изувеченных, в их числе две-три молодые женщины. У нескольких было сотрясение мозга, у других серьезные ушибы лица и головы.
Во время работы в больнице мне приходилось видеть немало людей, пострадавших в уличных драках и т. д. Обычные увечья в таких случаях — подбитый глаз, ссадина, рассеченная губа. Среди жертв Олимпии наиболее серьезные случаи были иного рода. Скорее они напоминали увечья, нанесенные полицейскими дубинками, или повреждения, которые как сообщали газеты были причинены людям, арестованным по месту жительства после Бэркэнхедских беспорядков 1931 г. За все время моей работы в больницах я лично видел такие серьезные увечья только в результате «работы» полиции».
Д-р Г. К. Б. (Лондон).
«Некоторое время, вероятно, около часа, я оказывал первую помощь в наскоро организованном медицинском пункте, пострадавшим на митинге в Олимпии 7 июня… За это время через мои руки прошло 20–30 человек. Среди них две женщины. Было совершенно ясно, что большинство их подверглось жестокому избиению, а не просто было выведено с собрания за нарушение порядка. Помимо увечий на это указывало состояние прострации, в котором находились многие из жертв; они приходили в себя только в результате оказанной им помощи и после отдыха.
Среди множества ушибов, порезов, растяжений и т. п. были два случая лицевых ран, которые никак не могли быть нанесены кулаком: пострадавших либо ранили каким-то оружием, либо ударили головой о камень или железо. Были другие увечья, наводившие на ту же мысль, но эти два случая не оставляют места для сомнений».
«В сегодняшнем номере «Манчестер гардиан» вы печатаете отчет о выступлении сэра Освальда Мосли, в котором делается попытка взять под защиту тактику, примененную чернорубашечниками в Олимпии. Разрешите мне высказать несколько замечаний относительно доводов, какие используются в этой «защите».
Сэр Освальд утверждает, что публику в Олимпии необходимо было оградить от «красного насилия». Я хотел бы спросить сэра Освальда, сколько именно человек из его аудитории в Олимпии подверглись нападению или хотя бы угрозе нападения со стороны «красных хулиганов», что оправдало бы немилосердное избиение их его «распорядителями»? Как свидетель того, что делалось в Олимпии, и как пострадавший, я утверждаю, что ни разу нарушители не начинали драки первыми, и что если кто из распорядителей и пострадал, то исключительно в результате собственных агрессивных действий.
Между прочим, те, кто прерывал собрание, отнюдь не были «хулиганами». Они пошли на митинг с определенной целью — показать английской публике истинный характер фашизма и всего, что он за собою влечет. Поступая так, они вполне сознавали, на что идут, и отнюдь не собирались изображать из себя «мучеников», чтобы вызвать дешевое сочувствие.
Сэр Освальд заявил также, что полиция не сумела защитить от «красного насилия» публику, собравшуюся около Олимпии. Да будет мне разрешено сообщить ему, что эта публика не нуждалась в защите и не получила ее по той простой причине, что блюстители закона заботились только о том, чтобы не дать этой публике ворваться в Олимпию или накинуться на любого чернорубашечника, какому случалось показать нос на улицу. О нападении коммунистов на публику здесь не может быть и речи. Ясно как день, что сотни из тех, кто пришел к Олимпии просто «посмотреть, что будет», а затем увидел, какому обращению подверглись выброшенные на улицу нарушители, — уходя, горели желанием отпустить первому встречному чернорубашечнику хорошую дозу его же лекарства.
Сэру Освальду, как видно, невдомек, что среди людей, составляющих оппозицию на его митингах и демонстрациях, есть обыкновенные английские граждане, вовсе не настроенные коммунистически, а просто не желающие терпеть у нас в стране наглость и грубость гитлеровского образца. Если бы все, кто демонстрировал вокруг Олимпии, были «красными», коммунистическая партия поистине могла бы гордиться своей численностью».
Бэзил Дж. Грин, Лондон, Олбэни-стрит, 59.
«Дейли телеграф», 12 июня
«Мы, нижеподписавшиеся, присутствовали на фашистском митинге в Олимпии в прошлый четверг и хотим обратить ваше внимание на следующие случаи зверских расправ, учиненных членами Британского союза фашистов, каким мы сами были свидетелями. Мы ничего не передаем с чужих слов, а правильность того, что описано ниже, готовы подтвердить под присягой.
