– А вашей подруге уже нельзя помочь. Увы.
– Но как же так?! Ведь прошло всего несколько часов! Неужели уже нельзя ничего сделать?!
Кравцов встал из-за стола, снял с него ноутбук, но вдруг замер. Остановился, так и не завершив движения, с наполовину поставленным на ребро компьютером, готовым лечь под мышку.
– Как вы сказали? – прищурился, глядя сверху вниз.
– Как же так. Прошло несколько часов, – собрала я фразы по степени очередности. – Неужели ничего нельзя…
– Несколько часов? – перебил, уточняя, бизнесмен.
– Да.
Дмитрий Павлович с грохотом опустил ноутбук на стол. Сел на прежнее место и оформил вопрос конкретно:
– Когда и как похитили вашу подругу?
– Сегодня утром. От вашего офиса, – немного обалдело отвечала я. – Синий микроавтобус «фольксваген». Затолкали ее прямо из переулка…
– От моего офиса? Сегодня утром? – недоверчиво переспросил Кравцов.
– Ну да.
– А вы ничего не путаете?.. – И сам себя оборвал: – Нет.
– А в чем дело-то?! – вытаращилась я, поскольку никак не ожидала удивить еще хоть чем-то этого хладнокровного лощеного дельца.
И вдруг такой поворот. Совершенно ошеломленный Дмитрий Павлович сидел напротив и разглядывал меня с искренним удивлением.
– Вы Александра. Соседка Коновалова. Да?
– Да. Я Александра, соседка Анатолия Андреевича Коновалова.
– Он требовал от вас вернуть документы и какого-то свидетеля мальчишку, – не спрашивал, а утверждал Кравцов.
– Да, да!
– И он же похитил вашу подругу. Но – сегодня.
– Да!
Лицо Дмитрия Павловича приобрело совсем уж недоверчивое выражение, я опомнилась, перестала бессмысленно дакать и внесла поправку:
– Точнее, я так думала. Что это он похитил. Но теперь сомневаюсь.
Делец прищурился, пошевелил бровями и губами и спросил со сладчайшей вкрадчивостью:
– И отчего же вы вдруг засомневались, Сашенька?
Боже. Опять начинается. Ну почему все мужики считают меня идиоткой и вечно обзывают Сашенькой?!
– Да потому, – нахохлилась я. – От меня потребовали то, что Коновалову не нужно.
– Верно, – елейно закивал Кравцов. Ну, точно – школьный учитель, вытягивающий на тройку ответ из двоечницы-блондинки!
– Что – верно? – окрысилась я.
Сидели, понимаешь ли, разговаривали нормально, и вдруг сюси-пуси, – думай, деточка, как следует, получишь вкусную конфетку.
Мне Ритку надо спасать, а не конфетку-карамельку за щеку сунуть!
Дмитрий Павлович правильно понял мой разозленный тон, кивнул, мол, пардон, внешность запутала, а она определяет отношения мужчины и женщины, и перешел на деловой тон:
– Александра, с самого начала, с первой минуты, опишите то, что произошло.
– Начинать с алиби для Коновалова?
– Пожалуй, – не слишком уверенно промямлил бизнесмен. – Но впрочем, опустите. Обрисуйте в общих чертах, если потребуется, я попрошу уточнить. Хорошо? Кофе заказать?
Мой бог, какая прелесть. Вот знать бы еще, где именно собака порылась, совсем отлично было б. Нашла бы я, нащупала точку соприкосновения интересов, юркнула в тину и заставила вытащить и себя и Ритку из трясины за уши.
Но как ее определить? Точку эту, соприкосновенную…
Пока официантка приносила кофе, я вкратце описала события прошлой недели. Дмитрий Павлович слушал внимательно и перебил лишь однажды, довольно странным вопросом:
– Александра, вспомните, пожалуйста, когда Коновалов пришел к вам в дом, местоимение «мы» он употреблял, имея в виду людей, пришедших вместе с ним? Или он говорил так, имея в виду равного себе партнера? Напарника…
Изъяснялся Дмитрий Павлович витиевато, но доступно. Я показательно задумалась… над совершенно другим вопросом. На заданный вопрос я могла бы ответить сразу – Коновалов самодовольный тип, считает себя вселенским начальником, любит пыжиться, и «мы» он говорил, только начиная пугать. Дескать, руки и ноги не я тебе ломать буду, Александра, а очень даже наоборот – Бобер с Иванычем.
Я боялась утратить заинтересованность Кравцова и судорожно нащупывала точку приложения взаимовыгодных усилий. Если прохлопаю момент, отдам все, что знаю, в случайной фразе, мой бизнесмен-спаситель уйдет. Отговорится «спасибо, Сашенька, валите за границу, я в вашем обществе больше не нуждаюсь…», и был таков.
Но что я знаю, понять невозможно. Я могу о чем-то догадываться, строить версии и предположения. Но, судя по вопросу о партнере Коновалова, некоторые из моих догадок были недалеки от истины: от офиса Кравцова Ритусю похитили не люди моего соседа. Ему документы без надобности. И не подчиненные Кравцова выскочили из синего «фольксвагена»…
Дмитрий Павлович, точно так же, как и я, пытается выяснить: что за третья сила вмешалась в спор за многие миллионы? Он сам блуждает в потемках и вслепую нашаривает истину. Но о существовании третьей силы Дмитрий Павлович знает. Не точно, безадресно, но – знает. И потому он так настойчиво требует от меня имен и фамилий…
Я подчеркнуто прилежно нахмурила гладкий лобик и высказалась так:
– Перед своими шестерками Коновалов выглядел как босс. Решение отпустить меня на поиски мальчика он принял единолично. Ни с кем не совещался по телефону и советов не спрашивал.
Грамотно оформленный ответ произвел благоприятное впечатление. Дмитрий Павлович кивнул благосклонно и попросил продолжить рассказ. Но было заметно, что он разочарован.
В дальнейшем повествовании я так же придерживалась только фактов. Небылиц не измышляла и постепенно добралась до того, как Маргарита бегала по друзьям и соседям с двумя распечатанными листками, – в этом узком месте Дмитрий Павлович даже бровью не дернул, как будто ему было все равно, и я сделала зарубочку в памяти – документы Кравцова действительно не интересуют. Рассказала, как и почему мы решились отправиться к нему в офис и чем все это закончилось.
Признаки волнения мой слушатель начал проявлять, едва я подобралась непосредственно к моменту похищения Кулеминой. Он стал задавать уточняющие вопросы о конкретном времени происшествия, о номере и модели «фольксвагена», о том, не видела ли я людей из этой машины и каким тоном вел со мной переговоры главарь похитителей.
– Как вы думаете, Саша, – разглядывая меня с полнейшим доверием, интересовался мнением блондинки славный миллионер, – по телефону с вами разговаривал человек отдающий приказы или исполнитель?
Я собрала букетик из морщин над переносицей, прониклась серьезностью момента и ответила четко:
– Главарь.
– Почему вы так решили? – воодушевился Дмитрий Павлович.
– Давая мне обещание отпустить Риту, он слишком напирал на свою значимость. Конкретно он сказал так: «Вы, Александра, мне не нужны». Он говорил от своего имени, как человек, принимающий решения. И от своего лица советовал не обращаться в милицию…
– Значит, это он, – пробормотал Кравцов в задумчивости.
– Кто – он?! – вцепилась я. – Вы знаете, кто похитил Риту?!
