Лиза склонила голову набок.
— Ты не кажешься такой уж занятой. Зачем ты солгала ему?
Джулия улыбнулась.
— Мне почти двадцать восемь, мама. Я больше не могу кидаться в авантюры. Не могу встретиться с ним, пока не надену ту юбку.
— Так в чем проблема?
— Юбка пропала. Я ее забыла в такси… ну, это долгая история. Но Фрэнк помогает мне искать ее.
Было слишком поздно, чтобы вспоминать, что для матери приезд Фрэнка был новостью. Лиза широко раскрыла глаза:
— Какой Фрэнк? Фрэнк Диккенс?
— Единственный и неповторимый, — кивнула Джулия.
— Зачем он вернулся в Сидней?
— Я точно не знаю, — уклончиво ответила она. — Он живет здесь, в отеле, и мы встречались раз или два.
— Надо же, — воскликнула Лиза. — Я помню его еще мальчишкой. Ну и как он теперь?
Джулия улыбнулась.
— Думаю, слово «потрясающий» вполне подойдет для его описания.
Лиза улыбнулась:
— Я знала, что он рано или поздно превратится в пожирателя женских сердец. Эти глаза…
— И лицо, и тело, и тот глубокий голос, который заставляет тебя всю дрожать.
— Ты точно хочешь появиться в этой юбке перед тем, другим парнем? — вкрадчиво и с подозрением спросила Лиза. Джулия почувствовала себя неловко. — По-моему, Фрэнк больше привлек твое внимание. Конечно, нет ничего преступного в том, чтобы быть увлеченной двумя мужчинами сразу. Таким женщинам можно даже позавидовать.
— Но я Фрэнка не особо интересую, — ответила Джулия. — Ну, вообще-то, может быть, и интересую, но…
— Что — но?
— Но только потому, что он видел меня в этой несчастной юбке и она произвела на него тот же эффект, как и на мужей Долли и Анджелы.
— Так ты думаешь, что его интерес поверхностный?
Джулия вытянула губы.
— Я даже не знаю, что и думать.
Тут Джулия обнаружила, что они говорят о делах на ее любовном фронте, а не о сохранении брака родителей.
— Ну ты хотя бы позвонишь отцу? Вы наконец выясните отношения?
Лиза замялась, потом покачала головой.
— Я подожду, пока он сам мне позвонит. Насколько мне известно, он не скучает по мне.
— Нет, скучает, — настаивала Джулия. — Если бы ты слышала, что он говорил здесь вчера. Он как неприкаянный, словно потерянная душа.
— Я знаю, тебе кажется, что я была слишком строга к твоему отцу, Джули, но я замужем за ним вот уже сорок лет, а мне до сих пор кажется, что я его все еще не знаю. — Она вздохнула. — Если бы мы только могли опять влюбиться друг в друга без памяти, как тогда, много лет назад…
Сердце Джулии сжалось, когда она услышала нотку отчаяния в голосе матери.
— Ну хотя бы пообещай мне, что не оставишь попыток восстановить семью.
— Я обещаю. — Лиза встала, подошла к двери и, открыв ее, повернулась к Джулия. — Мы, женщины Феретти, никогда не сдаемся. Помни это.
Джулия подошла к ней и поцеловала в щеку.
— Хорошо.
Оставшись одна, Джулия осмотрела свою уставленную цветами комнату. Они и вправду были очень хороши. Тед оказался не только удачливым, но и заботливым. И, похоже, хотел продолжить их с Джулией отношения.
Но раз так, тогда почему у нее стали возникать какие-то посторонние мысли, которые раздражали ее, но в то же время и настораживали? Значит ли это, что она не была уверена в точности своего выбора?
Мать была права. Женщины семьи Феретти никогда не сдаются. А значит, настало время вновь продолжить поиски юбки.
10
Пару дней спустя Джулия вела машину по Джейсон-стрит. Фрэнк Диккенс сидел рядом.
— Ты уверен, что мы должны приехать, не предупредив о визите? Откуда ты знаешь, что эта Кара Тафферти позволит нам войти?
— Будем для нее сюрпризом. Разве ты никогда не слышала выражение «деньги умеют говорить»?
— Это справедливо только по отношению к некоторым людям, — признала Джулия. — Ну ладно, ко многим людям. Но нельзя же всех купить, Фрэнк.
Фрэнк долго молчал.
— Если Кара покупает вещи в комиссионках, значит, деньги многое для нее значат.
— Ну тогда расскажи мне о ней. Что тебе удалось разузнать? Она не то, что Роза, так ведь?
Он покачал головой:
— Нет, судя по тому, что я узнал, Кара Тафферти — законопослушная гражданка, работает косметологом. Ей двадцать четыре, замужем, блондинка с зелеными глазами. Пять футов четыре дюйма ростом, вес — примерно сто тридцать фунтов…
— И это все? — спросила Джулия, удивившись, что известно так мало.
— Еще у нее аллергия на кошек, — добавил Фрэнк. — Но не думаю, что это как-то повлияет на наше задание.
— Задание, — повторила она, смеясь. — Я себя чувствую просто супершпионом. — И, помолчав, вдруг спросила: — А тебе нравится то, чем ты занимаешься, Фрэнк?
— В каком смысле?
— Ну то, что ты делаешь, чтобы добыть информацию: подкуп официантов и старушек, вынюхивание чего-нибудь. Это тебе не надоело?
Он несколько секунд обдумывал ее вопрос.
— Я привык к этому, люблю, когда никто не стоит над душой и не указывает мне, как и что надо делать. На флоте я понял, что исполнение приказов — это не моя стезя.
Она кивнула.
— Вот почему мой отец говорит, что любит свою работу. Он — сам себе руководство, но все равно достойно исполняет то, за что ему платят.
— Мы с Майком обсуждали как-то возможность сотрудничества с твоим отцом, — сказал Фрэнк. — Потом решили, что лучше организовать какое-нибудь свое дело.
Она остановилась у светофора.
— Почему же не организовали?
Он пожал плечами.
— Лично мои планы пошли под откос, когда меня выгнали из школы. Я тогда думал, что лучшего места, чем на флоте, мне не найти. Поэтому поступил туда, стал зарабатывать и никогда не оглядывался назад.
— Я так и не узнала, из-за чего разгорелась та драка. Почему ты затеял ее?
— А ты так и не рассказала мне, с чего это Саузбери прислал тебе цветы? Хочешь уйти от ответа?
