Свидетели нагваля

пространственную дверь в энергии и самовоспламенились, иначе говоря, перешли в другой мир. Он утверждал: 'На Юкатане они перешли в третье внимание коллективно'.

Самое важное в этих историях не их историчность, а откровение, толчок, который может дать нам знание, что другие люди в других эпохах бросили почти невозможный вызов и победили! Он хотел, чтобы мы смелее сновидели, предлагал нам вещи, которые находятся за пределами нашего знания. Он утверждал, что мы можем использовать внимание как горючее и сгореть изнутри, не позволив исчезнуть индивидуальности. Он объяснил: 'Мы жертвы чудовищного детерминизма, но, тем не менее, Орёл принял решение открыть для нас дверь этой тюрьмы. Есть нечто прекрасное, некий парадокс: несомненно, все предопределено, и, тем не менее, мы можем пережить чудо — свободу'. Свобода — это преобразование всего того, из чего мы состоим, в осознание существа, соединив наши тело и разум в неизмеримый энергетический результат, заключенный в огромной точке сборки. Чтобы быть свободными мы должны отказаться от трофеев мира, умереть в том, из чего мы состоим сейчас, и возродиться во всём том, чем мы можем быть. Только когда мы полностью «умрём», мы достигнем полной свободы.

— Когда ты в последний раз встречался с Кастанедой?

— Я убежден, что Карлос «отстранял» своих последователей в точно определённый момент, когда мы были уже достаточно сильны, чтобы порвать с естественной зависимостью от него. Для большего психологического воздействия он обычно пользовался довольно простыми предлогами, сообщал нам об этом через третьих лиц, и вскоре, без предварительного предупреждения, прекращал встречаться с нами. Я расскажу каким был предлог в моём случае. За несколько недель до того, как он приехал в Мехико и перестал приглашать меня на встречи, я начал читать курс лекций об его книгах. По независящим от меня обстоятельствам я был вынужден принимать плату за эти лекции, хотя это мне и не нравилось, и я поступал так впервые. Карлос принял это взимание денег как предлог для обучения сталкйнгу и прогнал меня. Он утверждал, что я извлекаю выгоду из знаний и опыта, которые мне предоставили маги.

Я узнал об этом «обвинении» от других членов группы и сразу же счёл его несправедливым, но впоследствии я смог понять символическое значение этого акта сталкинга: я Действительно извлекал выгоду, правда не в виде наличных Денег, а в виде увеличения личной важности. За те годы, что я выл знаком с Нагвалем, он давал мне различные уроки своего знания, и я уже чувствовал себя настоящим учителем!

Так Карлос поступал почти со всеми, кто следовал за ним. В определённый момент, когда он (или Дух?) считал это подходящим, Нагваль отстранял нас от личных контактов с ним и выдвигал против нас какие-нибудь обвинения, больше похожие на «детские сплетни», которые тут же сообщал другим членам группы. Все эти предлоги были просто ошеломительными для нас, если учесть, что отстранялись самые прекрасные существа, которых мы знали. Они были почти всегда ничтожными, а иногда действительно смешными: он мог обвинить человека в том, что тот сплетничал о других, или что кто-то совершал «сделки» с какими-то деньгами и так далее. За всем этим стояли магические уловки, сталкинг. Это было другим примером его символического языка, имеющего двойной смысл. Эти уловки обошлись некоторым столь дорого в эмоциональном смысле, что им до сих пор не удалось преодолеть воздействие разрыва. Но они позволили нам открыть то, что по-другому нам было бы очень трудным заметить: он и его ведьмы порождали удивительную зависимость от них. Эта зависимость была чем-то положительным на первых этапах пути, но вскоре она становилась препятствием.

Нагваль знал, что рано или поздно мы должны будем избавиться от его обременительного влияния, если только наше намерение (другими словами, наш путь развития) полностью не совпадал с его намерением и намерением его группы. Очевидно, так не было ни в моём случае, ни в случае других отвергнутых. Единственным из нашей группы, кто был приглашен на «Олимп» нагвализма, стал немец по имени Хейко. Несгибаемое намерение привело его в Мексику в поисках Нагваля, и он ждал годы перед тем, как познакомиться с ним.

Я не могу сказать наверняка, действительно ли этим изгнанием Карлос исключил меня, или же наоборот, принял меня, заставив продвинуться дальше по тропе знания. Я думаю — последнее, и благодаря этому я получил что-то крайне важное: я научился «летать» сам по себе.

Рассказы о сновидениях Артуро Гутьеррес

Дубль — это сам маг, развившийся с помощью своих сновидений. Дубль — это акт силы для мага, но только сказка о силе для тебя.

«Сказки о силе»

Единственное, что нельзя исправить, это смерть. Так я запомнил слова своего отца. Такой я помню свою жизнь до того, как Дух постучал в мою дверь. Я не знал, что существует другая возможность, не знал, что существует свобода, окончательное путешествие. На одной из встреч, в которой мне довелось участвовать, Карлос сказал:

'Маги не умирают, они уходят в сознании, они уносят с собой всё, чем они являются, не оставляя ничего. Вы должны уйти как дон Хуан: он ушел, взяв с собой все, даже свои гуарачи[24]'.

В какой-то момент своей жизни я думал о том, чтобы отправиться на поиски тайн жизни в далекий Тибет. Как я ошибался! Я ждал, что меня вдохновит Альберто, старый I знакомый, побывавший в этом недоступном месте. Но с какого-то момента это перестало казаться мне моей судьбой. Вместо этого, по какой-то странной и недоступной моему пониманию причине, Альберто притянул мое внимание к Карлосу Кастанеде и группе людей, которые его знали. Я не смог этого избежать. Меня зацепило. Эта группа собралась для того, чтобы выполнять движения силы, когда-то показанные им. Сейчас я знаю — это Дух постучал в мою дверь.

Контакт начался с Марты и её дочери Сандры, которая призналась мне, что с детства знакома с Карлосом, которого называла Нагвалем, и что он выразил желание познакомить её с дочерью. Это предложение Карлос делал в особенных случаях. Кажется, Нагваль что-то в ней увидел.

Это меня заинтересовало. Я стал читать книги Карлоса Кастанеды. Сандра постоянно меня воодушевляла, а однажды она поделилась со мной мнением Нагваля о соглашении воина:

— Работайте, и я постучу в двери вашего дома.

* * *

Мое тело еще помнит магические пассы, помню я также и намерение группы. Годы спустя движения перестали быть тайной и стали доступны миру. Через Марту и Сандру я познакомился с группой и с Мариви, которая показывала, как правильно выполнять магические пассы. Ее обучил им непосредственно Нагваль Карлос.

Мариви делилась с нами знанием Нагваля, она также давала нам задания на неделю. В это время я уже читал 'Огонь изнутри', тогда это была предпоследняя книга Нагваля, моё намерение было там, как и слова Нагваля:

— Работайте, и я постучу в двери вашего дома.

* * *

Мое внимание сновидения находилось в оранжевой глубине заката. Длинное шоссе терялось у горизонта. Мои дядя вел машину, но настойчивый звонок телефона и голос, который я услышал из трубки, нарушили гипнотическую красоту момента: — Привет, говорит Нагваль. Разве можно забыть этот голос? Обращаясь к дяде, я сказал, что должен увидеть Нагваля. Затем мое внимание сместилось, я не мог больше находиться со своим дядей, и я увидел Нагваля.

Единственные слова, которые смогли зафиксировать остатки моего внимания, были «замок» и «5 часов после полудня».

Я проснулся в изумлении. По какой-то причине я был уверен в том, что этот сон — необычный.