реальность.
Мэдди вошла в жилые апартаменты. Темно-синие толстые ковры подчеркивали белизну стен большой гостиной, украшенных подлинниками модных современных художников. Из огромных, во всю стену, окон открывался потрясающий вид на Кенсингтонские сады.
В минималистских интерьерах чувствовались рука и глаз профессионального дизайнера. Вряд ли Рэй сам подбирал бирюзовый орнамент ковра в тон стеклянной перегородке, отделявшей гостиную от ультрасовременной кухни, или украшал рождественскую елку гирляндами золотых и пурпурных лампочек. Мэдди заметила в стене встроенную консоль с кнопками: должно быть, домашний кинотеатр с плазменным экраном над камином.
Апартаменты полностью отвечали ее представлениям о том, как должен жить состоятельный плейбой. Однако теперь, узнав Рэя лучше, она не могла поверить, что он чувствует себя комфортно в такой обстановке. Он словно бы разделился в ее сознании на двух разных мужчин: один — миллиардер из пентхауса в престижном районе Лондона, ужинавший в эксклюзивных ресторанах, другой — сексуальный экс-серфер из Корнуолла, обожавший домашнюю стряпню. Кто из них настоящий? Или она полюбила человека, которого не существует?
Мэдди замерла, услышав мягкое поскрипывание лифта. По плитам вестибюля застучали неровные шаги, смягченные чуть позже пушистым ковром.
— Мэдди, ты где?
— В гостиной, — слабым и неуверенным голосом откликнулась она.
— Приехала, — сказал мужчина с широкой улыбкой, с порога оглядывая ее с головы до ног.
Он выглядел почти как Рэй, которого она знала. Голос, черты лица, лукавый взгляд ярких синих глаз, походка остались прежними, но щеки и подбородок были гладко выбриты, а непокорные вихры — аккуратно подстрижены и уложены ровной волной. Дизайнерский серый костюм подчеркивал широкие плечи и узкие бедра, отчего он выглядел выше и представительнее. Непривычным казался и легкий южный загар. Он был так же красив, как она помнила. Но в то же время перед Мэдди стоял незнакомец.
— У меня что, был выбор? — огрызнулась она, чтобы скрыть дрожь в голосе.
Его улыбка стала только шире. Он подошел и взял ее за плечи:
— Ты сердишься на меня.
Мэдди вырвалась из его рук, чувствуя, что заводится.
— Представь, что сержусь. Ты ушел, не сказав ни слова, не позвонил. А потом велел мне приехать, словно ничего не случилось. С женщиной нельзя так обращаться.
Теплая ладонь Рэя легла ей на щеку, скользнула на затылок, вызвав мгновенный прилив желания.
— Почему же ты приехала?
Горькое признание в любви готово было сорваться с губ, но Мэдди лишь тряхнула головой и отвернулась:
— Как ни странно, мне тебя не хватало.
— Хорошо.
Он с удовлетворением засмеялся, провел большим пальцем по ее шее, притянул к себе, обняв за талию. Мэдди непроизвольно прижалась к нему.
— По какой-то глупой причине мне тоже не хватало тебя, Мэдди.
Его прикосновения доставляли чувственное удовольствие, но она все-таки отстранилась:
— Если так, мог бы позвонить. — Для Мэдди его восьмидневное молчание служило неопровержимым доказательством, что он скучал меньше, чем она.
Рэй крепче обнял ее, так, чтобы она почувствовала эрекцию.
— Давай займемся любовью, — прошептал он. — А потом будем спорить.
Мэдди оттолкнула его руки, злясь на него и на себя за хлынувшие из глаз слезы.
— Ты что, не слышал? Обращайся так с другими своими подругами, если они тебе это позволяют. А я тебе не наложница!
Глава 19
Тайан изо всех сил старался придать лицу серьезное выражение, стереть с губ улыбку, совершенно неуместную в свете ее рыданий, но ничего не мог с собой поделать. Он был слишком рад видеть Мэдди. К тому же непривычное проявление твердости характера делало ее еще более привлекательной.
Со дня первой встречи ему не доводилось видеть ее сердитой. Мэдди была самой дружелюбной и покладистой из всех, с кем ему доводилось встречаться в жизни, воплощением уравновешенности и спокойствия. После расставания ему не хватало именно этих ее качеств, потому что рядом с ней он сам становился сдержаннее. Однако сейчас Рэй с удовольствием рассматривал сверкающие от злости глаза и пылающие щеки. Мэдди была совершенно неотразима.
— Я не считаю, что ты — моя наложница.
— Разве? — спросила она с подозрением. — Тогда почему ты так себя ведешь?
— Тебе показалось. — Рэй постарался скрыть улыбку. — Я пригласил тебя в Лондон по ряду причин. Не все из них имеют отношение к сексу.
— Тебе это кажется смешным, — прищурилась Мэдди.
Рэй схватил ее за руку, когда она решительно двинулась мимо него к дверям.
— Пусти меня. Я уезжаю, — зашипела она, разжимая его пальцы.
— Не глупи. — Он обнял ее. — Ты не затем проделала такой путь, чтобы отправиться обратно через десять минут после того, как мы встретились.
Мэдди барахталась в его руках, ощущая бедром твердое доказательство его возбуждения.
— Но уж точно не затем, чтобы ты с первой же минуты тыкал в меня свой пенис.
Рэй подавил смех:
— Согласен. — Он поднял руки, отпуская Мэдди. — Давай заключим перемирие. Ты остаешься. Я обещаю в тебя ничем не тыкать. Пока.
Ее щеки вспыхнули ярче, и Рэй почувствовал первые угрызения совести. Она была права, обвиняя его в эгоизме. Утром, говоря с ней по телефону, он слышал в ее голосе потрясение, разочарование, смятение — и проигнорировал все это, чтобы добиться своей цели.
Он вынудил ее приехать. Умышленно оборвал разговор, не давая шанса выразить протест, поспорить, отказать ему снова, как она сделала это неделю назад. Рэй должен был внести ясность в их отношения раз и навсегда.
В Калифорнии он много думал о Мэдди Уэстмор и пришел к выводу, что причина его неожиданной и нежеланной зависимости кроется не в ней самой, а в обстоятельствах их встречи. Рэй познакомился с ней в напряженный период жизни. Авария и травма пошатнули его самооценку больше, чем он готов был признать. В его планы не входило проводить с Мэдди так много времени, но домашняя атмосфера уютного коттеджа действовала на него как наркотик. Старая удобная мебель, пропитанная ароматом трав и специй, тепло очага сняли напряжение и остроту переживаний, а соблазнительное маленькое тело Мэдди и ее непритязательная компания вернули уверенность в себе.
Ее приезд в Лондон должен закончить этот цикл в его судьбе. Рэй принадлежал к миру большого города, а она была здесь чужой. Самые подходящие декорации для того, чтобы наконец-то исчерпать связавшее их сексуальное притяжение. А потом каждый без сожаления пойдет своим путем.
Совесть замолчала. Рэй не был лицемером и не скрывал веры в тезис «Цель оправдывает средства». Не совсем честная тактика, скрупулезно продуманная за одиннадцать часов перелета из Калифорнии, принесла желаемые плоды. Мэдди оказалась в Лондоне, в его апартаментах. С какой стати он должен об этом сожалеть?
Рэй вздохнул. Ему нравилось наблюдать вспышки темперамента девушки, но, чтобы плодотворно использовать время Мэдди в Лондоне, огонь возмущения придется погасить.
Бережно подняв пальцами ее лицо за подбородок, он заглянул ей в глаза:
