— Держу пари, твой отец не хочет, чтобы ты поступала так, как только что заявила, — последовало довольно неприятное для Деборы замечание. — Он гордый человек, неужели ты не знаешь отца?
Эта мысль ей самой не давала покоя. Дебора уже думала о том, как отреагирует отец на ее желание расплатиться с Биллом Дейвисом за ферму.
Билл маленькими глотками потягивал мартини, а Дебора, искоса наблюдая за ним, размышляла о его словах. Они внесли кое-какое сомнение в ее планы.
— Ты ведь не обсуждала это с ним, не так ли. — Эти было скорее утверждение, чем вопрос.
Дебора не ответила.
— Ему бы не понравилось, если бы ты купила ферму для него. Это заставило бы его чувствовать себя еще большим неудачником, — спокойно продолжал Билл. — Я знаю, у тебя благие намерения, ты хочешь помочь ему, вернуть смысл жизни… но не таким же путем!
Она взглянула на него, в ее глазах застыла боль. Как Билл смог за короткое время разобраться во всем этом?
— Пусть лучше благотворительность исходит от меня, а не от тебя, Дебби. Тревор будет горд делать то, чего я не могу. Если ты, конечно, позволишь… — Билл покачал головой. — Твой отец и так чувствует, что слишком многим обязан своей дочери, и это делает его несчастным.
— Все совсем не так! Ты выдумываешь! — запротестовала Дебора.
— Я слушал его весь день.
— У тебя нет права…
— Слушать?
— Нет, под предлогом помощи, вмешиваться в нашу жизнь, — с горечью уточнила Дебора.
Их взгляды встретились.
— Ты лишаешь меня возможности выслушать его, Дебби. Ты лишаешь меня возможности помочь ему. Почему ты так сердишься на то, что Тревор раскрылся передо мной? — спросил Билл, с укором глядя ей в глаза.
— То, что ты делаешь, не имеет никакого отношения к настоящему сочувствию!
— Вероятно, у меня действительно не было права вмешиваться в твою жизнь до сегодняшнего дня… — Начал было Билл.
— А сегодня ты считаешь это возможным? — перебила его Дебора.
— Да.
— А я так не думаю!
— Знаю и надеюсь тебя переубедить.
— Наверное, это будет ловкий трюк! — Она осушила бокал и поставила его на стойку, хотя ей очень хотелось запустить им в стену. — Ну что ж, давай начинай!
Билл встал, не допив мартини. Нашел взглядом метрдотеля, который подошел, чтобы проводить их к заказанному столику. Дебора тоже поднялась, готовая сопровождать Дейвиса, но при этом выдерживая дистанцию, так чтобы даже случайно не коснуться его.
Он может говорить до посинения, но победа теперь на ее стороне. И их взаимное физическое влечение больше не поможет ему.
В этот воскресный вечер ресторан был полон. Дебора ощущала на себе любопытные взгляды, но женщины, конечно же, смотрели только на Билла Дейвиса. Естественно, такой импозантный мужчина просто не может остаться незамеченным. Как оценивают ее, она не знала, да это было и неважно.
Их проводили к уютному столику на двоих в правом крыле ресторана. Устроив гостей, метрдотель представил им официанта, который будет обслуживать их в течение вечера.
Названия блюд звучали великолепно. И Дебора решила заказать коктейль из креветок. Затем — утку с корочкой в лимонном соусе. И на десерт ванильное суфле. Не было смысла упустить возможность насладиться ужином в полной мере. Билл остановил свой выбор на салате из маслин с овечьим сыром и на филе миньон по-неаполитански.
Выбор вин был восхитителен. Они предпочли итальянское белое вино «Баллини», а также красное «Мэри».
Дебора напомнила себе, что может позволить только два бокала вина, потому что она за рулем. Зато уж за едой можно отвести душу!
Маленькие блюда с устрицами, чтобы возбудить аппетит, уже стояли на столе. Дебора взяла одно из них и, намеренно избегая взгляда Билла, сделала вид, что разглядывает зал.
Публика в ресторане была особенной, — скорее всего, постоянные посетители. Тихий гул голосов. Приглушенный свет. На стенах картины в дорогих рамках. Именно они привлекли внимание Деборы.
На одном из полотен была изображена сцена из венецианской жизни семнадцатого века — символическое обручение дожа с Адриатическим морем. Влажный воздух морской лагуны, великолепие сказочных одежд, празднично украшенные гондолы. Но это было прошлое, как бы увиденное глазами человека двадцатого столетия.
— Тебе нравится? — спросил Билл, внимательно наблюдая за Деборой.
Она рассеянно перевела взгляд на мужчину, который привел ее сюда. Без сомнения, он имел в виду картину, но в этот вечер ей во всем нужны были четкость и определенность.
— Что нравится? — ответила вопросом на вопрос Дебора.
Биллу больше не удастся вовлечь ее в какие-либо авантюры, задурить ей голову. Она будет начеку.
— Картина. — Его улыбка была само очарование.
— Мне кажется, автор отнесся к реальному историческому событию с большой долей ностальгии по ушедшим временам маскарадов и беззаботных празднеств. Но картина, несомненно, хороша, — высказала свое мнение Дебора.
— Таково его восприятие истории. Это Джанфранко Альдеризи.
— А-а, — протянула она с насмешливой снисходительностью.
Дебора, конечно, предполагала, что коллекционирование произведений живописи расширило познания Билла в области искусства, но не до такой же степени! И тут ее осенило.
— Ты уже был здесь раньше?
— Да, — признался Билл.
— Почему же не навестил нас?
— Я предполагал, что ты давно уже замужем и у тебя есть дети.
— Это было бы очень легко проверить: снять трубку и позвонить.
— Нет, это было нелегко, Дебби. Не думаю, что ты поймешь меня сейчас, но существовал своего рода психологический барьер, который я не мог перешагнуть. Я бы никогда не решился преодолеть его, если бы ты сама не пришла ко мне и не помогла…
Слова прозвучали на редкость искренне, но Дебора не могла поверить Биллу. И ее молчание послужило ей защитой.
Дейвис откинулся на спинку стула, задумчиво гладя на молодую женщину. Дебора видела: он никак не может пробиться сквозь стену отчуждения, которую она воздвигла. В этом была ирония ситуации, потому что так же отчаянно она сама пыталась сделать то же самое, добираясь до Билли, но натыкаясь лишь на насмешливую холодность Уильяма Дейвиса.
Наверное, глоток вина — этого великолепного напитка с тонким ароматом — погрузил Дебору на какое-то время в отрешенную задумчивость.
— … Когда я впервые увидел тебя в галерее, — донесся до нее голос Билла, — я не мог отвести от тебя взгляд. Ты заставила меня думать о весне. Ты выглядела такой свежей, такой желанной. Твой образ пробудит во мне что-то давно забытое. Я хотел узнать тебя поближе. И спросил Коннора, кто ты такая.
— Коннора? — удивилась Дебора.
Напряжение, чувствовавшееся в словах Билла, передалось ей и мгновенно заставило вернуться в реальный мир.
— Да, владельца галереи. Коннор был в недоумении. Он думал, что мы знакомы. — Билл криво улыбнулся. — Ведь ты назвала мое имя, чтобы пройти на вернисаж, а это равносильно официальному
