— Смотри, она пошевелилась!
— Софи…
Соня открыла глаза и тут же снова зажмурилась — слишком яркий свет резанул по глазам.
— Ты что, совсем обалдел! Нельзя ее тормошить!
— Я не тормошил!
— Я вызову скорую…
— Я уже вызвал!
— Я, я! Только ума и хватает, что якать!
— А ты шел бы искать, кто ее по голове ударил, тебе по должности положено!
— Мы с вашим сторожем уже обыскали здание, никого нет! Преступник ушел через черный ход. Между прочим, у него были ключи! И вообще, если бы ты не был рядом со мной, то я задержал бы тебя!
— Почему же? Разве я ушел через черный ход, а затем вернулся?
— Хватит!!! — натужно закричала Соня, и тут же повторила вмиг осипшим голосом: — Хватит…
Подглядывая в щелочку между век, Соня схватила Шестакова за рукав. Тут же четыре сильных мужских руки, отпихивая друг друга, подхватили ее и перенесли в кресло. Затылок пронзило болью. Соня обхватила голову руками, пальцы почувствовали влагу. Уже догадываясь, в чем дело, Соня посмотрела на раскрытые ладошки. Так и есть — кровь.
— Что со мной было?
— Тебя кто-то ударил по голове, — ответил Сергей и протянул Соне уже красный от крови платок.
Она поняла, что этим платком ранее закрывали рану на ее голове, пока она была без сознания.
Соня непроизвольно отшатнулась, но платок взяла и приложила его к ране. Затем многозначительно посмотрела на Константина.
Шестаков перехватил Сонин взгляд и строго спросил:
— Я чего-то не знаю?
Соня хотела кивнуть, но скривилась от мгновенной, обжигающей боли.
— Когда мы шли сюда, мне показалось, что в кабинете Тамары кто-то есть. Я видела, как закрывалась дверь.
Теперь уже Шестаков уставился на Константина взглядом, не предвещающим ничего хорошего.
Костя протестующее замахал рукой:
— Я проверял, честно слово! Дверь была заперта…
— Изнутри, — язвительно закончил за него Сергей.
— Да я бы проверил, но тут ты позвонил, — с каждым словом голос Константина терял уверенность.
— Правильно, давай, свали все на меня! Кто виноват? Шестаков, который не вовремя позвонил и отвлек рыцаря от беспокойства за безопасность дамы.
— Ну, знаешь! Тогда ничего не предвещало, что даме может угрожать опасность!
Соня прижимала к голове влажный от крови платок и следила за перепалкой, точно за теннисным поединком, переводя взгляд с одного спорщика на другого. Что-то в этой перепалке ей не нравилось, причем это что-то к смыслу сказанных слов никак не относилось.
Тем временем, Шестаков продолжал:
— Я тебя просил, успокоить Соню и привезти ее домой! А ты что сделал? Если бы ты послушал меня, то ничего бы не случилось!
Казалось, мужчины совсем забыли о Сонином присутствии, но она была рядом и слышала каждое слово.
— Стоп! — резко сказала Соня и передвинулась на краешек кресла, ближе к спорщикам. — Теперь, кажется, я что-то пропустила. Когда вы успели подружиться? Созваниваться начали? Что значит: «просил успокоить, привезти домой?!».
Костик с Сергеем как-то вмиг съежились, вжали головы в плечи и уставились друг на друга.
Разъяснить ситуацию взялся Шестаков:
— Софи, так получилось. После твоего, надо сказать — глупого, бегства, я поехал к тебе. Долго ждал в подъезде и уже собрался уходить, но тут пришел Константин. Мы прошли в его квартиру, поговорили. Я объяснил, что опасность тебе не угрожает, — Шестаков замолчал и посмотрел на Константина, взглядом прося его присоединиться к разговору.
Костик молчал. Молчала и Соня, она сверлила новоявленных друзей взглядом инквизитора.
— Теперь мне объясни, насчет опасности, — ледяным тоном приказала Соня.
Понимая, что поддержки со стороны Константина не будет, Сергей вздохнул и продолжил:
— Мне удалось убедить Томилина, что медальон попал к тебе случайно. Он согласился с моими доводами. Мы даже разработали некий план действий. Я как раз рассказывал Константину в чем заключается этот план, когда ты позвонила. Мы с Костей договорились, что я не стану пугать тебя своим появлением, а Костя съездит и привезет тебя домой. Вот так. Я ждал вас дома у Константина, то есть это… у твоей подруги. Долго, между прочим, ждал! Затем начал беспокоиться и звонить. Оказалось, что вы тут…
Шестаков замолчал и посмотрел на Соню с видом преступника, ожидавшего приговора суда.
Соня смотрела на Шестакова и не могла понять, почему именно он, Сергей, оправдывается и чувствует себя виноватым? Почему именно он, а не тот, кто с самого начала знал, что у полиции нет претензий к Соне, что ее, Соню, ждут дома, дабы поговорить, обсудить какой-то план. Тот, кто все это знал, но молчал! Воспользовался ее растерянностью, ее отчаянным желанием спрятаться за крепкое мужское плечо!
— Солнышко, я…, — начал Константин, но тут же замолчал под холодным, полным невысказанной обиды, взглядом Сони.
— Зачем? — тихо спросила Соня.
Сергей принял ее вопрос на свой счет и ответил, потупил взгляд:
— Зачем ждал? Хотел обсудить с тобой наш план. Если ты согласишься сыграть небольшой спектакль, то мы сможем выяснить, кто на самом деле пытался отравить Кононова.
— За что ты со мной так? — снова спросила Соня, глядя на Константина.
Шестаков продолжал принимать слова Сони на свой счет:
— Конечно, ты можешь отказаться. Но, все же, подумай, помоги следствию…
Костик заерзал на стуле. Шестаков поднял голову и только в этот момент заметил взгляд Сони, обращенный вовсе не к нему. Будто споткнувшись, Сергей замолчал, а Соня смотрела мимо него на Константина. Суть происходящего начала доходить до Сергея, он сощурился, отчего лучики морщин побежали от уголков глаз к вискам. Сергей развернулся к Косте:
— Что произошло? Отвечай! — прошипел он.
— Я в очередной раз ошиблась, — ответила за Константина Соня. — Понимаешь, Сережа, я снова ошиблась! Доверилась человеку, который… который, как и все прочие до него, решил меня использовать. Только использовать, и ничего более.
— Соня, я…, — начал Константин.
— Прекрати! — голос Сони задрожал. — Ложь! В каждом слове — ложь!
Шестаков понял, что произошло на самом деле. Он начал подниматься со стула — желваки ходили ходуном, правая рука сжата в кулак. Соня подскочила, надеясь остановить неминуемую драку. Но тут, в тяжелую тишину ворвался топот бегущих по коридору.
— Божечки мои, что случилось?! — Валентина Тимофеевна ворвалась в кабинет и недоуменно уставилась на собравшихся. — Кто вызвал скорую? Кому плохо?
Двое мужчин в белых халатах появились на пороге следом за ней. Один остался стоять в дверях, а другой прошел к столу, положил на него металлический чемоданчик.
— Ну, кого из вас обидели? — весело спросил он, не оборачиваясь.
— Меня! — довольно зло ответила Соня, присаживаясь на стул. — Меня обидели!
Врач повернулся. На вид ему было лет сорок, и был он весь кругленький — невысокого роста, круглолицый, с пухлыми розовыми щечками. Даже глаза у него были большие и, казалось, абсолютно
