Максим поперхнулся и ничего не ответил, сжав челюсти.
В эту ночь ему снова приснилась Маргарет. Она ничего не говорила, а только молча смотрела на него. Она все смотрела и смотрела на Максима, и в глазах ее было столько любви и печали, что Максим заревел во сне и стал взахлеб рассказывать ей, что он не хотел убивать шофера – так вышло. Глупо получилось. И он не виноват, он не хотел, не думал, он тут не при чем! И Маргарет пропала, а на ее месте вспыхнули ярким светом, обжигая глаза, Ангела и Варя. Варя пискнула и прыгнула обниматься, но, не долетев, растаяла. Где? Куда? Максим смотрел в глаза жене, но глаза ее превратились в звезды, а лицо ее стало розовым холодным утром. Пора было вставать и идти.
На следующий день Максим воспользовался советом Арчера и чуть не порвал себе легкие. Попробовал еще раз. И еще раз. И снова не получилось. И пробовал еще и еще. Тело сопротивлялось, грудь грозила разорваться, ноги бастовали. Максим начал спотыкаться и Арчер смиловался – устроили привал. На привале этот старый вредный черт не позволил Максму, как обычно, упасть на землю, а собственноручно, подхватив падающего Максима под мышки, прислонил к березе спиной. Так они, кряхтя и переругиваясь, простояли полчаса. Затем Арчер встал впереди и зашагал, демонстративно громко дыша, чтобы Максим слышал, когда менять вдох на выдох и четко топая, чтобы обозначить ритм шагов. Неожиданно для себя Максим быстро втянулся в ритм и через каких-то два часа считал его абсолютно естественным. Естественным настолько, что не сразу остановился, когда Арчер скомандовал очередной привал.
- Молодец. – Арчер удовлетворенно махнул рукой сверху вниз, как-будто рубанул кусок колбасы - Не разочаровал. Завтра идем еще день и все.
- И всё? – Максим неожиданно понял, что он даже немного разочарован тем, что соревнование с Арчером так и не состоялось.
- Всё. Мы уже прочесали до самого побережья. Завтра мы или улетим или уплывем. Зависит от того кто согласится нас везти. Лучше бы, конечно, плыть. Но как сложится пока не понятно.
- Почему – плыть?
- Не думаю, что русские системы ПВО будут рады самолету с Аляски. Я слышал и читал многое о русском гостеприимстве, но не думаю, что оно настолько беспредельно в нынешней ситуации. Могут взорвать – он подумал и добавил - К чертовой матери. Мы сейчас в паре часов от города Скам Бич – Берег Мошенников. Там есть небольшой аэропорт и есть рыбаки. Нужно договориться с рыбаками, чтобы нас доставили в Россию. Это будет дорого.
В город вошли на следующий день к полудню. Побережье Мошенников – когда-то сильный портовый город, а ныне маленький тщедушный рыбачий городишко, до сих пор еще не отошедший от последствий Великой Депрессии 20-х, поражал сочетанием свидетельств былой роскоши и современного пыльного упадка. Когда-то белоснежные виллы богатых горожан были облезлы и как будто обгрызены, выставляя на показ темно-красный кирпич из под облупившейся штукатурки. Дыр в стенах лодочных сараев и складов было так много, что портовая часть города напоминала деревянный забор. Корабли и лодки, стоявшие у причалов, были невероятно ржавы. Покачиваясь на волне, они издавали загробный скрежет, от которого возникало желание, отвернуться и отойти подальше. Но если присмотреться, то можно было увидеть, что когда-то эти полупокойники представляли из себя часть одного из мощнейших рыболовецких флотов мира, а некоторые и вовсе родились модными и дорогими яхтами, созданными для того, чтобы катать на них стройных девушек и заливать палубу шампанским. В этой новой жизни им пришлось стать такими же рыболовецкими судами как и прочим, украсится сетями, лебедками и пропахнуть рыбой.
Жизнь в порту не кипела. У мостиков слонялись всего пара человек, и старикашка-нищий бренчал на расстроенной гитаре какой-то блюзок, бубня что-то себе под нос. Подойдя ближе, Максим с удивлением понял, что нищий исполняет «Дом восходящего солнца».
Они с Арчером постояли какое-то время, слушая странное исполнение. Нищий, обладавший хриплым пропитым басом и шепелявым ртом, в котором оставалось, дай Бог, половина зубов, творил с песней страшное. В его исполнении песня походила на нечто среднее между хрипом умирающего животного и ноктюрном. Его восходящее солнце было черной дырой, которая вместо того, чтобы освещать жизнь, грозила полностью пожрать ее, не оставив никакой надежды, никакого будущего, никакой радости.
Арчер скривившись залез в карман и достав оттуда зеленую десятку, бросил нищему в стоящую перед ним шляпу.
- Где я могу найти хозяев судов, мистер?
Нищий ударил ладонью по струнам и махнул рукой вдоль причалов:
- Там!
Голос его карканьем отразился от воды и бортов кораблей, и эхом пробежал вперед в ту сторону, куда указывала рука.
- Спасибо, мистер.
Шагая рядом с Максимом в указанном стариком направлении, Арчер потер лицо, как будто умываясь или стирая что-то с лица.
- Черт. Такие песни, наверное, поют в аду.
В указанном стариком направлении метров через триста находился корабельный сарай, переделанный под бар с милым названием «Конец Пути». Очевидно, когда-то это казалось забавной шуткой, двусмысленным юмором, но теперь, после страшного певца и ржавых кораблей чувство юмора тихонько ушло, освободив место для самого мрачного настроения.
Бармен, молодой, с кошачьими усами на пухлой роже, одетый в кожаную куртку на голое тело, предложил выпить. На вопрос «какие он принимает деньги» ответил – любые. Даже йены и юани.
Арчер и Максим сели за столик, свалив на пол свои рюкзаки и заказали себе по виски (единственное, что было из спиртного) и по рыбному стейку (единственное, что было из съестного).
Пока ждали стейки, как-то незаметно сами для себя уговорили по стакану виски. Потом девушка- официантка подала горячее, и обоих слегка разморило. Когда официантка подошла спросить, не надо ли чего-то еще, они попросили повторить все то же самое и позвать бармена для разговора. Благо посетителей кроме них было мало, и к стойке никто не подходил.
Бармен подошел мелкой подпрыгивающей походкой, от которой его щеки и торчащий между пуговиц куртки живот тряслись в такт шагам. Рожа его была настолько скверная и настолько не внушала никакого доверия, что Максим инстинктивно наступил ногой на лямку лежащего на полу рюкзака. От греха.
- Что изволят джентльмены?
- Джентльмены изволят хотеть найти какого-нибудь хозяина корабля. Корабля хорошего, прочного,
