посланном на мои поиски.
— Так и што теперь делать?
— Лежи себе и жди, время покажет. Только вот что, — Холлисток подошел к Масси и еще раз внимательно посмотрел на его изувеченную ногу, — кость надо ровнее поставить. Сейчас я возьму полотенце, выправлю тебе ногу и перевяжу. Только не ори, а то весь дом перепугаешь!
— Мне не ошень больно, бош, только неприятно.
— Ладно!
Холлисток открыл шкаф, взял оттуда небольшое белое полотенце, положил его на место перелома и несколько раз сильно стукнул кулаком, вгоняя кость на прежнее место. Масси зарычал от боли, вцепился здоровой рукой в простыню, но и только.
— Все, готово, — Холлисток несколько раз обернул полотенце вокруг ноги и завязал его одиночным узлом. — Осколки вынимать я не буду — сами исчезнут, так что пока лежи и…., - раздавшийся звонок в дверь прервал его.
— Это Анна, — сказал он, повернув голову к двери. — Вот и хорошо, пусть полюбуется, чем кончается невнимательность и излишества даже для вампиров!
Он открыл дверь, на пороге которой действительно стояла Анна и молча пригласил ее войти.
— Что тут случилось? — она с удивлением рассматривала еще не убранную одежду Масси, продолжавшую лежать на полу.
— Полюбуйся, — Генрих взял ее за руку и подвел к комнате.
— Какой кошмар! — Анна всплеснула руками, увидев Масси, лежавшего с закрытыми глазами. — Кто это сделал с ним?
— А он у нас в основном все увечья наносит себе сам, — ехидно сказал Холлисток. — Потому что верхогляд! Он под машину попал!
— Ему больно? Он умирает?
— Как может вампир умереть из-за таких пустяков?! Впрочем, спроси у него сама… Открывай глаза! — с показной суровостью, громко сказал Холлисток.
Масси открыл один глаз.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Анна, садясь на край кровати.
— Шпашибо, уже лушше.
— А что ты прячешь глаза?
— Мне штыдно, што вы видите меня таким.
— Глупости какие! — улыбнулась Анна. — Тебе что-нибудь надо?
— Крови ему надо! — вмешался Холлисток. — Нам вечером ехать в Кельн, а мне помимо всех остальных забот теперь еще и это!
— Какой Кельн? — Анна округлила глаза. — Как он доедет?
— Если выпьет литр крови, то будет как новенький.
— А если крови пока не найдется?
— Тогда на восстановление потребуется дня три.
— Так мало! — Анна не переставала удивляться.
— Он же не человек, — улыбнулся Холлисток. — Это у людей такие травмы не совместимы с жизнью, а для вампира все не так страшно. Впрочем, времени у нас действительно мало. Если мне не удасться ничего сделать, то в Кельн я поеду один.
— Может быть, мне с тобой поехать?
Холлисток покачал головой:
— Нет. А здесь кто останется? Мало ли что может еще произойти.
Анна хотела еще что-то сказать, но в дверь опять раздался звонок.
— Кто это?
— Думааю, что это как раз мой клиент, — Генрих быстро осмотрел свою одежду. — Я пойду открою, а ты пока побудь здесь с этим неудачливым пешеходом, а потом спокойно выходи.
— Да, милый, хорошо. — Анна повернулась к Масси. — И как же это с тобой случилось?
Тем временем Холлисток взял разорванную одежду, и просто бросив ее за диван в гостиной, пошел открывать дверь, в которую позвонили уже дважды.
— Герр Холлисток? — на пороге стояла крупная женщина лет пятидесяти.
— Да. С кем имею честь?
— Меня зовут Анке Айманн. Я звонила вам вчера по поводу консультации.
— Да, конечно! Проходите в гостиную пожалуйста, фрау Айманн.
Холлисток посторонился, пропуская ее вперед, закрыл дверь и пройдя вслед за ней, пригласил стоявшую в нерешительности женщину сесть в кресло напротив его стола. Он уже несколько минут смотрел на нее, но до сих пор, к своему немалому удивлению, так еще и не распознал даже примерную причину ее прихода. Сев за стол, он раскрыл перед собой блокнот, взял авторучку и с самым серьезным видом сказал:
— Слушаю вас, фрау Айманн. Говорите и не стесняйтесь, конфиденциальность я вам обещаю в любом случае.
— Я даже не знаю, как мне начать, — женщина действительно сильно нервничала.
— Начинайте с главного, это сразу решит ваши неудобства. Когда сказано главное-стесняться уже нечего.
— Хорошо, герр доктор, вы, несомненно, правы. Так вот, последнее время у меня равзвилась неуверенность в себе, чем раньше я никогда не страдала. Мужчины перестали смотреть на меня, да и муж тоже. Он конечно ничего не говорит, но я чувствую, что стала менее привлекательна. Знаете, герр доктор, я работаю начальником отдела сбыта в очень крупной фармацевтической компании, у меня множество подчиненных- все больше женщины, и теперь я стала замечать, что стала относиться к ним не по деловым качествам, а только относительно их возраста. Я зажимаю женщин моложе меня, потому что ревную, ревную к их красоте, к молодой коже, к блестящим глазам. Это ужасно, доктор! Это наносит вред не только мне, но и корпорации. Надо давать дорогу молодым, а я не могу! Не могу ничего с собой поделать!
В это время отркрылась дверь комнаты Масси и оттуда вышла Анна. Она подошла к Генриху, предварительно вежливо поздоровавшись с посетительницей.
— Я пойду в магазин, дорогой, — сказала она ему на ухо. — Масси заснул, а у тебя, как я чувствую, намечается неплохое дело.
— Давай, милая, иди конечно, — Холлисток говорил громко, но перед этим крепко сжав ей руку, — я буду ждать тебя. Заходи только без звонка, пожалуйста, здесь ведь тоже твой дом!
Они нежно поцеловались и Анна, незаметно подмигнув на прощанье, удалилась.
— Извините, фрау Айманн, я немножко отвлекся, — Холлисток перевел взгляд на посетительницу. — Ну так что вы, собственно, хотите услышать от меня?
Он уже понял как надо себя вести, понял, что хочет услышать эта женщина, и даже решил, что ей предложить. Сначала он думал, что речь идет о банальной измене мужа, и теперь жена мечется в поисках правильного решения относительно своих действий. Но услышав ее первые слова, Холлисток сразу догадался, что Анке Айманн, как и миллионы других женщин, просто не может спокойно пережить своего увядания, и теперь, наконец разуверившись в способностях косметологов, она просто начала искать моральной поддержки у специалистов другого профиля. Он удивился только прозорливости Анны, которая своим женским чутьем сразу распознала в ней того человека, который нужен был им именно сегодня. Одновременно Генрих был очень доволен собой, когда понял, что его звериное чутье и проницательность в очередной раз не подвели его, поскольку вчера, принимая звонки, он отсеял все, оставив только звонок фрау Айманн, оказавшейся не просто клиентом, а клиентом необходимым. И сейчас он мгновенно стал охотником, жертва которого становилась лишь послушной игрушкой в умелых руках вампира.
— Я хочу услышать ваш совет, как мне научиться держать себя в руках, и как взглянуть, может быть, по-другому на себя? — ответила она на его вопрос.
Холлисток встал, закурил, по своему обыкновению, длинную сигару, вид которой всегда немного раскрепощал клиента, и пройдясь с самым задумчивым видом из угла в угол, снова сел за стол. Вести долгие разговоры он не намеревался, решение было принято, и Генрих решил как можно скорее перейти к
