оставлю вас. Мы будем поддерживать связь через миссис Тренч, и если можно будет, то встретимся.
Она вышла из своего оцепенения печали и отчаяния и вдруг спросила:
— Если… мы… будем еще встречаться, не повредит ли это?..
Он отвернулся, чтобы не смотреть в ее глаза:
— Возможно. Слишком многие будут сплетничать, и у вас могут быть неприятности. Вы не должны быть запутаны в это дело, должны держаться подальше от него, а значит, и от меня.
Она стояла опустив голову, так что он не видел ее взгляда, полного боли, находившей отклик в его сердце. Он все больше чувствовал, что неравнодушен к ней.
— Но не думайте, Мин, что я хочу, чтобы вы исчезли из моей жизни из-за подлости моей жены. Мы сможем иногда встречаться. Идите отдыхать, дорогая. Вы выглядите утомленной, и вы еще не выздоровели как следует.
Она боялась ответить ему, ее душили слезы. Кое-как дошла она до своей комнаты, а там уткнулась лицом в подушку и рыдала, пока не обессилела.
Джулиан был более чем добр к ней. Она вспомнила его низкий, успокаивающий голос и руку, которую он положил на ее плечо. Для нее было почти наслаждением вспоминать его слова: «Дорогое дитя» и «Я вас не оставлю». Да, она для него — ребенок. Но она-то любила его любовью женщины… всей силой своего сердца. И эта любовь рождала решимость отплатить ему за его доброту.
Рыдая в подушку, она спрашивала себя: разве она не помеха для него, приносящая одни неприятности? Разве при всем этом водовороте тревог, вызванных Клодией и нечестностью Джексона, Джулиан не должен смотреть на Мин как на занозу? Но он не из тех, кто может с легким сердцем отделаться от нее, он явно чувствует за нее ответственность. Сказал же он, что будет «держать связь». Но это ведь, внушала она себе, не потому, что он так хочет, но из его сильного чувства долга. Она пролежала до рассвета, уже не плача, все продолжая думать над тем, что она может сделать для него. И прежде чем заснуть, она приняла решение.
Они с миссис Тренч поедут завтра в Лондон, но Мин не станет смотреть комнату, за которую добрая миссис Тренч, конечно, поначалу будет платить сама или договорится с нанимателем. Мин не может позволить Джулиану и другим добрым людям благодетельствовать ей, она должна исчезнуть из его жизни так же вдруг, как и появилась. Но успеть отплатить добром.
План ее был опасным, ведь у нее не было ни друзей, ни денег, ни хотя бы временного пристанища. Тут она вдруг вспомнила о Селерсах, супругах, живших по соседству с теткой. Дэвид был телевизионным мастером, а его жена Молли, добродушная женщина, была домохозяйкой. Это с их восьмимесячной дочкой Маргарет Мин, бывало, сидела, когда они уходили. Вечера присмотра за ребенком были довольно приятны, когда она сидела у огня, пылавшего куда ярче, чем у скупой тети Прю, и следила за девочкой, пока Молли вязала или смотрела телевизор. Может быть, они помогут найти работу, порекомендуют, скажем, ее как няню, ведь у нее хорошо получалось с Маргарет. Она знает номер их домашнего телефона, и им можно позвонить с Ватерлоо или с Виктории, где хранятся вещи Мин, когда она ускользнет от миссис Тренч.
Мин решила начать с этого новую, самостоятельную жизнь, пусть даже она и ошибалась.
Она была очень спокойна за завтраком, который помогала готовить. Она не хотела обманывать своих добрых друзей, но твердо верила, что от них надо убежать. Она не изменила своему замыслу, даже когда Джулиан прощался с нею. Он не мог отвезти женщин в город, так как ему надо было срочно в типографию на Темз-Диттон, но он подбросил их до станции.
— Через пару дней позвоните мне в офис, — сказал он Мин, — расскажете, хорошо ли вы устроились на новом месте. Кроме того, я попросил миссис Тренч проверить, чтобы у вас было достаточно денег на первое время. Не беспокойтесь, дорогая, я могу себе это позволить, мы не оставим вас в Лондоне без средств.
