навернувшихся слёз.
– Саймон…
– Нет. Это не моё имя, – отрезал он, отстраняясь, но Лилиан ухватилась за него с удивительной для такой маленькой женщины силой.
– Это твоё имя. Все эти сведения… Они изменили то, что ты знаешь, но не изменили то, кем ты являешься.
– Проклятье, Лилиан, это изменило всё! – прорычал он, и, оттолкнув её от себя, зашагал по комнате.
– Нет! – Она последовала за ним, сцепившись в него, как бульдог. – Жизнь состоит из опыта, выбора, дружбы… твои отец и мать, – она запнулась и затем исправила себя. – Твой отец и герцогиня, возможно и украли у тебя твоё имя, навязали тебя жизнь их сына, но не смогли забрать у тебя ни жизненного опыта, ни друзей, ни тем более возможность делать собственный выбор. С тех пор, как тебе исполнилось два года, ты стал Саймоном Крэторном.
– Но где-то же всё ещё живёт настоящий Саймон Крэторн, – с отчаянием возразил он, сжимая руки в кулаки. – Он не погиб после того несчастного случая, пострадал лишь его разум. Я проживаю его жизнь, Лилиан. Я украл его жизнь. И этот титул, если настоящий Саймон не способен нести за него ответственность, должен перейти к нашему кузену, хочет он того или нет. Я украл титул этого человека.
– Ты ничего не крал! – пронзительно выкрикнула Лилиан, и страсть в её голосе заставила его на время замолчать.
Он смотрел, как она приближалась к нему, страстная, прекрасная Валькирия, готовая биться ради него, не зависим от того, пришлось бы ей сразиться с ним или со всем остальным миром.
– Тебя вынудили жить этой жизнью, ты её не выбирал, – сказала она уже более мягким голосом. Лилиан смотрела на него так, словно понимала его чувства, хотя это казалось невозможным. Как она могла понять его?
– И что мне теперь с этим делать? – тихо спросил Саймон, почти упав на ближайший стул. – Что же мне делать, Лилиан?
Девушка опустилась на колени и стала перед ним так, что их глаза оказались на одном уровне. Взяв его за руки, она медленно выдохнула, прежде чем задать следующий вопрос.
– Когда ты дал мне те бумаги, которые нашёл, ты сказал, что Наоми говорила, что если ты выяснишь, куда ходит ваша мать, ты раскроешь все тайны. Что она имела в виду?
Он моргнул, пытаясь привести в порядок свои мысли.
– Сколько я себя помню, моя мать…- он осекся. – Герцогиня исчезала на долгое время, когда мы приезжали в это поместье. Иногда её не бывало часами, а однажды она отсутствовала несколько дней. Отец никогда не говорил на эту тему. Как-то раз, когда мне было восемь, я попытался проследить за ней, но она поймала меня и избила хлыстом, и после этого была уже более осторожной, когда уходила.
Лилиан вздрогнула, но не стала развивать эту тему.
– А ещё твоя сестра сказала, что как только ты ознакомишься с фактами в бумагах, ты разгадаешь загадку.
Саймон кивнул. Сейчас у него в голове царила такая путаница, он был так напряжён, что не чувствовал ничего, кроме боли. Столько боли. Столько лжи.
Лилиан на секунду задумалась, вспоминая слова Наоми. Внезапно у неё широко распахнулись глаза, и она судорожно вздохнула.
– Что такое?
Она пристально посмотрела на него.
– Саймон, если герцогиня ходила куда-то и не желала, чтобы ты знал об этом…, Возможно твой брат, настоящий наследник, находится где-то здесь, в пределах поместья? Может она навещает своего ребёнка?
Изумлённо моргнув, Саймон уставился на Лилиан. Он так зациклился на шокирующем открытии, на мысли о том, что оказался не тем человеком, каким считал себя всю свою сознательную жизнь… Что даже не обратил внимание на остальные факты. Но в словах Лилиан был определённый смысл. Скрыв пострадавшего мальчика в поместье, родители уменьшили шанс быть уличёнными во лжи.
Пока Саймон смотрел на неё, Лилиан взяла кипу отброшенных в сторону бумаг и расходных книг, которые читала совсем недавно. Какое-то время девушка вновь принялась изучать их. Наконец, она протянула ему бухгалтерскую книгу.
– Здесь.
Он взял то, что она давала ему. Книга содержала ряд чисел и грубо нарисованную карту, которые Саймон оставил без внимания, когда читал другие более шокирующие бумаги из тайника отца.
– Здесь сказано, что в тот год, когда тебя собирались привезти в поместье, в отдалённом уголке возле леса был построен маленький коттедж. И даже нет дороги, которая бы вела туда. – Лилиан наклонила голову. – Возможно это то самое место, где они прячут… его.
– Саймона, – лишённым эмоций голосом прошептал он, пристально вглядываясь в карту. Указанное место находилось примерно в пяти милях от дома, и было скрыто среди зарослей ежевики и высоких деревьев. Прекрасное, уединённое место, где можно было что-то спрятать.
Или кого-то.
Лилиан приподнялась на коленях и нежно обхватила ладонями его лицо.
– Да. И я думаю, что мы должны пойти туда.
Саймон отшатнулся, но Лилиан держала его крепко.
– Мы должны пойти туда хотя бы для того, чтобы проверить, там он или нет.
Он резко втянул в себя воздух. Ему становилось плохо при одной лишь мысли об этом. Если Лилиан права, и Саймон…настоящий Саймон… находился там, как он сможет оказаться лицом к лицу перед человеком, жизнь которого украл? Как сможет смотреть на брата, которого никогда прежде не знал?
– Я не знаю… – Он хотел было отвернуться, но она не позволила ему этого.
– Саймон, – шепнула Лилиан – тебе необходимо это сделать. Только встретившись с ним, ты сможешь понять какой путь выбрать, как дальше жить. И я буду с тобой. Я не оставлю тебя, если только ты не попросишь меня уйти.
Конечно, она была права. Он уже зашёл настолько далеко в раскрытии лживости своего отца, что теперь просто обязан был довести всё до конца. И если рядом с ним будет Лилиан, всё будет не так ужасно. И вскоре он обнаружил, что кивает, соглашаясь.
– Да. Мы поедем туда завтра.
– А теперь пойдем со мной наверх, – прошептала она. – Сегодня я останусь с тобой.
Он наклонил голову, чтобы посмотреть на неё. Она предлагала ему утешение и искреннюю поддержку, а не просто секс. И он нуждался в этом так же сильно, как нуждался в воздухе, которым дышал, поэтому Саймон поднялся и молча последовал за ней в свою спальню, зная, что проведёт бессонную ночь.
Лилиан посмотрела на лежащего рядом Саймона. Он погрузился в недолгий, беспокойный сон после того, как несколько часов метался в постели. Сейчас его голова покоилась на изгибе её плеча, рот был напряжённо сжат, а на лбу так и не разгладились глубокие, тёмные морщины. Время от времени Саймон стонал и беспокойно ворочался.
Девушка нежно пригладила его волосы, и это прикосновение, казалось, успокоило его, потому что он расслабился,,напряжение спало, а его дыхание стало глубоким. Лилиан вздохнула с облегчением. По крайней мере, она могла подарить ему этот недолгий покой.
Было так мало вещей, что она могла бы дать ему.
Приподняв голову и взглянув в темноту спальни, Лилиан попыталась справиться со слезами. События этой ночи постоянно прокручивались у неё в голове.
Саймон сложил к её ногам самую мрачную, самую невероятную, самую разрушительную тайну, какую она только могла надеяться отыскать, когда приехала сюда. Если миру станет известно о том, что
