Роман сделал вид, что ничего не видел и спокойно прошел к своему месту. За три часа, что ехал назад, он не повернул голову в ту сторону, где, как он подозревал, был Волчонок. От того, что тот был рядом, Роману стало спокойно и хорошо.
Ему на все плевать. Пусть отвечают другие и ищут Ваню другие. Он не будет искать. Он ничего не знает. Он ничего не видел. Ваня сбежал не от него.
Он «не видел» Ваню и дальше. Сначала на вокзале, потом на улицах, по которым он шел к дому. Когда вошел в свой подъезд, то не «слышал» тихого шороха, который крался за ним пару этажей ниже. Зашел домой, закрыл за собой дверь. Щелкнул английский замок. Не разуваясь, бухнулся на диван.
И стал ждать.
Тикали на стене ходики.
Прошло пять минут.
Роман напрягся от ожидания.
Звонок. Коротенький и робкий.
Как он ждал этого звонка!
В открывшуюся дверь осторожно вошел Волчонок. Через секунду он оказался в объятиях Романа.
– Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ВОЛК!!!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
В захмелевшей веселой компании, попарившись в бане, угощались коньячком трое солидного возраста мужчин. Они были одни, без жен, и наслаждались свободой здесь в лесу в охотничьем рубленом домике. Двое были в милицейской форме и при погонах. Один полковник, другой генерал-майор. Третий был штатский, но держался с офицерами на равных, а иногда в его тоне даже преобладали хозяйские нотки. Он и впрямь был хозяином домика, вернее, не домика, а охоты, которой несколько часов назад он побаловал своих высокопоставленных друзей. Охотничьи трофеи, пара зайцев и молодая косуля – лежали на полу, и охотник готовился приступить к их свежеванию. Милиционеров он собирался использовать как подсобную силу.
– Знатный будет шашлычок! – радовался как ребенок генерал.
– Эх, нет здесь моей жинки, она бы нам такое жаркое сделала.
– Да, твоя Любовия готовить мастерица! – польстил генералу полковник. – Но Николай приготовит для нас ужин мужской, а мужчины лучшие кулинары в мире.
Полковник, как и все люди с погонами страдал легким косноязычием. Но на это в его компании никто внимания не обращал.
– Красное вино к мясу нужно, – буркнул генерал. – Ты бы, Леша, сходил. У меня в багажнике три бутылки.
– Слушаюсь, товарищ генерал-майор! – шутливо отдал честь полковник, вытер кровавые руки о фартук и выбежал на улицу.
– Подхалим этот Викторов, – сказал Николаю генерал, когда они остались вдвоем. – Тут мне на него недавно Кочубов жаловался.
– А что такое? – не прерывая работы, и без интереса спросил Николай.
– Да у генерала племянник в его отделе свихнулся.
– Как так свихнулся?
– А черт его знает!
Тут с бутылками в руках вбежал радостный Викторов.
– Слышь, Леша, – повернулся к нему генерал, – ты по что моего земляка обидел?
Викторов смутился и замялся на месте.
– Ты про Кочубова племянника что ли? – буркнул он.
– Про него самого. Что ты с ним такое делал, что он у тебя с крыши съехал?
– Да там вообще странная история была. Даже вспоминать неохота.
– А ты вспомни, – стал настаивать генерал.
– Хватит вам базарить! – прикрикнул на них Николай. – Леха, держи ее за ноги!
Он как раз начал снимать шкуру с косули.
– Надо было на снегу это делать, – Викторов поморщился. – А история про кочубовского племянника очень интересна.
– Вот ты нам ее за ужином и расскажешь, – сказал генерал. – Не телевизор же нам здесь смотреть!
Вечером, когда вино кончилось, а голова еще оставалась не тронутой, и мужики уже подумывали о коньяке и взвешивали степень риска смешения этих противоречивых напитков, генерал снова вспомнил про историю о племяннике генерала Кочубова и потребовал от Викторова ее изложить. Тот с охотой и удовольствием стал им рассказывать историю про младшего лейтенанта Терентьева.
Генерал нашел ее и в самом деле странной и удивительной.
– Надо же, какие вещи на свете бывают! – сказал он, когда Викторов кончил. – Прямо мистика какая- то!
– Какая мистика? – засмеялся Викторов. – Пьяный был младшой, вот и стал в темноте палить, куда