Она покраснела. Ей не хотелось брать у него деньги. И не будет она этого делать. Мин крепко вцепилась в его руку, и в глазах ее вновь возникло выражение боли и тоски. Он прошептал:
— Мужайтесь. Сейчас, я знаю, все выглядит для вас ужасно. Но все переменится к лучшему.
Она прошептала в ответ, радуясь тому, что миссис Тренч ушла на станцию, оставив их наедине:
— А для вас тоже все будет хорошо?
Он ласково улыбнулся ей:
— Конечно. К тому же, когда все эти процедуры закончатся, я буду наслаждаться свободой, так что вы не принесли мне большой потери.
Она выдавила из себя:
— Спасибо вам тысячу раз за все, особенно за то, что вы избавили меня от всего этого. Я не могу выразить, как благодарна за это.
— Бегите, не то опоздаете на поезд, — сказал он, подавляя сумасбродное желание поцеловать ее.
Она кивнула. Сдерживая рыдания, она села в поезд вместе с миссис Тренч. Как ужасно вот так любить кого-то, думала она. И как ужасно знать, что она никогда, никогда не увидит Джулиана Беррисфорда. Она лишь вполуха слушала миссис Тренч. У нее было только одно лихорадочное желание: исчезнуть и привести всю эту печальную историю к грустному концу. Она даже приготовила записку с объяснением своего поступка.
Она вложила сложенную бумажку в руку миссис Тренч, когда они вышли из поезда и пошли к стоянке такси.
— Подержите, пожалуйста, мне нужно… на пару минут… — смущенно объяснила она и, прежде чем миссис Тренч успела ответить, исчезла в толпе.
Через минуту изумленная Ева посмотрела на записку и почувствовала тревогу, увидев там собственное имя. Что это значит? Куда пропала девушка? Когда через несколько минут Мин не вернулась, Ева прочла записку:
«Дорогая миссис Тренч, не считайте меня неблагодарной. Я очень признательна вам за все ваше беспокойство обо мне.
Но я не могу поехать в найденную вами комнату или получить через вас работу. Я должна немедленно исчезнуть из вашей и мистера Беррисфорда жизни. Я думала всю ночь и решила, что так лучше всего для мистера Б. Я уверена, что и он так думает, и глубоко сожалею обо всех невольно доставленных ему неприятностях. Не беспокойтесь, у меня есть друзья, о которых я вспомнила, они помогут мне. Пожалуйста, объясните это мистеру Б. и еще раз поблагодарите его за меня.
Огромное спасибо, и прошу вас, не надо меня искать: так будет лучше для него. Думаю, и вы согласитесь с этим. Мин Корелли».
Ева Тренч была поражена. Первой ее мыслью было: «Что за глупый ребенок… маленькая дурочка!»
Мин, конечно, ошиблась. Миссис Тренч могла неплохо ей помочь и без Джулиана. И что это за друзья, ведь она говорила, что друзей у нее нет. Сама она, как и Джулиан, понимала, что Мин нельзя не полюбить, что она, юная и беззащитная, вызывает желание помочь ей.
Но ведь это смелый поступок — отвергнуть его помощь, оставшись лицом к лицу с незнакомым миром. «Это, — думала Ева, — самое трогательное. Девять девушек из десяти на ее месте воспользовались бы ситуацией, чтобы получить от Беррисфорда как можно больше».
В тревоге, она осмотрела здание вокзала, зал ожидания, телефонные будки. Мин нигде не было, и Еве стало ясно, что искать ее в этой толпе в час пик безнадежно. Она оставила это и отправилась на работу, чувствуя подавленность и беспокоясь о Мин.
Она думала, что скажет Джулиан, когда она сообщит ему эту новость.
Глава 11
На вокзале Виктория Мин было о чем подумать. Билет, высланный тетей Прю, давал доступ ко всему ее земному имуществу, которое состояло из небольшого старого чемодана с полуоторванными ярлыками с Дальнего Востока, оставшимися от поездок Тома Корелли в Китай, и из такого же старого саквояжа с
