деловой, одет с иголочки. Это было необычно для нас, он даже среди богатых будущих родителей смотрелся как минимум наследным принцем. Он обвел комнату взглядом, - Виктор оглянулся и сам, словно пытаясь изобразить отца, - и пошел сразу ко мне. Он будто искал меня, зная заранее, кто именно ему нужен. Все тогда удивлялись, мол, выбрал себе самого неразговорчивого и бледного, хотя сам тот еще клоун. Но он выбрал меня, точнее, тогда я думал, что он выбрал меня, и это было единственным, что тогда давало мне повод улыбаться.
-Он Вас... усыновил?
Виктор пожал плечами, словно удивляясь ее вопросу. Он даже не сразу сообразил, почему ее это удивляет, а для него - само собой разумеющееся. Он вырос в обществе людей, где усыновление кажется совершенно обычной вещью, так что гораздо большей диковинкой для него были полные семьи с кровным родством, как у Джека.
-Я помнил своих родных родителей очень смутно. Года в четыре я попал в приют, поэтому его помню лучше, чем их. Впрочем, даже это 'лучше' весьма относительно, так что... - он пожал плечами и улыбнулся сам себе, - Но Учитель... я обожал его. Боготворил. Мне так хотелось вырасти и стать таким же, как он: смелым, умным, умелым, уверенным в себе. Я был уверен, что стоит мне стать таким же, и все обязательно станет хорошо, - он замолк и поднялся, обошел кресло и оперся о его спинку, оказавшись к Анне спиной. Девушка вздохнула и пожала плечами.
-Вы совсем на него не похожи. Только манерой речи и движениями.
-Я дойду до этого момента, - Виктор пожал плечами и склонил голову набок, - В общем, если не вдаваться в подробности, то он был как рыцарь в сияющих доспехах. Отличным примером для подражания. Он всегда держался так, словно может спасти мир, если будет необходимость. И я верил ему. Действительно верил. И в детстве и юности я был ужасно горд, что он выбрал именно меня. Что именно я ему приглянулся больше всех. Я его сын, не кто-то еще. И я буду достоин.
Виктор, внезапно, замолк. Только часы с кукушкой нарушали тишину.
Гадателя захватили воспоминания о детстве. Тогда он не просто восхищался отцом, он действительно хотел таким стать и старался делать все то же, что и отец. Бывало и так, что Виктор часами засматривался на карты Учителя, воспринимая их как мультики или движущиеся картинки. Он дружил с ними уже тогда, но почти не понимал, что происходит. Постепенно он взрослел и менялся, менялись и интересы, и он предпочел сделать вид, что голосов карт не слышит. Он готов был скрывать это всю свою жизнь, но однажды его мир перевернулся.
-А потом? - наконец спросила Анна.
Гадатель встрепенулся, отгоняя нахлынувшие воспоминания, передернул плечами и снова заговорил:
-Когда мне было шестнадцать, он подарил мне мою первую колоду Таро и стал учить. Он говорил мне, что нас свела судьба. А потом: никакого колледжа, Виктор. Никакого университета, Виктор. Ты должен стать Гадателем, а не архитектором, Виктор. Так он сказал мне тогда. Рассказал, что у меня есть 'потенциал', 'чувствительность' и 'восприимчивость', и я должен всенепременно всем этим гордиться, - он снова замолк, переводя дыхание.
-Мне нужно... Я отойду на секунду, - воспользовалась паузой Анна и поднялась на ноги, одернула фартук и, кивнув сама себе, ушла на кухню.
Виктор потер лицо руками и снова сел в кресло. Сейчас он должен был продержаться как можно дольше. Ему нужно постараться узнать как можно больше об исчезновении отца до того, как ему понадобится помощь уже не Анны, а врачей.
Он опустил руки и посмотрел на потолок - тонкие едва заметные трещинки в штукатурке, будто ремонт был не так давно, что бы все осыпалось, но достаточное время назад, что бы успеть потрескаться. В детстве Виктор придумывал целые миры, беря за основу и карту только пересечение трещинок на потолке.
Анна вернулась быстро. Фартука на ней уже не было, зато в руках было блюдо с румяными булочками.
-Сейчас я принесу кипяток, и мы продолжим.
