массированную орбитальную бомбардировку, и покрытый кратерам горный хребет на поверхности внизу вот-вот сравняют с землей.
Альфарий стоял в церемониальной броне на одном из краев мостика, глядя на разворачивающийся апокалипсис через огромные окна. Агролуна Парабеллус явно была планетоидом — красным пыльным шаром, покрытым полосами приносящих урожай гор-зиккуратов. Даже с орбиты были видны угловатые террасы, которые придавали луне вид абстрактной карты, дополненной линиями и контурами.
Примарх наблюдал, как крупнейшее из черных пятен исчезло за вспышкой первого катастрофического разрыва. На поверхности рушились целые горы, фермерские сообщества на террасах гибли от падающего с небес пламени армагеддона.
На другой стороне командной палубы облаченный в такой же доспех примарх-близнец Омегон смотрел, как растущая армада кораблей Альфа Легиона следует за массивной «Бетой».
— Тебя что-то беспокоит, брат, — окликнул Альфарий через палубу.
— Нет, — отозвался Омегон.
— Это был не вопрос.
Омегон повернулся и пересек мостик, обнаружив, что брат наслаждается зрелищем уничтожения луны.
— Если тебе так хочется знать, я размышлял о доверии.
— Ценный товар, — ответил Альфарий. — Его можно купить или утратить.
— Очевидно, что Волькерн Авгурам его утратил, — сказал Омегон. — И в результате теперь должны умереть миллионы людей.
— Ценнее всего — и сильнее — когда это происходит естественно. Как между братьями, — произнес Альфарий.
— Скажи это Гору, — пробормотал Омегон.
Альфарий отвернулся от разрушения и посмотрел на брата-близнеца, прищурив глаза.
— Справедливо, — признал он. — К доверию может быть сложно придти, даже среди ближайших сородичей. — Альфарий дал фразе повиснуть в воздухе между ними, а затем продолжил. — Волькерн Авгурам был одаренным мастером. Оперативником, которого мы наделили огромным доверием. Он взял подарок, завещанный нам Кабалой для помощи Магистру Войны, и извратил его ради собственной выгоды. Вот почему эта незавершенная пилонная система на Парабеллусе должна быть уничтожена, а парабелльские фермеры должны погибнуть вместе с урожаем в ядерной зиме. Полагаю, по той же причине ты оставил одного из ведущих эмпир-мастеров галактики в переулке Сан-Сабрина, выпотрошив его, будто простого вора.
С задней части командной палубы к ним подошел легионер.
— Мои повелители, — вмешался он, — капитан хочет, чтобы вы знали, что ударные крейсеры «Лямбда» и «Дзета» приближаются, как и «Альфа».
— Очень хорошо, — кивнул Альфарий.
— По крайней мере, на этом вопрос закрыт, — произнес Омегон, возвращаясь к разговору.
— Возможно, — отозвался Альфарий. — Ты полагаешь, что база «Тени» в опасности?
— Я все еще пытаюсь это подтвердить.
— Нам следует делать больше, брат, — настойчиво сказал Альфарий.
— Я лично допросил Авгурама.
— Никаких утечек? — вскинул бровь Альфарий. — Никаких покровителей? Никаких сообщников? Он даже не продал схемы пилонной системы.
— Похоже, что Парабеллус был личным проектом, — продолжил Омегон. — След тупиковый. Нет контактов, которые привели бы нас куда-то еще. Я же тебе сказал, я лично этим занимался.
Альфарий обернулся к ожидающему легионеру.
— Передай капитану задать второстепенный курс в систему Чондакса, как только к нам присоединится «Альфа».
— Чондакс? — переспросил несколько удивленный Омегон. — Хан? А что с исходным планом?
— Кто-то интересуется «Тенями», я уверен, — проворчал Альфарий. — Наши навигаторы сообщают, что имметеорология в том регионе успокаивается, а астропаты думают, что сообщения снова могут доходить. Оперативники сообщают, что экспедиционный флот Белых Шрамов почти завершил приведение к согласию, и Хан может вскоре начать приготовления к переходу через варп.
— Мы не знаем…
— Знаем, — сказал Альфарий. — Быть может, это Малкадор, или же Ангелы Калибана — кто-то проник на базу «Тени». Мы должны принять это и продолжать. Надо просчитать ходы, опережая время, и разместить флот с максимальным преимуществом. Дорн отзовет Белых Шрамов, а верность Хана все еще крепка. Если Магистр Войны должен преуспеть, то мы не можем позволить V Легиону достичь Терры. Мы согласны, брат?
— Разумеется, — медленно кивнув, произнес Омегон. — Разве у нас так не всегда?
Омега
Оператус Пять-Гидра: Истекшее время?1/138.28//XXБ Боевая баржа XX Легиона «Бета»
Омегон вошел в свою комнату. Как и у брата, у него не было пышных покоев или жилища для подчеркивания звания и значимости. Спальная ячейка была небольшой и скудно убранной. Кроме временной сущности, ничто не отличало ее от комнаты любого из Альфа легионеров.
Он стоял в темноте, прислонившись церемониальным доспехом к двери, и глубоко дышал. Когда бы он ни закрыл глаза, он обнаруживал ужас ожидающей его неизбежности — жгучие истины, которые Острота явила ему и Альфарию.
Третий Парадокс…
Он потер глаза пальцами, разум болел от ответственности. Он думал о запутанной сети контактов и взаимоотношений, тайн и обманов, предательств и купленных союзов. Они были разбросаны по всей галактике и сжимались, словно сеть. Омегон видел самого себя в спутанном центре хитросплетения. Он мог дергать за разные нити и оказывать свое влияние как угодно, однако также он ощущал, как его разрывает между растущими требованиями их задач.
Примарх активировал парящие люменосферы комнаты. Оружейная была открыта, на усиленном каркасе стоял его рабочий доспех, неотличимый от брони любого другого Альфа легионера. Там же были выставлены его болтер, клинок и пистолет, а также шлем, который, казалось, смотрит на него мертвенным взглядом невыразительной оптики.
А рядом с ним, накрытый просторным покрывалом, находился другой его доспех.
Обычному глазу он казался простым и невзрачным.
— Пусть же он видит упавший плод, который греется и манит в лучах дневного солнца, — прошептал Омегон, обращаясь к пустой боевой броне. — И пусть я буду змеей. Притаившейся внизу и готовой нанести удар.
