— Нет, ну я не могу так играть! Дон, кончай издеваться! — Билли остановился и смотрел на звукооператора самым укоризненным взглядом, на который только был способен.
— Что тебе не так? — Дон Микс не любил, когда с ним спорили.
— Я! Себя! Не слышу! — свистящим шепотом произнес разъяренный Билл, подошел к пульту и резким движением вывел громкость своего инструмента на максимальную отметку.
— Зато все остальные тебя прекрасно слышат, — пожал плечами Микс, так же резко возвращая «ползунок» в прежнее положение. — Ты скоро уже вокал заглушишь. Повернись к тому динамику — будешь слышать. Еще у кого-нибудь есть вопросы, пока вы снова не начали играть?
— Лично я считаю, что эту вещь надо играть в два раза быстрее, — заявил Кит. — Этот ритм для рок- н-ролла уже устарел и скорее тянет на медленный танец. Я бы ее сыграл вот так… — Он наиграл пару музыкальных фраз.
— А что, можно попробовать, — согласился Майк, опять отвлекаясь от Кэрол, с которой обменивался ласковыми взглядами во время вынужденной паузы. — Звучит интересно.
Джим-Джей и злой на Дона Билли только молча кивнули.
Кэрол сегодня пропускала мимо ушей и перепалку товарищей, и все остальное — все ее мысли были заняты только воспоминаниями о субботней ночи — их с Майком первой ночи. Ее глаза то и дело затуманивались, а сердечко екало, когда перед мысленным взором вставали сцены их нежности и любви.
Но тут ей пришлось сосредоточиться, потому что Майк спросил ее:
— А ты, Кэри, что об этом думаешь? Справишься?
— Попробую, — кивнула она.
Сегодня девушке казалось, что ей по плечу любая задача, ведь Кэрол не ходила — летала, нет — парила над миром, и она даже пожалела, что выбрала в свое время барабаны, а не арфу или, скажем, флейту. Было ощущение, что, вдохновленная любовью, она стоит на пороге гениальности и из-под ее пальцев вот-вот польется волшебная музыка.
— Тогда попробуй в таком ритме… — Джим-Джей настучал ритм пальцами на деке своей гитары.
Кэрол кивнула и, сосредоточенно закусив губу, взяла палочки наизготовку:
Но песня снова рассыпалась, едва начавшись. Кит, который должен был вступить с первым тактом припева, поделился своими наблюдениями:
— Кэрол, ты не успеваешь. Первые пару тактов играешь как надо, а потом сползаешь на старый ритм. Поэтому все и сбились. Мы же договорились — в два раза быстрее.
— Но я не могу быстрее, — расстроено призналась она. — Я стараюсь… Но не успеваю.
— Давайте попробуем еще раз, — миролюбиво предложил Джим-Джей.
Они попробовали. Безрезультатно.
— Наверное, у меня просто слабые руки, — опустив голову, вздохнула Кэрол. — Ничего не получается! — И тут же спохватилась: — Но у меня получится! Честное слово, получится! Я возьму у отца в гараже гантели и позанимаюсь! Я буду больше репетировать! Я смогу!
Она опустилась с небес на землю, и это было так досадно! Да еще этот новый звукооператор смотрит мимо нее так, словно вообще считает, что девчонке здесь не место и она попала сюда лишь благодаря связи с лидером группы.
В одном из кресел партера ерзала миловидная блондиночка в оранжевом платье, недовольно морща хорошенький носик.
— Ну и скучища эта репетиция! — поделилась она со своим молодым человеком. — Я-то думала, как здорово, что Кит нас пригласил, все равно, что на концерте побываем. А они по сто раз начинают играть одно и то же, бросают, препираются, по полчаса крутят какие-то ручки на каком-то ящике, разговаривают непонятно! Еще ни одной песни не спели.
— Милая, это кухня, — устало объяснил ее собеседник. — Когда шили твое чудесное платье, оно тоже было сначала бесформенным куском ткани, утыканной булавками, с торчащими нитками, и портнихи, наверное, пока его шили, обсуждали, какие у них никчемные мужья. А может, даже перессорились из-за того, кто у кого ножницы спер. Зато результат великолепен…
Между тем репетиция продолжалась.
— Ладно, играйте пока в прежнем ритме, — мрачно предложил Микс.
— Честно говоря, я бы предпочел сейчас сыграть совсем другую песню, — возразил Майк. — В позапрошлый раз я показал вам свою новую мелодию, и мы ее разучили. Все ее помнят?
Джим-Джей кивнул и уточнил:
— Это та, что пока без слов?
— У нее уже есть слова, — возразил Майк. — Я написал их вчера вечером. Вы играйте. Я спою.
Он отложил гитару, снял со стойки микрофон и кивнул Кэрол, давая понять, что готов.
Выведенная из состояния душевного равновесия своей неудачей, Кэрол невесело кивнула в ответ. Она с тяжелым сердцем дала привычный отсчет к началу новой песни, ритмично ударяя одной барабанной палочкой о другую. Майк, стоя спиной к залу и глядя прямо в лицо Кэрол, покачал головою в такт мелодии и волнующе низким, проникновенным голосом запел:
Кэрол продолжала играть, боясь поверить своим ушам. Майк посвятил эту песню ей? Он написал ее после того, как они вчера нежно простились и она поехала домой к родителям? Кэри боялась ответить на откровенный взгляд любимого, понимая, что от полноты чувств, переполняющих их обоих, может сбиться с ритма, а ей так не хотелось испортить эту чудесную песню!
