расширить воронку. Побродив вокруг, Сергей нашел небольшую щепку и принялся ею рыть. Скоро воронка была готова, но наполнялась очень медленно. Он прилег рядом на траву, с удовольствием потянулся. Да, сегодня он, конечно, поработал… Сергея будто кто-то толкнул, и он тут же вскочил на ноги. Неужто заснул? Воронка была наполнена чистой прозрачной водой. Вода прорвала с одной стороны край запруды и медленно струилась по дну овражка. Сергею казалось, что он вроде и не спал, а только успел закрыть глаза и тут же открыл их. Но то, что из воронки уже тек ручеек и что солнце намного склонилось вправо, вызвало у Сергея беспокойство — не опоздал ли. Он торопливо наполнил баклажку и со всех ног пустился по балочке к стану. Заметив, что на стане нет ни людей, ни лошадей, ни машин, он понял все и побежал еще быстрее. Минуя стан, ударился прямиком на свою делянку.
Увидев подбегавшего Сергея, Петр Александрович остановил лошадей.
— Вон оно, пропавшее золото. Нашлось, — улыбаясь в усы, сказал он. Глядите, запыхался как!
— Па… Павел… Иванович, — еле переводя дыхание, заговорил Сергей.
— Передохни. Вернемся, расскажешь.
Машина укатила. Пока она обошла круг, Сергею казалось, что время идет небывало медленно…
— Ну, так что же с тобой случилось? — сходя с машины, спросил Павел Иванович.
— Я… на родник ходил. Вот баклажка. За водой.
— Долго же ты путешествовал, — подшутил Петр Александрович и уже с упреком добавил: — Из-за тебя почти час все машины простояли.
Сергей молчал.
— Этот родник далеко? — поинтересовался Павел Иванович.
— Какое там далеко — рукой подать. По-мальчишески — пять минут ходу, — пояснил Петр Александрович.
— Почему же так долго был?
— Я… проспал… — чистосердечно признался Сергей.
— Проспал?!
— А я разве не говорил об этом? Прилег, говорю, где-нибудь парень и завел глаза. Долго, что ли? — добродушно заметил Петр Александрович.
— Я нечаянно заснул. Сам не заметил. Вот честное слово, — чуть ли не со слезами на глазах доказывал Сергей. — Хоть верьте, хоть нет, Павел Иванович. Я же не обманываю.
И Сергей, торопясь и сбиваясь, начал рассказывать всю свою историю с родниковой водой. А Павел Иванович внимательно слушал его и, видя, как Сергей волнуется, понял, что тот говорит правду.
— Павел Иванович, я никогда больше… и если что — то хоть прогоните, хоть что хотите делайте…
Павел Иванович заметил, что глаза Сергея повлажнели и вот-вот из них брызнут слезы. Нет, Зотов не врал. Он прервал его и уже совсем миролюбиво сказал:
— Хорошо, Сергей, оставайся. Сейчас некогда заниматься разговорами. Спасибо вам, Петр Александрович, выручили.
— А за что спасибо? Дело общее.
— Садись, Зотов, бери вожжи.
— Я бы скидывать…
— Нет. Садись гонять лошадей. На скидку я тебя сегодня не пущу. Это тебе наказание за нынешнюю историю. Гоняй.
Павел Иванович напряженно работал вилами и думал о Сергее.
Интересное происходит с мальчишкой. Просто-таки на глазах меняется человек. Еще несколько дней назад Сергей старался избежать работы или, во всяком случае, не проявлял к ней особого рвения, а сейчас со слезами на глазах упрашивает, чтобы его не прогоняли…
В этот день обе лобогрейки — Павла Ивановича и Галины Загораевой скосили по шесть гектаров.
После ужина бригадир тут же отправил всех спать. У стола остались только члены редколлегии боевого листка: Павел Иванович, Аня, Витя Петров и Володя Селедцов как поэт и художник.
КЛЯТВА
Но не сразу заснули в будках. В будке, где жили мальчики, сначала долго шептались, а потом стали по одному выходить наружу. Выскользнет из двери, чуть пригнется к земле и, стараясь быть незамеченным, тихонько прокрадывается мимо пруда в балочку.
Всем распоряжался Ваня Пырьев. Он каждого напутствовал словами: «Смотри не нашуми, чтоб незаметно было». Провожая последнего, а это был Колька Копытов, Ваня наказал:
— Девчонки обо всем знают, я Таньке прямо с вечера все рассказал, а она остальным, только они сами не пойдут, я обещал, что за ними зайдем. Вызови Таньку Ломову, и пусть сразу все трое выходят. И побыстрее. Придете — разжигайте костер. Только небольшой, а то со стана заметят. А я немного погодя зайду за Сергеем.
— Вань, ну, а что, если он не согласится?
— Не играть зовем, а по делу. Двигайся, а то время уходит.
Вскоре из будки вышел и Ваня Пырьев.
…Сергей уже начал дремать. Он не сразу узнал Пырьева и подумал спросонья, что пришел Павел Иванович, чуть подвинулся, освобождая место. Пырьев слегка потеребил его за плечо.
— Зотов, встань. Да не шуми.
Сергей поднялся на локте:
— Это ты, Пырьев? А я подумал — Павел Иванович. Почему так долго не спишь?
— Потому что дело есть, — сухо ответил Ваня. — Ты не баси, шепотом-то умеешь разговаривать? Одевайся, и пойдем со мной, — строго, тоном, не допускающим возражений, добавил он.
— Куда?
— Говорю — дело есть.
— Какое?
— Там увидишь. Только побыстрее собирайся. Времени мало.
— Никуда я не пойду.
— Как — не пойдешь?! Или думаешь, я один зову? Там все ребята из нашего класса собрались, тебя ждут. Попробуй только не пойти — покаешься.
— А что еще у вас за дело? Сказать-то ты можешь?
— Нет, не могу. Там узнаешь.
Сергей нерешительно стал натягивать штаны.
— Куда идти?
— Давай за мной, — и тут же Пырьев добавил: — Только, смотри, осторожно, чтоб никто не заметил.
Когда миновали стан и впереди блеснула вода пруда, Сергей забеспокоился сильнее. Кто знает, что они там придумали? В одиночку он с каждым справился бы, да и двоих не страшно, а их ведь вон сколько. Сергей начал догадываться, что причиной для этого ночного путешествия послужило его сегодняшнее опоздание на работу, но он не мог понять, почему ребята собрались именно ночью и где-то вдали от стана.
Сергей остановился.
— Мы куда идем? — опять спросил он Пырьева.
— Уже недалеко осталось…
— Я дальше не пойду.
— Нет, пойдешь. Умеешь безобразничать, так умей и отвечать перед товарищами.
Вскоре за поворотом, на дне травянистого овражка, блеснул небольшой огонек.
Вокруг костра молча сидели и лежали ребята. Таня Ломова подкладывала на огонь былки бурьяна, и Сергей заметил ее еще издали.
