десять?
— В десять начинается распродажа. Лучше выехать в девять.
— Тогда в девять, — радостно улыбнулась Мэри.
Когда они подошли к Бодунигу, Мэри увидела старую усадьбу елизаветинских времен. Ей показалось, что время повернуло вспять. Солнце играло в переплетах окон, трубы высоко поднимались над шиферной крышей… Они обогнули дом и вошли во двор, огражденный пристройками. В одной из них лежала куча старых дубовых бревен, из которых когда-то были сделаны стойла для далеких предшественниц тех коров, которые мирно паслись в поле.
Мэри пришла в восторг:
— Как раз то, что надо!
— Если вы дадите мне план вашего стеллажа и укажете размеры, я постараюсь договориться с Беном Хьюсом.
Оуэн медленно провел ее по всему двору, потом показал новые стойла, в одном из которых содержались два новорожденных теленка. Оуэн засмеялся, когда Мэри протянула к ним руку.
— Они станут ее сосать, — предупредил он.
— Я помню это с детства, — призналась Мэри. — Они такие милые в этом возрасте.
Часы во дворе пробили двенадцать тридцать.
— Боже! Сколько времени! Вы никогда не простите, что столько его потеряли из-за меня!
На полпути от поместья она обернулась. Оуэн стоял перед домом и смотрел ей вслед.
Хью уже налил два стакана шерри и с нетерпением ждал возвращения Мэри.
— Где ты была так долго? — недовольно спросил он. — Я заезжал в «Дом у Моста», хотел тебя подвезти, но тебя там не было.
— Я ходила в Бодуниг, смотрела там древесину.
Хью пристально посмотрел на нее.
Проснувшись рано в просторной спальне в доме Треворов, Мэри вскочила с постели, раздвинула шторы и быстро вернулась в мягкую постель с тремя подушками. Она мысленно перебирала события вчерашнего вечера, благодарно вспоминая доброту доктора и его жены. Хью хотел уехать и поужинать в «Объятиях альпиниста», но Мэри почувствовала, что это было бы бестактно по отношению к хозяину и хозяйке.
Девушка посмотрела на часы. Четверть восьмого — пора вставать. Она надела красивое платье из хлопка, тщательно нанесла косметику и долго расчесывала щеткой золотистые волосы.
— Доброго пути, — пожелала ей миссис Тревор после ухода мужчин. — Очень хорошо, что мистер Причард отвезет вас туда. Ваша тетушка всегда была ему хорошим другом.
— А как же дойка? — спросила Мэри, когда они с Оуэном ехали по долине Тоннан. Ей нравилось, как он ведет машину — аккуратно и достаточно медленно, чтобы можно было любоваться пейзажем.
— Эванс справится. Тут мы свернем с шоссе. Бывали ли вы здесь когда-нибудь?
— Нет, никогда.
Узкая дорога, извиваясь, поднималась вверх по склону горы. Оуэн опустил верх своего «лэндровера», свежий сладкий горный воздух обвевал их лица. Вдоль дороги между валунами струился бурный поток, молодые побеги вереска светились в солнечных лучах.
Они приехали в деревню при церкви Гвинт — беспорядочно разбросанные серые дома, школа, церковь и магазин. Оуэн остановил машину.
— Мне надо купить сигареты, — объяснил он. — А вы пока разомните ноги. У нас еще есть время, а вид отсюда достоин внимания.
Ее окружали каменистые горные пики, поднимающиеся в голубое небо, внизу лежала неподвижная стеклянная поверхность озера. Мэри почувствовала, как великое спокойствие окутало ее.
Они молча вернулись в машину и начали спускаться.
Гостиница оказалась неопределенной формы зданием, на которое потратили много яркой желтой краски. Рядом уже стояло несколько машин.
— У нас еще есть время оглядеться, — сообщил Оуэн. — Я не знаю ни одной распродажи в этих краях, которая началась бы вовремя.
Они осмотрели мебель в обеденном зале — приятные массивные столы, покрытые патиной времени, красивые кресла из резного дерева.
— Хороши, — тихо произнесла Мэри, они перешли на шепот, обсуждая цены.
— Вы хотите, чтобы я делал заявки от вашего имени? — уточнил Оуэн. — Или это испортит вам удовольствие?
— Я никогда не была на торгах, — призналась Мэри. — Пожалуйста, возьмите все на себя. Если я почувствую, что достаточно, толкну вас. Это будет означать, что я согласна.
Она не вмешивалась в торги, позволив Оуэну взять руководство на себя. И когда ударил молоток, восемь больших столов и четыре круглых поменьше достались ему за удивительно низкую цену. Мэри бросило в жар от ощущения общего успеха. Затем выставили кресла — сорок восемь штук по дюжине в каждом лоте. Все они тоже достались Оуэну.
— Это замечательно! — прошептала Мэри.
Она оглядела толпу. В большинстве своем фермеры и их жены, местные жители, для которых распродажа, помимо всего прочего, была, по-видимому, удобным случаем встретить друзей и обменяться новостями.
Она почувствовала руку Оуэна на своей руке.
— Выйдем отсюда, — шепнул он и провел ее сквозь толпу на свежий воздух. — Нам повезло. — Оуэн выглядел довольным.
— Да. И я чувствую, мы сразу продвинули вперед наши дела.
— Теперь они будут продавать мебель для спальни, — сообщил Оуэн, листая каталог. — Вам это не нужно? Тогда мы можем порадоваться солнцу. А как насчет садового оборудования? Давайте посмотрим.
Они обошли вокруг здания, где были выставлены разнообразные садовые принадлежности, лопаты, тачки и другие инструменты. Мэри приметила большие кадки, выкрашенные в зеленый цвет.
— Эти подошли бы, — заметила она. — Мы могли бы поставить их вдоль парапета и посадить в них цветы.
— Прекрасная идея.
— О, посмотрите на это. Как раз то, что мне нужно!
Мери подошла к старомодной эмалированной ванне.
Оуэн громко расхохотался.
— Но мне действительно нужно, — настаивала Мэри. — Я бы могла поставить ванну на кухне, но мне там нужно пространство для шкафов. Сейчас я пользуюсь пластиковым тазом, требующим большой сноровки, а это было бы то, что надо!
— Тогда вы сами можете подать на нее заявку, — усмехнулся Оуэн.
— Хорошо. Я так и сделаю. Мне только нужно взмахнуть моим каталогом?
— Да. Но если вы взмахнете с излишним энтузиазмом и все фермерские жены подумают, что ванна — статусный символ, то я с вами больше не разговариваю. Более того, уеду без вас, а вы можете шагать домой пешком и нести эту ванну на голове.
— Под каким номером она идет? — Мэри схватила каталог и стала листать страницы. — Ах, Оуэн, скоро должно начаться! Пойдемте обратно!
— Нет, они сами выйдут сюда, когда настанет время садовых принадлежностей.
— Ванны нет в списке садовых вещей. Она среди банных и медицинских принадлежностей. Ах, Оуэн, пойдемте!
Они быстро прошли в дом и через пустой общий зал устремились вверх по лестнице. Люди выходили из спален и заполняли коридор. Оуэн проталкивался через толпу, а Мэри, держась за его куртку, следовала за ним.
Аукционист выкрикнул:
