чувствовали себя намного лучше меня. Да, я учился и притом очень быстро, как мне кажется. Но подозреваю еще и тайный сговор этих балаболок. Увидев, как я реагирую на их доставания и подначки, они открыли для себя новый вид спорта. Их бы рвение да в конструктивное русло. Вот только не было куда направить их силы.
После остановки на обед и небольшого отдыха мы продолжили наш маршрут. За время нашего передвижения заметил одну особенность. Ехать на Котяре, как это мы делали прошлый раз, экономически не целесообразно. Лошади развивают намного большую скорость, чем ездовые коты. Это установлено экспериментальным путем. Мои же фурии продолжали упражняться в остроумии, притом настолько в этом преуспели, что я уже не знал куда деваться. Правду говорят, что из ничего женщины могут сделать много вещей. В данном конкретном случае они из него делали довольно неплохое для себя развлечение.
С каждым часом скорость нашего передвижения увеличивалась. Я старался оторваться от подружек, они же старались не отставать. В некоторых местах приходилось пригибаться к спине лошади, так как ветки деревьев не давали возможности постоянно ехать как белый человек. Вот и теперь ехал в таком положении. Скорость сбрасывать не хотелось, так как начала срабатывать поговорка из моего старого мира, какой русский не любит быстрой езды.
— Кевин! — послышался истерический крик Миранды.
В нем слышалось столько страха и отчаяния, что я, ни на минуту не задумываясь, поднялся и повернулся в сторону моей невесты. Что же должно произойти такое, чтобы ее голос звучал таким образом? И зря я это сделал. Вспыхнул свет и сознание отключилось. Что там дальше было не — > помню[Author: R].
— И когда же ты поумнеешь? — эти слова прозвучали на грани слышимости.
Кто и кому их сказал ответить не смогу и под пытками, так как голова болела до того, что казалось мозги раскалываются. И кто же это так долбанул меня по черепушке? А то, что получил по голове даже сомнению подвергать не буду. Откуда такие выводы? Так болит только голова и немного рука. Но все равно чувствую разницу между тем, что болит, а что отлежал.
— Нет! — продолжал голос. — Честное слово, были бы мозги, было бы сотрясение мозгов, а так…
А голос-то знакомый. Где я мог его слышать? И что со мной произошло? Хоть убейте, но ничего не могу вспомнить. Что же там было? Постарался напрячь извилины, чтобы реконструировать произошедшее. Мы ехали по лесу. Это помню. Я оторвался вперед и ехал под деревьями. И это не забыл. Дальше был истерический крик Миранды. Когда оглянулся… А вот, что было после этого не помню.
Так, а где это я нахожусь? Вопрос, конечно, интересный, вот только открыть глаза, чтобы осмотреться не могу.
— Ага! Очухался, камикадзе. И когда же ты поумнеешь? — голос, задавший этот вопрос, так и сочился ехидством.
Вспомнил, кому он принадлежит. Это может быть только Профессор. И что такого отколол, что он на меня взъелся?
— По тише, пожалуйста, Проф. Голова и так раскалывается как ненормальная, — попросил своего наставника.
— Голова у него раскалывается, — пробурчал он, но уже не так громко. — А то, что у некоторых чуть сердце не остановилось, ты не подумал.
Мне стало любопытно, кто это такой у нас в коллективе нервный? Оказалось, что это была метафора. Так Профессор пытался показать, что он переживает за мою, а вернее за свою, жизнь.
— А что произошло? — начал расспрашивать его. — Помню только вспышку света, а потом я отключился. Может просветите, что случилось?
— Только подсветить могу, неплохим таким разрядом.
— Спасибо, не надо, — передернуло меня.
Он ведь и вправду может засадить разряд, в лечебно-профилактических целях. Знаю я его. Минуту мой собеседник молчал, а потом буквально выдавил из себя.
— Я тоже ничего не видел. Когда ты потерял сознание меня выключило вместе с тобой.
