— Что-нибудь серьезное и значительное, — ответила Мишел матери и искоса взглянула на отца.
Он поддразнил дочь:
— А, ты имеешь в виду нечто вроде шоколадного кролика, из-за которого мы с мамой тогда чуть с ума не сошли?
— Это было сто лет назад, — презрительно парировала Мишел, поворачиваясь к нему спиной. — Мам, мы хотим что-то такое, чтобы было видно, что мы с Джиной стремимся получить от жизни.
— Понял! Кремовую модель маминой машины, с пустым баком и поцарапанным номером, — услужливо подсказал Брайан.
— Вовсе нет! — ледяным тоном ответила Мишел. — И вообще это не я поцарапала номер, а что до пустого бака… Ты хоть знаешь, сколько теперь стоит бензин?
— Догадываюсь, — мягко ответил Брайан, но тут Элен напомнила, что они уклонились от темы.
— Мам… ну, что-то такое… связанное с законом.
— О Господи! — воскликнула Элен и прекратила расспросы.
В конце концов было решено заказать огромный торт и украсить его самостоятельно, а сверху Элен предложила шоколадной глазурью нарисовать весы как символ правосудия.
В этот ответственный момент в кухню влетел Джонни.
— Привет, мам! — бросил он, кидая на пол рюкзак и направляясь к холодильнику.
— Джонни, ужин через полчаса, — решительно сказала Элен и спросила: — Ты запоздал. Где ты был?
— Мам, помнишь, ты говорила, что я могу кого-нибудь пригласить на субботу? — поинтересовался Джонни, не обратив никакого внимания на вопрос.
— Да, — осторожно подтвердила мать, — но…
Элен очень обрадовалась, когда Брайан объявил, что делает им подарок. Он заказал номер в отеле, чтобы мать и дочери могли переодеться и не переживать за помятые в дороге наряды, чтобы потом, после приема, они спокойно выспались, а не тащились уставшими домой. К тому же можно было отправить Джонни в постель задолго до того, как кончится вечеринка. Так, подумала Элен, что же, теперь придется искать постель и для друга Джонни?
— Ты ведь помнишь, что мы на ночь собираемся остаться в «Хилтоне», дорогой? Сможет ли твой друг…
— Все в порядке, мам, мы встречаемся прямо в отеле, — поспешно сообщил ей сын.
— Ну хорошо, — облегченно вздохнула Элен.
Нужно было переделать еще кучу дел. Как и следовало ожидать, в последний момент Мишел начала жаловаться на якобы плохо сшитое платье, уверяя, что больше любит покупные вещи и вообще предпочитает брюки.
— Мам, насчет моего гостя… — возбужденно начал Джонни.
Покачав головой, Элен попросила:
— Поговорим позже, дорогой. У меня голова идет кругом от забот, а тебе пора бы садиться за уроки. Когда ужин будет готов, я тебя позову.
— Но, мам!
— Уроки! — решительно приказала Элен и добавила: — Когда поднимешься наверх, напомни Алексу, что он так и не принес мне свой костюм. Если он хочет выглядеть пристойно…
— Ладно, скажу, — согласился Джонни.
Он прошел через кухню и направился вверх по лестнице в большую спальню, которая раньше служила отцу кабинетом. Теперь в этой комнате он жил вместе с кузеном Алексом, оставшимся у них в семье после того, как его родители развелись и его отец Ричард исчез.
Мать Алекса Анна, тяжело пережив развод, несколько месяцев провела в клинике, где лечили людей с нарушениями органов пищеварения. У нее обострилась хроническая булимия — патологическое чувство голода, от которого она страдала уже много лет. Теперь Анна жила со своими родителями на южном побережье. Она все еще не оправилась после болезни, поэтому попросила Элен и Брайана приютить на время Алекса.
Элен с радостью согласилась. Мальчик и раньше часто гостил у них, она привязалась к нему, как к собственному сыну, ее дети тоже были очень близки с ним.
Разница в возрасте у кузенов составляла всего два года, Алексу скоро должно было исполниться тринадцать. Мальчики ладили между собой, но Алекс на глазах превращался в юношу, в то время как Джонни еще оставался ребенком, поэтому они не часто делились друг с другом секретами.
Когда Джонни вошел в спальню, кузен читал спортивный журнал, и мальчик не стал рассказывать ему о встрече с Патрицией и о том, что он пригласил ее на семейное торжество.
Джонни был веселым, открытым, доброжелательным пареньком, и ему просто не пришло в голову, что родителей отнюдь не приведет в восторг открытие, что «друг» сына не десятилетний мальчик, а женщина двадцати шести лет.
Однако Патриция усиленно размышляла об этом, пока дозванивалась до дома, рассчитав время так, чтобы поговорить с сестрой, когда их никто не услышит.
— Вот видишь, Барбара, как все отлично складывается. Ведь это замечательный способ проникнуть в семью, причем сразу перезнакомиться со всеми… По крайней мере, всех увидеть, — неохотно уточнила Патриция. — Я просто поверить не могла, когда он сказал, что его зовут Джонни Стюарт.
— И сколько же ему лет? — поинтересовалась Барбара.
— Десять-одиннадцать — не больше. Такой хорошенький, с огромными карими глазищами и густыми волнистыми волосами.
— Великолепно!
— Да уж, куда лучше, — засмеялась Патриция.
— Говоришь, он пригласил тебя на восемнадцатилетие своих сестер?
— Угу.
— А что еще тебе удалось узнать?
— Пока больше ничего, — поспешно ответила Патриция. — Мы же были на людях, я не стала задавать слишком много вопросов, нас могли услышать. Мне не хочется, чтобы меня в чем-то заподозрили.
— Правильно, — одобрила Барбара.
— А как дела дома? — с беспокойством спросила девушка. — Как мама?
— Не беспокойся, она ни о чем не догадывается, — заверила сестру Барбара. — Я делаю все, что нужно. Вру изо всех сил. В первые дни она без конца задавала вопросы, все допытывалась, почему ты так неожиданно сорвалась с места и не замешан ли тут мужчина.
Бедная мама! — подумала Патриция, как ей хочется выдать замуж хотя бы одну из нас.
— И что же ты ей говорила?
— Как условились. Что тебе было необходимо на время уехать, и именно теперь, когда ты перестала встречаться с Мартином. Поэтому очень удачно, что появилась такая возможность… Ну и все в таком роде.
— Хорошо… Только теперь она решит, что я страдаю из-за разбитого сердца.
— Ну и пусть, все равно это лучше, чем если бы она догадалась об истинной причине. Когда твоя вечеринка? У нас так мало времени.
— Знаю. В субботу, в отеле «Хилтон», в Чарлвилле, где я и остановилась. Отличная возможность не только узнать все, что удастся, но и понаблюдать за ними.
— Как ты думаешь, те… ну, ты понимаешь, кого я имею в виду, тоже там будут? — В голосе Барбары появилась напряженность, зазвучали враждебность и гнев.
— Не знаю.
— Когда я думаю о них, о том, что они натворили, о причиненном ими горе…
— Знаю, знаю… Я все помню. Не надо сейчас об этом. Послушай, мне пора заканчивать. Позвоню тебе после праздника, расскажу, что удалось узнать. — Патриция собралась уже положить трубку и вдруг вспомнила: — Чуть не забыла. Ты не догадаешься… — Виновато усмехаясь, она быстро пересказала сестре, что Джонни поведал ей о своих кузенах.
— Замечательно! Так, значит, кузен Нолан — настоящий монстр, — ехидно прокомментировала
