болью. Он был так занят этой борьбой с болевыми ощущениями во всех участках своего могучего тела, что был послушен, как ребёнок.
Бритнер неохотно протянул женщине полицейское удостоверение. Жена доктора Триммера пригласила полицейского следовать за ней. Появившиеся, как по волшебству, два санитара могучего телосложения осторожно взяли Томми за предплечья и завели в ту же палату, где продолжал прятаться под одеялом господин Триммер. Врач, страдавший 'белой горячкой', сразу вылез из-под одеяла, встал с кровати. Вид санитаров, которых он хорошо знал, приободрил его.
-Ну, милый друг, какие видения вас мучают? - высоко задрав голову перед Томми, произнёс он.
-Да никакие! Мне бы перевязку поменять, а то руки сильно жжёт, и голова раскалывается, - терпеливо объяснил Томми, не понимая, для чего он всё это говорит странного вида человеку. Санитар постарше, слышавший, как видно, разговор полицейского и жены Триммера, попросил второго санитара позвать медсестру.
Господин Триммер, между тем, мельтешил перед глазами Томми, гордо подняв подбородок к потолку, произносил речь на медицинскую тему:
-Сэр! Всё, что вам видится в данный момент, является обычным миражом! Если вы выпили сто граммов спирта, вы видите, скорее всего, одного рогатого с хвостом или без хвоста! Но не советую пить больше! Приняв в желудок грамм двести - триста, да ещё и некачественного спирта, вы увидите, как вас окружат чудища со всех сторон! Они будут вас щекотать, строить вам рожицы и, куда бы вы ни прятались от них, эти твари вас везде найдут. Лучшего места, чем в моей клинике, вам найти не удастся
Здесь мои санитары дубинками и смирительными рубашками изгонят любую живность от вашего взора!
Кстати, не желаете ли выпить?
Нелепость наряда и всклокоченные волосы на голове соседа по палате стали не на шутку раздражать Томми. Если бы не головная боль, полученная от травмы затылка при падении, и плохо заживающие раны на руках, он бы отодвинул болтуна куда-нибудь подальше от себя.
Но в этот момент прибежал санитар с медсестрой. Они увели Томми в другую палату, в которой стояла только одна кровать.
Бритнер в это время уладил все вопросы с мадам Триммер, забрал полицейских, на всякий случай следивших за действиями Томми, и покинул психлечебницу.
В самолёте их ждал только один пилот. Джек пожелал размять ноги и бродил где-то поблизости. Непродолжительные поиски беглеца ни к чему не приводили. Тогда лейтенант полиции закричал во всю мощь своего горла:
-Если ты, мать твою, не появишься через пять секунд, я прикажу в тебя стрелять!
То ли угроза подействовала, то ли Джек загляделся на полёт бабочек, но голова его почти мгновенно вынырнула из-за густого кустарника. Бритнер сразу успокоился, когда все сели в самолёт.
Пока летели вдоль однообразного ландшафта Серых гор, в голове Бритнера одна единственная мысль вынуждала его часто почёсывать затылок. Идея сама напрашивалась, отчего от волнения лейтенант полиции сильно вспотел. Самостоятельное падение Томми в пропасть было практически невозможно! Вот этот вывод сам собой и напрашивался.
Бритнер прекрасно знал, что сильный удар по затылку как раз и действует на потерю памяти, а в худшем случае - потерю зрения. Затея избавиться не только от Томми, но и от Джека приобретала в мыслях Бритнера реальные очертания.
Он подвинулся всем телом к пилоту и непререкаемым тоном приказал лелеть в Сорвиль. Джек шумно запротестовал, требуя вернуть его в Долину Безмолвия, но Бритнер успокоил его обещанием после