Вот это номер! Насколько помню, прошлые разы никаких таких приколов не было. Профессор продолжал мониторить окружающую действительность и, по ходу дела, приводить меня в порядок. Что же случилось в этот раз? Нет, это не реальная боль. Не может так болеть голова. У меня в жизни такое было только один раз, и то, как выяснилось позже, это был прыжок давления вверх.
Ладно, попытаемся осмотреться, или же правильнее сказать, ощупаться. Мои тактильные исследования показали, что лежу на досках, поверх которых наброшена какая-то рядюшка. Глаза, вроде бы открыты, но вокруг темно. Только с одной стороны пробивается тоненькая горизонтальная полоска света. Это какая-то щель, решил тогда про себя.
Сильно зачесалось запястье. Что делают нормальные люди в такой ситуации? Вот и я сделал то же — начал чесать. Было нечто неправильное в этом, но никак не мог уловить причины, побудившей меня так воспринимать окружающее. Руки, кажется, мои. Такие же тощие, как и до этого. Руки… Руки… Наручи! Взорвалась мысль в голове.
На мне отсутствуют наручи. Начал лихорадочно ощупывать запястья, стараясь найти эти железки, которые доставили мне множество минут, забыть кои не смогу до конца своих дней, а также уже не один раз спасшие мою жизнь. Их не было. Понимаете, их не было!
— Профессор! — мысленно заорал, как говориться во всю мощь виртуальных легких.
— Ну и чего так орать? Не глухой. Слышу, — практически сразу отозвался тот.
— Наручи! Они — > пропали[Author: R]!
Меня затопила паника. Как жить дальше без моего полоумного Профессора и связи с Котярой и мелкими? Да теперь меня прибьет любой желающий и не поперхнется. Примерно в таком направлении начала работать паранойя. Хотя, что занимательно, мне удавалось смотреть на сие безобразие как бы со стороны. И тут в черепную коробку постучалась одна идиотская мыслишка, которую решил не теряя ни минуты проверить.
— Проф, вы на связи? — задал правильный вопрос.
— А я уже отвечал тебе на это, — послышался довольный голос виртуального наставника.
Первый пункт тестирования пройден. Теперь поступаем как нормальные герои.
— Кто-то в курсе куда подевались наручи?
Вот пусть теперь опишет ситуацию, а я буду делать выводы.
— Да тут они. Никто никуда не пропадал, — ответил он как бы извиняющимся голосом.
И как тогда понимать то, что я их не ощущаю на их прежнем месте?
— Так почему же на руках я их не ощущаю?
Мой собеседник замялся с ответом. Следовательно, есть нечто, чего мне не очень хотят говорить. Делаем вывод, информация не приятна или мне, или виртуальному спутнику. Он несколько раз порывался начать свою речь, но никак не решался. Такое ощущение, что он мне в любви собирается признаваться.
— Хуже, Кевин. Все намного хуже.
Последние три слова он произнес с большими паузами между ними. Вероятно, хотел их особенным образом выделить.
— Проф! Таким голосом только некрологи читать. Не доводи до греха. Говори, что там случилось, что ты себя уже хоронишь?
— Себя хороню? Да меня уже нет в принципе! — говоря это он начал заводится. — У меня нет даже постоянного места жительства!
Бомж, промелькнула в голове глупая ассоциация.
— Ну, не совсем, — изменил он тон голоса.
— Ладно. Не томи, рассказывай, — попросил этого страдальца.
И он рассказал. От поведанного им мне стало немножко не по себе. Пока мы находились в состоянии отключки, и не присутствовали в реальном мире, следовательно, не могли осознано использовать функции мозга, наниты, из которых сделаны наручи, отследили перемещение их Искина в тело носителя. Они восприняли такое поведение как сигнал к тому, что им не стоит задерживаться на руках владельца. Поэтому была проведена процедура временного перевода сознания реципиента в режим ожидания, если
