— Да ты настоящий дипломат, — смеясь, проговорила Сузанна. И, оглядев зал, добавила: — Ты всех своих подружек водишь в подобные места?
Сузанна заметила, как призывно смотрела на Питера яркая блондинка, сидевшая недалеко от них. Сначала ее взгляд немного обескуражил Сузи, но потом у нее вдруг мелькнула догадка.
— Скажи, — обратилась она к Ньюмену, — а ты часто встречаешь прежних пассий? Вон та, не одна ли из них? — кивнула девушка, указывая на соседний столик.
Питер бегло взглянул на блондинку.
— А-а… — протянул он.
Почувствовав, что попала в точку, Сузи сладко улыбнулась и, мысленно потирая руки, приготовилась к сцене ревности.
Питер прекрасно понимал, что она забавляется.
— Это Мэри, подружка Дороти.
Сузи понимающе улыбнулась:
— Значит, ты назначил Дороти свидание, но отменил его, сообщив…
— Что у меня деловая встреча, — невозмутимо закончил Питер.
— И теперь Дороти узнает об этом, да? И у тебя возникнут проблемы? Я и не подозревала, что возможны подобные интриги. — Сузанна не скрывала злорадства. В ее сочувствии сквозила ирония. — Могу чем-нибудь помочь? Например, объяснить Мэри, что я твоя давняя приятельница?
Удивленно взглянув на Сузи, Ньюмен предостерегающе поднял руку.
— Благодарю за предложение. Но я справлюсь сам. Я выработал определенную тактику для подобных женщин.
— Не сомневаюсь, — язвительно заметила Сузи. — Практика у тебя богатая.
Питер не успел возразить, поскольку официант принес заказ. Когда он удалился, Ньюмен сказал:
— Учитывая твое любезное обращение с мужчинами, Огонек, полагаю, ты не имеешь права порицать меня.
Сузанна была готова к подобному заявлению.
— Я не использую мужчин так, как ты поступаешь с женщинами. Они значат для тебя не больше, чем автомобиль, — сказала она убежденно. Однако Питер лишь ухмыльнулся.
— Напротив, автомобиль для меня значит очень много, и я отношусь к нему трепетно и нежно, мягко поправил Ньюмен.
Сузанна вспыхнула от негодования. Из всех шовинистических заявлений, которые ей приходилось слышать, это было самым противным. Девушка решила, что человек, так рассуждающий, должен быть наказан.
— Но женщина все же не неодушевленный предмет. Разве ее любят только за тело, которым восхищаются и лелеют? — язвительно парировала она. И тут же по глазам Питера поняла, что он просто закинул наживку, а она клюнула. Надо же так попасться!
Ньюмен подождал, пока Сузанна остыла.
— А тебе, дорогая, не приходилось выступать на женских собраниях?
Питер ловко ускользал от темы, к тому же он прекрасно знал Сузи.
— И тем не менее ты не сможешь отрицать, что твоя репутация не вызывает доверия, — продолжила она.
— Я не отвечаю за то, что пишет пресса, которой ты веришь, — равнодушно отозвался Питер, отпивая из бокала.
— Значит, репортажи о твоих похождениях слишком приукрашены? — с сомнением спросила Сузанна.
— Я не знаю, что тебя интересует, но твердо убежден — если я хотел, чтобы женщина немного помурлыкала, я добивался этого довольно легко.
Хотя Сузанна понимала, что Пит дразнится по ее спине побежали мурашки. Он буквально гипнотизировал Сузанну, пробуждая в ней острое сексуальное желание. Чтобы собраться с силами, Сузи маленькими глотками выпила сок.
— Не забывай, что, когда кошки мурлыкают, они тоже выпускают коготки. И возможно, в один прекрасный день тебе придется пожинать плоды своего отношения к жизни. — Вот бы оказаться тогда рядом с Питом, пронеслось у нее в голове.
— Что-то подсказывает мне, что утешения я от тебя не дождусь, — угадав ее мысли, предположил Ньюмен.
Сузанна раскрыла рот, чтобы подтвердить его слова, но тут подошел официант.
— Извините, вы что-нибудь выбрали?
Взяв меню, Питер взглянул на спутницу.
— Может, позволишь мне заказать? — спросил Ньюмен.
Сузи кивнула. Хотя обычно предпочитала делать это сама. Но ей хотелось узнать вкус Питера.
Он обратился к официанту, называя блюда по-французски.
От неожиданности Сузанна широко раскрыла глаза.
— Ты всегда выбираешь блюда для дам? — Сузи не верила, что женщины получают удовольствие, когда им пытаются что-то навязать.
Откинувшись на спинку стула, Питер пристально рассматривал Сузанну.
— Я поступаю так, если меня просят. Я никого ни к чему никогда не принуждаю, — промолвил он со значением.
Впрочем, Сузи не удержалась от очередной шпильки.
— Я подумала, а вдруг ты смутишься, если я закажу дорогое блюдо?
— Что же удержало тебя? — поинтересовался Питер.
Сузанна на секунду опустила глаза, прежде чем сказать правду.
— Признаюсь, я испытывала искушение, но потом решила, что скорее сама останусь в накладе, чем твой карман, — непринужденно пояснила Сузанна, пригубливая бокал.
Питер довольно улыбнулся:
— Я рад, что ты научилась иногда обуздывать свои желания. Однако можешь не беспокоиться. Я помню, что ты обожаешь рыбу, а потому заказал тебе камбалу под лимонным соусом.
Сузи вздохнула. Если бы пришлось составлять список ошибок Ньюмена, тот оказался бы слишком коротким!
— Ты прекрасно говоришь по-французски. Я изучала это язык.
Лицо Питера смягчилось.
— Я занимался с замечательным преподавателем. И пока ты не успела спросить, сообщаю, что это была женщина. Но не понимай меня превратно. Моя мать — возможно, ты не помнишь — наполовину француженка. Она настояла, чтобы с детства я изучал иностранный язык. Когда я проводил каникулы у ее матери, то есть у своей бабушки, там мне разрешалось говорить только по-французски. К счастью, у меня оказались способности к языкам, теперь мои знания очень пригодились, ведь я часто совершаю деловые поездки в европейские страны.
Сузанна слушала с любопытством, припоминая весьма элегантную женщину, которая в их детские времена иногда заходила к ним в мастерскую за Питером.
— Твоя мать — очень красивая женщина.
— Она прекрасно сохранилась, только волосы поседели.
— Кажется, твои родители уехали отсюда вслед за тобой, да? А отец, по-моему, был крупным физиком?
— Отец занимался кибернетикой, затем сделками в электронной промышленности и с недвижимостью. Он умер несколько лет назад, а мать вернулась в Лион. Я довольно часто навещаю ее. Маман вполне довольна жизнью, но ей недостает отца. У них был счастливый брак.
Сузи заметила, как изменилось выражение его лица, и у нее сжалось сердце. На секунду она представила себя тоже любящей и любимой, окруженной смеющимися детьми. Сузанна снова ощутила свое горе, ей захотелось плакать. Больно прикусив губу, она удержала непрошеные слезы. Реальные жестокие факты всегда придавали ей силу. И Сузи, улыбаясь, подняла бокал.
