«Настоящий Папа? Если Ты и Иисус идёте с нами, тогда я полагаю, что все наши нужды будут покрыты, так ведь?» Мне хотелось кричать, когда я думала об этой истине.
Я готовила место для Его детей. Двери были поставлены на места, полы отдраены, стены покрашены. Это было Его обетование с небес, в которое мы вступали – Его обетование, что будет готово место для принятия каждого ребёнка, которого Он даст нам, Его обетование дома.
Симон и Стив (не настоящие имена) – бедолаги. Они также великие учителя. Эти два мальчика многому научили меня о лице Божьей любви и сердцу нашего Отца.
В один жаркий день, вскоре после того как мы открыли наши двери, к нам пришел пожилой человек. Одетая на нём изодранная рубашка напоминала, что когда?то имела пасторский воротничок. С собой он привёл двух сыновей. Их мать сошла с ума, а он уже не мог заботиться о них.
Я посмотрела на шести- и десятилетнего мальчишку передо мной. Страх и стыд сквозил в их глазах. Оба были одеты в лохмотья, которые, казалось, окончательно разлезутся по швам, если прикоснуться к ним. Было видно, что их разум захвачен скрытой тьмой. Что бы значило любить их, как сделал бы Иисус? Я знала, что им надо пойти с нами и прийти домой.
По мере прохождения дней и недель мы узнали их историю больше. Незадолго до прихода к нам, Стив служил злому человеку, и этот человек засунул ему в рот еду, только что снятую с огня. Он держал её там пока рот Стива не изжегся. Он не мог есть и говорить недели. Его постоянно били и мучили. Он не знал, что значит жить спокойно.
Стив начал проявлять серьёзные вспышки гнева и задираться. Одним душным знойным вечером я пошла поговорить с ним и решить что делать. Я успела заметить ужас в его глазах, прежде чем он отвернул их от меня.
Стив сидел в голубом пластмассовом кресле позади нашей маленькой кухоньки. Его голова была наклонена и он избегал смотреть на меня. В нём виделось чувство, что он ожидает, что ему сейчас принесут огромную боль. Я наклонилась ниже, так чтобы посмотреть в его глазёнки. Он ударил одного из мальчиков и хотя я знала, что с этим надо разбираться, время для этого ещё не пришло.
Я посмотрела в его лицо и сказала: «Стив, я люблю тебя. Ты любим. Я люблю тебя, потому что я тебя люблю. Бог любит тебя. Он не будет казнить тебя. Мы любим тебя. Мы любим тебя». Вновь и вновь я говорила это, пока его глаза не наполнились слезами, которые стали стекать на моё плечо, когда я прижала его к себе.
Тем вечером, когда я говорила о любви Иисуса, Стив отдал свою жизнь Тому, кто никогда не ранит или надругается над ним. Он нашел настоящего Папу. Он начал познавать, что он тоже приглашен в дом Папы, видя как он любим в нашем доме.
Почему я полюбила Стива? Почему он был принят и желаем? Было ли это от того, что он хорошо себя вёл или был милашкой? Было ли это от того, что он был просто чудо–ребёнком, претендующим на международное служение? Вовсе нет. Я полюбила Стива, потому что я полюбила его любовью Иисуса. Навсегда.
Стив был ещё одним шагом в моём познании Божьей неизмеримой любви. Бог любит меня, потому что Он меня любит. Пока я этого действительно не пойму, я буду чувствовать себя как сирота, даже в Папином доме. Но как только моё сердце откроется больше для Его безусловной любви, найти дом станет очень легко.
У нас хватает приколов в нашей семье. Мы не всегда серьёзные и угрюмые. Мы много смеёмся и некоторые из наших дней бывают очень даже юморные. У Папы в сердце есть великая радость.
Где?то в наш первый месяц один посетитель привёз нам целую сумку суфле. Наши дети никогда не видели и не пребывали ничего подобного. Как?то вечером мы сделали костёр во дворе и притащили всё суфле. Громкий визг радости раздавался по всему лагерю, когда наша семья наслаждалась своим первым суфле. Оно сразу же стало любимым.
Через несколько месяцев нам привезли новую порцию суфле, и мы решили сделать ещё одну импровизированную суфле–вечеринку. Наши дети стали кричать в предчувствии тягучей белой сладости, ожидающей их. Единственное, что я не учла, было то, что у нас в лагере тогда были восемь гостей.
Мы были на середине курса ученичества и восемь солдат Южносуданской армии жили и учились с нами. Курс ученичества был маленьким духовным экспериментом: что произойдёт, если собрать вместе тридцать человек из разных племён и деноминаций, где некоторые даже недолюбливают друг друга и учить их о любви и Божьему Царству?
Каждое утро и после обеда в течение двух с половиной недель, 22 местных студента приходили и собирались вместе с нашими приезжими гостями, чтобы постигать сердце Царя. Вместе мы должны были проходить через страх и боль, чтобы прощать. Иисус пришел и показал нам, что мы были как набитый соломенный матрас, которые мы используем здесь. Ответвления наших племён и церквей должны были быть сплетены вместе, над и под, чтобы стать проявлением Его красоты на земле. Мы никогда не должны забывать, кто мы, но будучи сплетены вместе с другим отличающимися от нас, мы позволяем Богу сделать нечто более великое, чем если бы мы были одни сами по себе. Это было прекрасное время познания того как любить и жить в Его Царстве.
Наши дети с нетерпением уселись вокруг огня, ожидая угощения. Наши солдаты наблюдали за происходящим с безопасного расстояния.
«Мама, они кушают огонь», сказали они мне. Как объяснить блестящее суфле тому, кто никогда не видел его прежде?
«Ну, это больше похоже на мягкую конфету, которую вы разогрели. Оно мягкое и сладкое внутри. Вы можете попробовать сами. Отчего бы вам не попробовать?»
Резкий взгляд говорил о страхе. Неизвестное может быть пугающим в любой культуре. Но наши длинноногие друзья солдаты не хотели показывать страх перед нашими трёхлетками. Если наши дети могут поглощать эти сверкающие белые шарики, тогда и они смогут. Вдохновлённые нашими бесстрашными детьми, они один за другим решились попробовать.
Я никогда не забуду выражение лиц солдат, когда мы дали им сказочные пушистые шарики. Когда наш первый гость решился сделать шаг в великое неизвестное, он так открыл рот, чтобы только чуть–чуть коснуться этого суфле и недоверчиво стал жевать маленький кусочек. Наши дети весело смотрели на его