1) Человек, сидевший на арене, встал с места и крикнул: «Гитлер…». Десятка полтора фашистов в форме набросились на него, сбили с ног и стали пинать ногами. Затем его сбросили с лестницы. 2) Девять фашистов выносили из зала молодую девушку, осыпая ее ударами. Один из нас вмешался, на него напали несколько человек и избили его. Девушку схватили несколько женщин-фашисток, которые стали царапать ей лицо и рвать волосы. 3) Человек, сидевший около корреспондентских мест, крикнул какое-то слово. Позади него встал с места фашист со значком на груди и с такой силой ударил его по голове тростью, что трость сломалась, а человек без чувств свалился на пол. 4) Из зала выносили человека в полусознательном состоянии, в крови. На него накинулось было несколько чернорубашечников, но их остановил их же офицер. 5) Женщина, сидевшая на арене, высказала свое возмущение грубостью чернорубашечников. Один фашист схватил ее за горло и с помощью четырех других выбросил из помещения. 6) Человек на арене встал и крикнул: «Это ложь!» Пятнадцать чернорубашечников протащили его через несколько рядов стульев, бросили на пол, несколько раз лягнули, по-видимому в лицо, потом за ноги выволокли вон.
Следующие случаи произошли на Блайтрод:
7) Один из нас вел раненого в голову человека на медицинский пункт; близ выхода из Олимпии на Блайтрод на голову ему свалились брошенные из-за стены рваные брюки. Открылись ворота, и на улицу выкинули человека в одной рваной рубашке. Лицо у него было глубоко рассечено, он тут же потерял сознание. 8) Человека вытолкнули из ворот на Блайтрод, он весь дергался, был почти без сознания, из нескольких ран и порезов на голове текла кровь. Двое стоявших поблизости подхватили его и хотели отвести на медицинский пункт Олимпии, но (из-за вмешательства полиции) были вынуждены оставить его на тротуаре без сознания. Позднее его подобрали коммунисты. 9) Когда открылись ворота, собравшиеся на Блайтрод и среди них некоторые из нас увидели, как большая группа чернорубашечников избивала дубинками человека. Потом его выкинули на улицу, кровь хлестала у него из головы и из раны, длиной в несколько дюймов, на шее».
Подписи: Э. К. Шильдс-Коллинс, Г. Гиллзчдер, Дж. Сеймур Спон, Ричард Джеффериз, Хью Госсчок, Г. С. Бишоп, П. Ардертон (Союз Лондонского университета).
«Я только что вернулся с фашистского митинга в Олимпии. Передаю следующий инцидент в точности так, как он произошел, и — поскольку я не состою ни в какой политической партии, — без всяких комментариев. Выходя из Олимпии на Блайтрод, я видел, как восемь чернорубашечников тащили к воротам человека. У ворот они остановились, стянули с него штаны и били так, что он громко кричал от боли. Потом его выкинули на улицу. Полисмены, стоявшие у ворот, заявили мне, что они бессильны, потому что не видели самого нападения и потому что оно имело место в частном владении».
Дж. Г. Бентли, Лондон, Брондсберирод.
Сообщение, сделанное в редакции «Нью лидер», 15 июня.
«Я дежурил с машиной на Рассел-род, рядом с Олимпией. Время от времени я отвозил пострадавших в дом врача, жившего неподалеку и устроившего у себя пункт первой помощи. Когда я приехал туда в первый раз, две комнаты были уже полны раненых, три врача и три медсестры работали без передышки. Я помог внести в дом молоденькую девушку, которая страшно мучилась. Ее избили ногами по животу за то, что она, в ужасе от того, что творилось вокруг нее, встала с места. Помог я и трем молодым людям, которых фашисты избили и сбросили с лестницы. Один из них получил страшный удар под ложечку и корчился от боли. Его пришлось внести в дом на руках. У всех, кого я переносил, лица были в крови, губы распухшие и рассеченные, на лицах — раны, какие нельзя нанести голым кулаком. У некоторых были выбиты зубы.
Это продолжалось несколько часов, и всякий раз, как я возвращался на медпункт, он оказывался
