Митрополит Филарет Московский и Коломенский
Христос воскресе!
Сколь ни много уже раз повторяли мы ныне, но и еще не утомляемся повторять, уповаем же, что и вы не утомляетесь так часто слышать одно и то же слово: «Христос воскресе!»
Какое чудесное слово! Как изменяется от него вид всего, что существует!
До сих пор многие из человеков знали только землю, на которой они являются на краткое время, и вскоре скрываются неизвестно куда; иные нечто еще слыхали об аде как о пропасти, которая всех угрожает поглотить и никого не отдает обратно; не многие помышляли о небе как о таком горнем жилище, к которому лествицу только во сне видел некто, и только такую, по коей видны были восходящие Ангелы Божии, а человеков не примечено.
Теперь, когда «Христос воскресе», чем оказывается земля? Она есть рассадник для неба; кратковременная и разрушением оканчивающаяся жизнь человека в теле, – скажем словами то, что наблюдаемый между нами при взаимном изъявлении радости воскресения обряд выражает вещию, – жизнь человека в теле есть начинающаяся жизнь птенца в яице, которому, по сокрушении скорлупы, открывается высший и обширнейший круг жизни; надобно только, чтобы зародыш птенца объят, проникнут и возбужден был теплотою крови матерней; то есть надобно, чтобы зародыш небесной жизни в человеке объят, проникнут и возбужден был животворящею силою крови Христовой.
Теперь, когда «Христос воскресе» и когда Ему, яко Богочеловеку, «дадеся всяка власть на небеси и на земли» (Матф. 28: 18), не только небо сделалось досягаемым, но даже соединилось с землею так, что трудно найти между ними предел и различие; ибо и на земли является Божество, и на небеси человечество; Ангелы, которых Иаков видел восходящих и нисходящих по лествице небесной, теперь сонмами ходят по земли, как вестники Сына человеческого, Который владычествует на небеси.
Что и ад после того, как, по сошествии во ад, «Христос воскресе»? Крепость, в которую под видом пленника вошел победитель; темница, у которой врата сокрушены, и стражи рассеяны; вот подлинно, по изображению Христову, чудовище, которое поглотило сверженнаго с корабля пророка; но вместо того чтобы пожрать и истребить его, сделалось для него другим, хотя не столь покойным кораблем, чтобы вынести его на брег жизни и безопасности. Теперь становится понятным, как надеялся некто чрез самый ад пройти безопасно: «…аще и пойду посреде сени смертныя, не убоюся зла, яко Ты со мною еси» (Пс. 22: 4), – Ты, Который для нас сшел с неба, подобно нам, ходил по земли и, подобно нам, низшел в сень смертную, дабы и оттоле проложить Твоим последователям путь во свет жизни.
Наконец, и нас самих не иными ли уже, противу прежняго, соделало воскресение Христово? Поверим одному из верных свидетелей Воскресения Христова, что и нас оно переродило, если не самым действием, по крайней мере надеждою. «Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа», – восклицает апостол Петр. «Иже по мнозей Своей милости порождей нас во упование живо Воскресением Иисуса Христа от мертвых» (1 Пет. 1: 3)!
Но если мы порождены Воскресением Христовым только еще «во упование»; а за нашим упованием следует упование и всея твари, «чаяние бо твари откровения сынов Божиих чает» (Рим. 8: 9): то все чудеса, которыя произвело воскресение Христово, суть только еще начатки дальнейших чудес, которыя оно будет открывать в продолжении, особенно в конце времен, и даже в безконечной вечности.
