– А это моя Джинни, – сказала Френсис и оглушительно захохотала. – Что, не похожа? Ты ведь моя девочка, Джинни?
– Агу! – охотно согласилась малютка, обхватив ручонками свои пухлые щеки. – У-а-а. Бу!
– Во! Очаровашка она, вот что я скажу! – заявила Френсис, рассматривая девочку с такой гордостью, будто та и впрямь была ее собственное порождение.
Действительно очаровашка, согласился Ричард, с интересом разглядывая девочку. Два осмысленных зеленых глаза уставились на него в ответ. Все-таки как забавно, что у столь суровой дамы, как Френсис, такое прелестное дитя!
Джинни и вправду была очень красивый ребенок. Даже в возрасте нескольких месяцев в ней можно было разглядеть ту полную огня и очарования девушку, которой она станет со временем. У нее были темные волосы, длиннющие ресницы, напомнившие Ричарду о швейцарских фарфоровых куклах, и малюсенький розовый рот.
Безжалостная тоска стиснула сердце Ричарда. Подумать только, что в другое время, в другом месте и при других обстоятельствах это могла бы быть их с Сузан дочь…
Нет!
Привычным усилием воли Ричард подавил в себе эти мысли и вытеснил их куда-то за пределы сознания. Не стоит терять контроль над собой при виде милого младенца.
– Привет, Джинни! – помахал он рукой.
Рядом раздался странный звук. Ричард скосил глаза и увидел, что рядом с ними стоит Сузан, напряженная и сосредоточенная.
– Глянь-ка, Сью, кого мы встретили!
– Добрый день, мистер Райвен, – бесстрастным тоном произнесла молодая женщина. – Вы за молоком приехали?
Неужели Ричард не узнал свою дочь, крохотную копию себя самого? Что он думает сейчас? Что чувствует? Несмотря на внешнее спокойствие, мысли Сузан лихорадочно метались, запертые в ловушке страха.
– Нет, я не за продуктами приехал.
Сузан плохо выглядела, так же плохо, как Ричард себя чувствовал. Наверное, тоже ночью не спала. Глаза обведены темными кругами, кожа бледная. Хотя вряд ли ее мучили эротические образы, терзавшие Ричарда. Воспоминания, желания, отчаянная надежда…
– Я хочу поговорить насчет домоправительницы, которую ты прислала вместо себя. Пусть больше не приходит.
– В чем проблема?
Сузан с великим трудом собралась с мыслями. В какой-то момент в сердце шевельнулась безумная надежда, что Ричард узнает свое дитя, родную плоть и кровь. Однако и тени узнавания не мелькнуло в серых глазах.
Но на что она, собственно, надеялась?
На то, что Ричард увидит Джинни и влюбится с первого взгляда? Что немедленно прижмет к сердцу со слезами радости? Пора бы уже привыкнуть к тому, что не все мечты сбываются.
– Именно что проблема. Эта женщина мне совершенно не подходит. Она перекладывает с места на место мои бумаги, заходит в кабинет, когда я работаю. Наводит на моем столе чертов порядок, после которого я не могу вообще ничего отыскать!
– Мне очень жаль… Фрэнки, пожалуйста, пойди погуляй с Джинни… Так чего ты от меня-то хочешь? – тихо и яростно спросила она, дождавшись, когда подруга скроется из виду.
– Я уже сказал, чего хочу. С самого начала сказал! Я просил не присылать ко мне всех этих ужасных Нэн и кого бы то ни было еще!
– А я предупреждала тебя, что не стану выполнять эту работу! Может быть, Мэгги…
– Невозможно! – отрезал Ричард. – Я повторяю…
– Не надо! Я, знаешь ли, не глухая и с самого начала прекрасно поняла, чего ты хочешь. Но должна тебе сказать, если ты еще об этом не догадываешься, что мы редко получаем желаемое. Может быть, тебе смириться с тем, что есть, и немного умерить амбиции?
