Чашка Розалинды звякнула о блюдце. Ее руки дрожали, как у старухи. Она и чувствовала себя старухой. Ужас старит людей.
— Усвойте вот что, — продолжал Наджиб. — Гасиб знает, что один из наследников Хафзуддина принял имя Джемшида Бахрами, но ему неизвестно в точности, кто именно.
— Откуда он узнал это имя?
Наджиб пожал плечами.
— Мы можем только строить догадки. Методы правительства Гасиба в области ирригации и сельского хозяйства привели в прошлом году к катастрофическим последствиям. А голод, как вам известно, может толкнуть людей на бесчестные поступки.
Теперь Наджиб был другим человеком. Галантные манеры исчезли. Перед Розалиндой сидел проницательный следователь. Ее пронзила мысль: а чем он, собственно, занимается?
— Предположим, ему все станет известно; что тогда?
— Тогда возможны два варианта. Сыновей у Гасиба нет Его брат погиб. Это означает, что наследника не имеется. Если у Гасиба достанет здравого смысла, чтобы осознать, к чему может привести такое положение вещей, он возьмет Самира под свое «покровительство» и провозгласит себя регентом, который только дожидается момента, когда Сэм сможет взять власть в свои руки. Мне не нужно объяснять вам, какие преимущества ему даст такая линия поведения. Вы хорошо знаете, насколько он непопулярен. — Надж умолк, чтобы снова наполнить чашки, и заговорил снова не раньше, чем встретился взглядом с Розалиндой: — Но если при этом в его руках будет Роза аль-Джавади, доказывающая, что Самир в самом деле является законным наследником принца Камиля, Гасиб станет неуязвим.
— А ему хватит ума понять, что так будет лучше?
— Его можно заставить признать очевидное. А это означает, что вы, Розалинда, обладая теперь полной информацией, могли бы обратиться к Гасибу. Я убежден, он вывернется наизнанку, лишь бы вы приехали в Баджестан в роли счастливой и уверенной в себе матери наследника престола. Но в этом случае вам придется вверить заботу о вашем сыне Гасибу и его присным. А это риск, и немалый. Даже если сам Гасиб решится признать вашего сына наследником, вокруг него отираются всякие кузены и племянники, готовые к решительным действиям. Так что шансы на то, что Самир действительно станет султаном, очень невелики.
Во взгляде Наджиба читался вопрос, на который ей было трудно сразу ответить.
— Вы хотите знать, готова ли я отдаться в руки такого негодяя, как Гасиб, и предложить ему сына в обмен на… на что? На парочку бриллиантов и путешествие в «роллс-ройсе» по пустыне? — взорвалась Рози. — И на перспективу именоваться когда-нибудь матерью баджестанского султана? Ну, знаете…
— Извините меня. Я не знал, как вы воспримете то, что я имел вам сказать.
— По вашим словам, вы долго наблюдали за нами. А значит, могли бы заметить, что я люблю своего сына! — воскликнула Розалинда.
— В мире достаточно людей, готовых поужинать с самим дьяволом, чтобы обрести богатство.
Исходящие от прикрытых блюд аппетитные запахи дали Розалинде повод выиграть время: она поднялась и положила себе в тарелку яичницу с колбасой и жареную картошку. Наджиб последовал ее примеру, и в течение нескольких минут они отдавали должное еде.
Наконец Розалинда в какой-то степени усвоила смысл слов, сказанных Наджибом, и подняла глаза.
— Значит, я должна выбирать? — спросила она. Холодом веяло от открывшейся перед ней правды. — Мне следует сделать ставку либо на вас, либо на Гасиба.
Наджибу не хотелось прибегать к экивокам.
— Вот именно.
Розалинда покачала головой. Ее переполняло негодование из-за глупой несправедливости судьбы.
— Вы сказали, что нам может предложить Гасиб. Что же предлагаете вы? Я полагаю, у вас есть свой вариант — Она взглянула на кольцо с рубинами и неописуемым бриллиантом и подняла руку, показывая кольцо Наджибу. — Впрочем, я уже получила от вас плату!
— Вы думаете, мы не сознавали сути проблемы? — Теперь в голосе Наджиба сквозило раздражение. — А что нам оставалось? Обнаружилось завещание. Наследница — вы. Мы не имели права утаивать от вас то, что принадлежит вам!
Розалинда невесело рассмеялась:
— Тогда что вы предлагаете?
Она сердилась не только на Наджиба. Он — всего лишь исполнитель. Не Наджиб виновник ложной ситуации, поскольку не он ее создал. Первый виновник — Джемшид, который ни во что не посвятил жену. И во многом виновата судьба. И Ламис. Почему родственница Джемшида не известила Розалинду?
— В первую очередь мы предоставим вам надежное убежище.
— Мне казалось, я нашла его в этом доме.
Наджиб решительно тряхнул головой.
— Ошибаетесь. Было бы гораздо лучше, если бы вы согласились поехать в Баракат.
— Почему?
Наджиб в удивлении вскинул голову.
— Да потому, что в этом случае за вами будет стоять государство. Там вас, в случае необходимости, защитит армия.
— Армия? Какая армия?
— Вооруженные силы Бараката. Я ношу титул Сотрапезника принца Рафи. Или вы думаете, что правителей Баракатских Эмиратов не волнует судьба членов семьи, с которой они связаны кровными и брачными узами?
Розалинда молчала. Ей стало по-настоящему страшно. Но делать нечего? Он рассказал ей все. И приходится покориться обстоятельствам.
— Сейчас наша первая задача — скрыть от баджестанского правительства, что Джемшид в действительности был принцем Камилем.
— И как вы собираетесь этого добиться?
— Необходимо провести кампанию по дезинформации.
У Розалинды возникло ощущение, что она все глубже погружается в лабиринт хитросплетений, из которого не видно выхода.
— Дезинформации? — бездумно повторила она.
Наджиб помолчал.
— Розалинда, вам нужно понять одно обстоятельство. Если вы согласитесь с нашим планом, то Самир может утратить права на баджестанский престол. Сейчас Сэм несовершеннолетний. Но он является единственным внуком кронпринца Назнма, а потому лет через десять-двенадцать у него могут быть все шансы возглавить движение против правительства Гасиба. Если сейчас мы создадим Самиру вымышленную биографию, ему будет сложно отделаться от нее в будущем.
— Я бы согласилась участвовать в создании вымышленной биографии Сэма, если бы вы меня убедили в том, что в нее кто-нибудь поверит.
— Розалинда! — воскликнул Наджиб. — Как вы думаете, настанет день, когда Самир осудит нас за то, что мы сейчас делаем? Рассердится ли, узнав, что мы лишаем его возможности сбросить Гасиба и занять трон Баджестана?
С каждым словом Наджиба сердцебиение Розалинды учащалось. У нее еще не было времени задуматься об открывающейся перед ней перспективе. Как может сложиться жизнь Сэма? Ждать его воцарения? Чтобы его окружили льстецы, интриганы, чтобы его осаждали представители эмигрантских группировок, преследующих свои интересы?..
— Насколько я понимаю, у меня нет возможности убедить вас в том, что Сэм не имеет прав на трон Баджестана, так как он не сын Джемшида, — с горечью произнесла Розалинда. — Но, может быть, вы поверите, что я хочу уберечь его от такой участи. Так есть ли у нас выход?
— Есть, Рози, — сказал Наджиб; сказал настолько тихо, что ей пришлось напрячь слух. — Мы должны выдать Самира за моего сына.