По сим неистощимым чудесам совершившимся и долженствующим совершиться Воскресение Христово есть для нас источник размышления, созерцания, удивления, радости, благодарности, надежды, всегда полный, всегда новый, сколь ни давно, сколь ни часто из него почерпаем; оно есть вечная новость. И по сему-то, сколь ни уверены мы друг о друге, что каждому из нас известно Воскресение Христово, еще однако желаем тысящекратно возвещать друг другу как неслыханную весть, яко «Христос воскресе»; сколь ни удостоверены в истине сего события, засвидетельствованнаго очевидцами Воскресшаго, доказаннаго знамениями и чудесами, не оспоримаго врагами христианства, еще, однако, жаждем слышать подтверждение, яко «воистинну воскресе Христос»…[10]
Епифаний Кипрский. Слово на Святое Воскресение Христово
Ныне прекращен плач смертных и воссиял свет Воскресения – знак высшей Божией любви к нам. Ныне смерть, которой должен был подвергнуться человек, Христос разрушил Своей смертью, представив в цену искупления: за душу – душу Свою, за тело – Тело Свое, за человека – Человека, за смерть – смерть. Какой праведник когда-либо умирал добровольно за неправедных, или отец за сына, или сын за отца? Но Господь сделал это за нас. Он не только создал нас во Адаме, но еще возродил духом в Своем страдании.
Итак, нечестивые иудеи умертвили своего Благодетеля и воздали Ему за благодеяния злом, за радости – огорчением, за жизнь – смертью. Повесив на Древе, они умертвили Того, Кто воскрешал их мертвых, исцелял болящих. Подивитесь, все народы, неслыханной дерзости этого вероломного народа! Иудеи повесили Повесившего всю землю, пригвоздили ко Кресту Утвердившего вселенную, осудили Измерившего Небеса, связали Разрешающего грешников, напоили оцетом Того, Кто напаяет людей правдою, и в пищу дали желчь Любящему правду, – пронзили руки и ноги Тому, Кто врачевал сухоруких, заставили смежить очи Того, Кто отверзал очи слепых, погребли Того, Кто воскрешал их мертвецов.
О, новое таинство и непостижимое чудо! Осужден Судия, связан Разрешивший узников, на Крест возведен Утвердивший землю, повешен Повесивший вселенную, осужден Измеривший небеса, напоен желчью Жизнодавец, умер Творец жизни, погребен Возвративший жизнь умершим (потому что, когда Господь висел на Древе, гробы и ад отверзлись, мертвые воскресли и многие явились во Иерусалиме, где совершалась эта тайна Христова. И хотя плоть Его была пригвождена ко Кресту, но попрала смерть).
Ангелы и силы небесные, увидев страдание Христово, изумились и ужаснулись; тварь в ужасе и удивлении вопрошала: что бы такое значило это новое таинство? Судия осуждается – и молчит; на Невидимого смотрят – и Он не скрывается; схватывают Необъятного – и Он благодушно сносит, Неизмеримый измеряется – и не противится, Бесстрастный страдает – и не воздает, Бессмертный – умирает, Живый на Небесах – предается здесь погребению и долготерпит… Что за цель этой необыкновенной тайны, если не спасение людей?
Смерть тотчас поверглась к ногам Иисусовым; ад пленен с торжеством, и все силы его отступили, лишь только услышали голос Христов. Ад отверзся, медные врата его стерлись, вереи железные сокрушились, и души святых востекли за Христом, лишь только Он воззвал к душам, связанным в сени смертной, чтобы они вышли, лишь только возвестил им жизнь. Тогда-то исполнились слова Писания: яко сокруши врата медная, и вереи железных сломи (Пс. 106: 16). Вслед и земля возопила: «Господи! Избавь меня от бед, освободи от гнева, разреши от клятвы, из-за которых я принимала в недра свои кровь и тела человеческие, приняла даже и Твое Тело!»
Господь воскрес в третий день, научая нас поклоняться в Троице Единице. Во Христе спасены все народы: хотя один Он был судим, но спасено бесчисленное множество, поскольку Господь умер за всех. Для того Он облекся во всего Человека, проник в самую высоту Небес, вознесся на высоту славы Своего царствования, принесши в дар Отцу не злато и серебро, не камни драгоценные, но – Человека, созданного по образу Его. А Отец, вознесши Его, посадил на Престоле одесную Себя, доколе не положатся враги под ноги Его, ибо Он придет судить живых и мертвых, и Царствию Его не будет конца, ибо Отцу и Сыну и Святому Духу слава принадлежит всегда, ныне и во веки веков. Аминь[11] .