Виктору было не по себе. Он даже поежился от этого ощущения - ему было слишком уютно, и он чувствовал себя слишком дома. А ведь он совсем забыл о том, что так бывает.
-В этом всем есть какой-то... подвох? - спросил он у Анны, когда та снова вернулась.
-Подвох? Нет, с чего Вы взяли? Мне просто очень неприятно смотреть на людей, когда им плохо. Это меня раздражает. Вот я и пытаюсь сделать так, что бы всем было хорошо, - она пожала плечами и долила кипятка в чайничек. - Расскажите, что было дальше?
-Да, конечно, - Гадатель отложил булочку и продолжил рассказ, - Я не хочу вдаваться в подробности моего становления как Гадателя, я лучше попробую объяснить тебе, что такое Колода. Говорят, первую Колоду собрала древняя языческая Богиня - она боялась за мир и то, как люди плетутся к своему предназначению, и решила создать что-то вроде... пастырей. Не как священников, что-то совершенно иное. Она собрала семьдесят два человека, и каждый из них получил свой дар. Кто-то - видеть будущее, кто-то - говорить с мертвыми, кто-то - видеть ложь и обращать ее против людей... Она давала им новые имена и назначения, называя как карты Таро и подбирая те слова, что лучше всех характеризовали бы человека.
Он снова перевел дыхание и продолжил:
-Но люди не вечны. Они старятся и умирают, даже не смотря на то, что Богиня сделала их крепче, чем простых смертных. Они тоже были подвластны времени. Их не брало копье или яд, потому что Богиня хранила их, но старость побеждала любого. Чтобы линия не обрывалась, дар Богини передается. Но не от отца к сыну, не от матери к дочери, а от учителя к ученику. Однажды наступает момент, когда тот или иной член Колоды должен найти себе ученика, и тогда начинается поиск, своеобразная попытка нащупать энергетику того, кто достаточно талантлив и в чьих жилах течет магия...
Анна выглядела озадаченной, но Виктор не стал уточнять, какие вопросы у нее возникли.
-Нас воспитывают с детства, - он хмыкнул. - Такой одаренный ребенок с детства воспитывается достойным членом братства. Впитывает все нужные знания, живет этим, а когда вырастает, становится, как бы выразиться... первоклассным магом. Такие люди живут за счет своих талантов, ведь расценки на их услуги очень высоки, даже на тех, чье положение в клане невысоко.
-А у вас есть иерархия? - Анна вскинула брови и подвинула Виктору чашку с чаем. Тот благодарно кивнул в ответ и, сделав глоток, ответил ей:
-Есть. Как в картах Таро. Кто-то представляет младшие арканы, четыре дома, они все считаются одной семьей. Мечи - бывшие ирландские кочевники, кубки - ребята из стран Скандинавии, посохи все как есть из латинских стран, а пентакли из Америки. Еще есть элита - старшие арканы. Тут уже и Англия, и Германия, вся западная Европа, и даже Россия. Я не упоминаю восточные страны и страны Азии или Африки потому, что у них есть свои магические братства, созданные на основе их первобытных религий. Мы практически не суемся на территорию друг друга, слишком разная требуется работа... Что же касается Колоды.... Тут все почти так же: каждый занят своим делом и не имеет права вмешиваться в дела другого. Попытка сделать чужую работу может привести к,... мягко говоря, неприятным последствиям, - он нервно улыбнулся. - То, что я собираюсь сделать, на самом деле, работа Медиума, но она погибла два года назад, а ее талант необходим мне больше, чем какой-либо еще. И мне придется ответить за свое решение, заняться не своими обязанностями.
Виктор замолчал, пытаясь понять, многое ли он упустил, и многое ли поняла девушка.
Большая стрелка на часах с кукушкой дошла до двенадцати, и кукушка возвестила о наступлении часа ночи. Гадатель вздрогнул, обернулся, чтобы взглянуть на проклятую кукушку, и тут же снова уставился на девушку.
-Вопросы?
-И куда тогда... он ушел?
Виктор рассмеялся:
-Если бы я знал! Но, похоже, это даже не наш мир и, наверняка, не мир мертвых, - он покачал головой. - Он не в первый раз уезжает, но впервые он исчезает... так далеко.
-Зачем Вы ищете его, Виктор? - тихо спросила Анна, опустив взгляд, как будто боялась смотреть ему в
