мерцает надпись, по всей видимости выбитая когда-то в скале и заселенная тем же светящимся лишайником, что освещает весь зал. Коннери шевелит губами и поворачивается к вам:
– Здесь написано: «Не знающий своей истории воистину слеп. Не чтящий своих предков — воистину глуп. Не ведающий имен своих героев — воистину мертв.
Воздай почести лучшим из своего рода. Верни законный трофей Берилионидину. Отдай Лютому Браккусу его смертоносное оружие. Награди Гремучего Баламунга тем, что он искал всю свою жизнь. Заплати Скряге Бу… (здесь напарник запинается, но раза с третьего все-таки выговаривает) Быммуныму нужную ему цену. И лишь сделав все это — потяни цепь». – Коннери делает паузу и качает головой. – Просто языколомные имена у них, как бы сказал Адир.
Вы задумчиво рассматриваете 4 вещи, что лежат перед вами. Это тяжелая золотая цепь, сломанный бронзовый меч, череп саблезубого тигра и грубый каменный кубок, наполненный обычной водой. Трофей, оружие, награда и плата. Вы невольно начинаете размышлять вслух:
– Ну и чье тут чье? Берилионидин, Браккус, Баламунг и Бымму… чтоб его.
– Гробы подписаны, кстати, – Коннери идет вдоль постамента. – На каждом саркофаге выбито имя и выемка, чтоб предмет положить. Осталось понять какой куда.
Он задумчиво осматривает могильник:
– Ну что за варварский способ преподавать историю! В Академии система образования и то помягче будет.
– Зато эффективный, – отвечаете вы. – Никаких неудов, розог и вызова родителей. Не слушал шаманов вечерами — сдохнешь в каменном склепе. Довольно лирики. Мысли есть?
– Как ни странно, да, – довольно отвечает напарник. – Тюрьма с богатой библиотекой, бывает, делает людей эрудитами. Баламунг Гремучий известен как воин-философ (да-да, великаний философ, такое бывает). В какие-то чудовищно незапамятные времена искал он Грааль, искал, а потом сел, поразмыслил и решил, что Грааль может быть любой чашкой и при жизни ты его все равно не узнаешь. А когда костлявая тебя скосит, Грааль сам найдет тебя, ежели, конечно, ты жизнь прожил достойную. Потому чтобы найти Грааль, надо лишь совершать как можно больше подвигов и всяческих славных деяний. Проще говоря: живи, как будто ты герой, пей из любого сосуда, будто это Грааль. Хочешь быть героем — будь им. Этакий великаний реалистичный солипсизм. Но этот кубок явно и есть награда Баламунга.
– Слушай, а на кой его ищут вообще? – интересуетесь вы. – Грааль этот?
– Ууу, это отдельная тема в «Логике сказок». Там много всего накручено, символ добродетели, внутренней гармонии, дарующий массу бонусов нашедшему, вплоть до бессмертия. Но бессмертие явно имеется в виду геройское; память, мол, людская, саги, легенды и все такое. Прочее тоже не подтверждено. Видеть — видели, кто-то даже щупал. А толку в этом особо и не было, никаких благословений эта чаша не накладывала, бессмертным никого не сделала. Аристолет вывел лишь два, по его мнению, достоверных факта. Первое — Грааль всегда является в момент смерти героя или мученика. Почему-то в него часто набирают их кровь, хотя я с трудом представляю, зачем это нужно. Второе — тому, кто видел Грааль, и, главное, понял, что именно он видел (а зачастую на это оказывается способен один из толпы) — суждена еще более великая и геройская судьба, чем, скажем так, виновнику торжества.
– Муть какая, – искренне говорите вы. – Но это, я так понимаю, не Грааль?
– А ты чувствуешь, что это он?
Вы некоторое время разглядываете чашу и честно прислушиваетесь к внутреннему голосу.
– Нет. Это дешевка какая-то первобытная.
– Ну вот. Потому она и уходит к Баламунгу. – Коннери бережно ставит чашу в выемку на саркофаге. – Для него это — искомый Грааль.
– Вот только не надо произносить это таким тоном, как будто я быдло некультурное.
Напарник усмехается себе в усы:
– Нет, парень ты не быдло. Но и не великан-философ.
– И знаешь ли, рад этому.
– И я рад. Просто проявим немного вежливости. Терпимости. Уважения. Тебе кажутся смешными его идеи? Но он жил так, как считал нужным, учил тому, во что верил, и его имя помнят даже спустя века. Разве это не достойно уважения?
Коннери прав, чего уж тут.
– Достойно. Осталось выяснить, за что надо уважать оставшуюся троицу.
Вы мысленно составляете список. Быммуным – цена, Берилионидин – трофей, Браккус – оружие. Цепь, меч и череп. Подумайте как следует,
424
– Сславный малый, – вновь слышите вы голос. – И уважжительный, обряды тебе нашши ведомы, хоть и не месстный. Духи зземли и камня благоссловляют тебя.
Вы чувствуете прилив сил (+4 ЖИЗНИ). Вдобавок, если в будущем при проверке реакции вам не повезет, вы имеете право один раз за игру изменить результат на положительный – благословление духов спасет вас от неприятностей.
Запишите слово идолы, и ступайте дальше 388
425
Осталось сделать буквально 2-3 шага, но именно они оказываются роковыми. Стиснув зубы, вы идете вперед, превозмогая нарастающую боль, но адская пыль, кажется, въедается в каждую пору вашего тела. Должно быть, так чувствует себя человек, которого вываляли в красном перце. Ваше упрямство приводит вас к гибели – попросту от острого болевого шока…
426
– Нет, напарник, это полная чушь, я так не согласен. Мне кажется, ты просто ткнул пальцем в небо. Один однозначно должен остаться и прикрыть второго, мало ли что. А старших, как тебе известно, надо пропускать вперед.
Выдав эту тираду, Коннери тут же преобразует слово в дело. Вы даже не успеваете возмутиться, а он уже заносит ногу над красной плитой. 440
427
По ту сторону двери оказывается широкий коридор со множеством дверей. Фигурные светильники, скамьи, гобелены — вы явно очутились в жилых помещениях. Коннери крутит головой, прислушиваясь, в его глазах серьезная тревога:
– Со всех сторон шум, крики, беготня. Их здесь гораздо больше, чем гналось за нами. Обнаружат — пиши пропало.
Пойдете по коридору вправо, по направлению к изящной кирпичной арке 480d
