видеть разочарование на ее лице каждый раз, когда он не держал обещания. — Она нервно намотала прядь волос на палец и с раздражением заметила, что рука ее дрожит. — Хорошо, что он сам решил исчезнуть из ее жизни, перестал мучить дочь. Хоть на это оказался способен.
— Как Эмили отнеслась к этому?
— Уже два года прошло. Кажется, спокойно. — Не то, что она сама, подумала Пи Джей. Воспоминание о дочери вызвало улыбку на ее лице. — Иногда она ведет себя как взрослая.
— Правда?
— Да. Ей пришлось рано повзрослеть, может быть, слишком рано. Иногда я думаю, лучше бы она всегда оставалась беззаботным ребенком.
— Ты действительно так думаешь? Сама такая серьезная и ответственная?
Она смущенно улыбнулась.
— Извини, что читала тебе мораль. Я просто очень люблю детей. И верю, что у каждого должен быть шанс в жизни.
— Но кто-то должен его преподнести…
Она озадаченно посмотрела на него.
— Зачем так цинично? И почему только Эмили к тебе потянулась?
— Эмили? — ошарашено спросил Кейд. — Ко мне?
— Можешь сам спросить ее.
— Нет уж, спасибо.
Пи Джей увидела, что у него даже мускулы под рубашкой напряглись, а широкие плечи вздрогнули. Лунный свет падал на его суровое лицо, высвечивая нахмуренный взгляд. В его глазах она прочитала боль, значит, этот человек переживает душевный разлад.
Уставившись на Пи Джей, Кейд думал, что у этой девочки было достаточно потрясений в жизни и лучше ей не связываться с ковбоем.
Он тряхнул головой.
— Ну что ж, ситуация ясна.
Пи Джей оценила его скромность, но не поняла, почему он так тушуется оттого, что маленькая девочка увидела в нем легендарного ковбоя.
Она покачала головой. По ее десятибалльной шкале опасности Кейд Маккендрик набирал пятнадцать баллов, так что лучше не вникать в его проблемы, тем более что свою она решила.
— Мальчики приезжают завтра?
— Вот именно.
— Твой отец начал замечательное дело, — заметила она.
Кейд надел шляпу и повернулся, собираясь уходить, но бросил, уже через плечо:
— Если ты так думаешь.
— А разве ты думаешь по-другому?
— Дело не в этом. Просто все это совсем не для меня.
— Видно, он так не считал.
Мужчина рассмеялся горьким смехом.
— Ему хотелось, чтобы эти мальчишки остались довольны.
— Тебя это удивляет?
— Да. — Он вернулся и сел рядом с нею. — Удивляет даже больше, чем его шантаж.
— Шантаж?
— Он прекрасно помнил, как я любил ранчо. И он поставил именно на эту любовь, чтобы заставить меня поступить по его желанию.
— Значит, этот проект несомненно был важен для него. Только… Почему он просто не попросил единственного сына выполнить его предсмертную волю?
Увлеченная разговором. Пи Джей придвинулась ближе к нему, и ноги их соприкоснулись. Что-то дрогнуло в ней, но она не стала обращать внимание на вспыхнувшие было между ними искорки.
— Потому что я никогда не был идеальным сыном.
— Уверена, он любил тебя, Кейд. Человек, желающий помочь оступившимся ребятам, не мог быть равнодушным к собственному сыну, даже совершившему дурной поступок.
Губы Кейда скривились в горькой усмешке.
— Что ты понимаешь под дурным поступком? Перешептывание в церкви во время проповеди или неубранную постель?
— Хорошее у тебя сложилось мнение обо мне после нескольких часов общения. — Она нахмурилась. — Ты решил, что я такая…
— … примитивная? — подсказал он.
— Да. И ошибся. Я уже навидалась достаточно трудностей в жизни.
В глазах у него заблестели огоньки. Она почувствовала, как он начал оттаивать.
— И что ж ты понимаешь под трудностями?
— Однажды в детстве я обнималась с Биллом Перкинсом в машине. Мой брат постучал в стекло и велел мне идти в дом.
Кейд засмеялся.
— Уверен, на несколько дней твоя жизнь вне дома приостановилась.
— Меня заперли на целый месяц! Можешь рассказать о себе что-либо более ужасное?
— Леди, вам станет плохо…
— Попробуй. Я вовсе не миссис Ходячая Добродетель, как ты обо мне думаешь.
Улыбка исчезла с его лица, оно снова омрачилось.
— Хорошо. Сама напросилась.
— Ты-то что натворил?
— Угнал автомобиль.
ГЛАВА ВТОРАЯ
— Ты украл машину? — изумленно спросила Пи Джей.
Ему было неприятно ее удивление, хотя именно этой реакции он и ждал.
— Отцовский грузовик.
— И что случилось дальше?
— Он постарался, чтобы меня наказали по всей строгости закона.
— Но ведь ты просто одолжил ее.
— Без его на то разрешения. — Он покачал головой. — Если бы мы жили во времена Линча, он сам меня повесил бы.
— Ты преувеличиваешь.
— А ты не знала Мэтта Маккендрика.
— Не знала, — задумчиво согласилась она, глядя в темноту, затем повернулась к нему. — Но я вижу, что ты справился с этим.
Он удивился ее проницательности.
— Откуда ты знаешь?
— Я неплохо разбираюсь в людях. — Она усмехнулась, — за редким исключением.
— Твой муж? — догадался он.
— Бывший муж, — поправила она.
Итак, она разведена, но не говорила об этом. Только ему нет никакого дела, что тот мужчина исчез из ее жизни.
Но он, черт возьми, почему-то рад этому.
Кейд вдруг испугался чего-то и резко встал.
— Пора спать. Солнце ждать не будет.
