Стихи

Пусть не для нас, но расцветет сирень,
И также будут солнце, ночь и день,
И кто-то будет вновь писать стихи,
Любить и петь, и совершать грехи.

Пусть даже и разрушат города,
Мир есть, свет есть, Бог есть…
и вот, когда Мы это все оставим навсегда, —
Когда-нибудь, при солнце, при луне,
Хотя бы в полусне, наедине,
Другая «ты» другому скажешь «мне»
Спокойно и без всякого труда
Не «ни», не «нет», а скажешь просто: «да».

Лебеди Туонела

Памяти Яна Сибелиуса

Бой окончен. Седые волосы
Треплет ветер, и даль темна.
Больше мне не хватает голоса,
И команда уже не слышна.
Рог зовет… Но куда? Не к победе ли?
Нет, он значит — конец борьбе…
Машут крыльями черные лебеди,
Призывая меня к себе…

Ушедшему в вечность

Памяти редактора и друга (Водова)

Еще один, от нас ушедший в вечность,
С себя стряхнувший тленный прах земной,
Носивший в чутком сердце человечность,
Еще один, ушедший в мир иной…

Редеет строй творцов живого слова,
На смену нам другая рать идет,
Мы из земли землею станем снова,
Но наше Слово в мире не умрет…

Еще один… но слез людских не надо,
Отбросившему боль земных обид…
Душа, достойная иного Сада
Безбольно тает в грусти панихид…

«Верю только в этот холод лунный…»

Верю только в этот холод лунный,
В этот вечер, шевелящий струны
Ничего не верящей души.
Только их дыханью чутко внемлю,
Скорбный взор от мира заслоня,
Чтоб не видеть ни людей, ни дня.
Верю в то, что ты пришла на землю
Чтоб измучить и убить меня.

«Остановить часы… докончить мысли строчку…»

Остановить часы… докончить мысли строчку
(Как будто этим что-нибудь спасем),
Последнюю на всем поставить точку, —
На жизни, на любви… на всем.

И отойти, без вздоха сожалений,
В прозрачный сумрак, сотканный из лжи…
Где нас обступят всех безумцев тени
И спросят: как ты жил, скажи?