– Амбиции? Да ты была первой, кто лишил меня всяких амбиций… и гордости. И самоуважения. Ты растоптала все это в прах!
– Ну, я надеюсь, что самоуважение быстро восстановилось, а без остального можно прожить.
– Вернемся к нашему вопросу…
– Я уже сказала «нет»!
– И что дальше?
Что-то в его голосе насторожило Сузан. Она внимательно всмотрелась в сумрачное лицо Ричарда.
– Ты не за этим сюда пришел, – после краткого раздумья произнесла она. – Не для того чтобы поговорить о домоправительнице, не так ли?
– Ну, это был не самый важный вопрос в моем списке, – сознался Ричард. Его тон вдруг сделался очень чопорным. – Другая цель сюда меня влекла, миледи.
Он порылся в нагрудном кармане рубашки и втащил оттуда что-то беленькое, кружевное. Сузан вгляделась получше и ощутила, как горячая краска заливает щеки. Беленькая тряпочка оказалась ее собственными трусиками, которые остались тогда в спальне Ричарда.
– Эй, вы двое! Кофе принесли, – послышался громкий голос Френсис с открытой веранды деревенского паба. – Идите-ка сюда, да побыстрее!
– Но… – Кажется, ее подруга решила пригласить Ричарда на чашку кофе. Вот не вовремя!
Не оформившийся протест сам собой умер, так как Ричард уже двинулся к веранде, где стояло несколько уютных столиков, покрытых льняными скатертями, чтобы редкие посетители могли спокойно перекусить и полюбоваться видом окрестных холмов.
Френсис ждала их за одним из столиков, удобно устроив Джинни у себя на коленях и поглядывая, чтобы малышка не схватила что-нибудь со стола.
– Ползете как улитки, – неодобрительно заметила она. – Кофе уже льдом покрылся. Садитесь, бедолаги.
Ричард с неожиданным весельем посмотрел на подругу Сузан. Он так устал от постоянных проблем в личной жизни, что рад был увидеть человека, которого, казалось, не отягощали никакие горести.
Перехватив этот взгляд, его бывшая возлюбленная неожиданно ощутила острый укол ревности. Когда- то он и на нее смотрел с радостной улыбкой, а его лицо не было замкнутым и холодным.
– Я тут еще бисквитов заказала, – сообщила им Френсис, не замечая тени, промелькнувшей по лицу подруги. – Вы словно чумой оба переболели – бледные, тощие. Противно смотреть!
– Послушай, Фрэнки, ты вроде бы собиралась зайти к Морвудам, – напомнила ей Сузан. – А мы тебя здесь подождем.
– Точно. Совсем из головы вылетело. Я скоро вернусь!
Френсис одним глотком допила кофе и встала, передавая Джинни матери.
Теперь, оставшись наедине с Ричардом, молодая женщина пожалела о вспышке ревности. В присутствии подруги она чувствовала себя в большей безопасности, чем сейчас. Ричард сидел перед ней – высокий, мрачный, сцепив тонкие нервные пальцы перед собой и подавшись вперед. Под глазами залегли глубокие тени. Сузан физически ощущала его взгляд на себе. К тому же она отчетливо помнила, что в кармане его рубашки все еще лежат забытые ею трусики. Желая скрыть смущение, она занялась Джинни.
– Как ты, дорогая? – осведомилась она у дочери.
Та заворковала в ответ и улыбнулась, показав недавно прорезавшиеся зубки.
– Сколько ей?
Вопрос Ричарда прозвучал неожиданно. Сузан в ужасе подумала, что объяснений не избежать.
– Девять месяцев, – поспешно ответила она. – Девять с половиной. Она очень крупная и на редкость развитая для своего возраста девочка.
Казалось, что каждое сказанное ею слово повисало в воздухе и было помечено знаком «ложь». Но нельзя же в самом деле сообщить Ричарду, что Джинни уже почти год и что она зачата в его доме в
