духовной ориентацией можно направить на поиск буддийских или национальных святынь — духов и защитников этой уникальной для нас природы и местности, которые наверняка там есть.
Здесь уместно рассказать немного о мифологии Таиланда. Поскольку Тайская культура спустилась с отрогов Тибета (отчасти с территории нынешней Бирмы), для нее характерен культ гор. У тайцев много преданий о превращении нагов — священных змеев буддизма — в скалы, горы и горные хребты, которые реже встречаются в остальном Индокитае. Один миф рассказывает, как наги запустили в небо огненные ракеты, чтобы создать и обустроить территорию Лаоса с его горами, реками и лесами. Это не удивительно, поскольку в древней мифологии всех народов змеи — хранители вод и плодородия земли, а у тайцев они играли роль защитников местности еще до прихода буддизма. — Отсюда такое обилие драконов на храмах!
Мифы Тайских народов о творении повествуют о небесной реке, вытекающей из грота; о страже небесной тьмы, из которой выходят ночь и звезды; о богах, катящих по небосводу шару своих светил (а лягушка, сорвавшаяся с цепи, глотает светило). Это Тайские мифы на территории Вьетнама и типичные мифологические образы, которые можно найти в любой части света. Но центральный для всех народов миф об отделении Неба от Земли у тайцев может мыслиться как трагический момент: вызванный тем, что сердитая женщина оскорбила Небо, ударив в него пестом для обтряхивания риса. Женщина таким образом выступает катализатором процесса творения, и в еще одном мифе она появляется в мире раньше своего супруга, родившегося из огня.
Мифологические герои приносят на Землю тыквы, из которых происходят люди. Тыква у тайцев символизирует принцип мужского, небесного, начала, в то время как рис — женский, земной, принцип. (Правда, правящие династии ведут свое происхождение прямо от посланцев небес.) Другие герои срубают лиану, закрывшую свет или гигантский баньян, или подготавливают землю для спуска с небес первого короля, установившего моральные и социальные нормы. Срубание мирового дерева — типичный образ мифологии, а вот что касается короля — это уже чисто Тайский акцент в понимании закона мироустройства.
Так что я всех путешественников посылаю из Чианг Мая выше в горы, сразу на границу с Бирмой или Лаосом. В Мае Хон Сон, хотя сама я там не была, или в другие места по дороге туда. Наверняка они там найдут что-то интересное. Согласно карте, там много пещер, есть и водопады. В центре Маэ Хон Сона — озеро, а рядом — национальный парк Маэ Сурин и горячие источники (и рафтинг, как и во многих других местах северного региона).
А мы вернулись в Чианг Май и взяли обратный билет до старой столицы Таиланда Аюттхаи: по дороге к Бангкоку. До поезда мы успели посмотреть еще несколько храмов центра, ближайших к дороге, ведущей на станцию. (Ват Четаван и Саэн Фанг — с одной стороны дороги, а Ват Бупхаран и Махаван — с другой.) Наиболее достопримечательный из них — Ват Четаван, с круглой белой ступой с золотой отделкой. Ступа огорожена забором с очень красивыми воротами: аркой в квадратной многоступенчатой ступе с зонтиком, где расположено колесо чакры, символизирующей мировой закон.
В другом храме меня привлекли цветные фрески на фронтоне храма, типично индийские по стилю: только одна из них изображала маленького Будду, шагающего по лотосам, на которого смотрела женщина- Будда, держась за ветку дерева, а остальные люди и небожители воздавали ему дань поклонения. На дверях третьего были танцующие Будды. А по дороге нам еще попался магазин скульптуры, где тоже было обычное для Таиланда разнообразие: от каменных Будд-птиц до статуэтки девочки с собакой — и куча разной духовно-религиозной символики: от колокольчиков до подвесок с иероглифами.
СТАРАЯ СТОЛИЦА — АЮТТХАЯ
Аюттхая — бывшая столица Таиланда, расположенная в 105 км в северу от Бангкока. Это не единственная столица: до нее главным городом был СукхоТаи в 427 км севернее Бангкока. Там есть древние сооружения XII века (Ват Сан Дэ Па Данг), храмовый комплекс Ват Махатат, образующий курган на поверхности воды и известное изображение сидящего Будды в храме Ват Шра Си. Но поезд не совсем доходит до него, и развалины, которые стоит посмотреть, находятся в 12 км от нынешнего транспортного центра, поэтому туда я заезжать не стала.
Аюттхая была столицей с 1350 по 1767 — более 400 лет, за это время в ней правило 33 короля 5-ти династий: до короля Рамы I, который построил новую столицу в Бангкоке, позаимствовав архитектурные формы прежней. Ее средневековые формы производят ощущение мощи — развалины Сукхотая более утонченные. Хотя в Аюттхае тоже видна преемственность: и Ват Махатат в Аюттхае похож на сукхоТайский храм с тем же названием.
Я чувствую романтику развалин если не из истории, то из поэзии. Еще в Чиагмае, когда я глядела на развалины его наиболее древних ступ, мне в голову пришла строчка: 'Я умираю в зелени развалин, где прорастает истина моя' — из стиха, который я когда-то написала под влиянием поэтов серебряного века. Всякие развалины несомненно выявляют в человеческой душе духовное отношение к прошлому. Особенно такие живые, как развалины старой столицы Таиланда, которые одновременно являются и музеем, и местом почитания (не возникает сразу сказать — 'святым местом', поскольку в современном мире Таиланда, как и через покой его Будд, трудно почувствовать пиетет к религии, но по сути это так).
Поезд пришел в Аюттхаю в пять утра. Яся не выспалась и улеглась спать на скамейке вокзала. Я спросила карту города — планов, раздаваемых туристам, на вокзале не было, но на тумбах перрона висело несколько больших карт с достопримечательностями. Было еще темно, осматривать город было нереально, и я стала их изучать: даже зарисовала план на листочек. Пока я зарисовывала, ко мне подошел немолодой уже рикша, который предложил за пару часов показать главные храмы города (за 300 бат) — в шесть утра, когда рассветет. А пока, сказал он, можно выпить кофе на другой стороне улицы напротив вокзала. Последним предложением мы с Сияной воспользовались: у лотка на улице сели за столик и выпили кофе с молоком с несколькими булочками, которые тут намазывались маслом и обжаривались.
Цена рикши в общем-то была умеренная, и он вызывал у меня доверие — но я нашла вариант лучше. Рядом с вокзалом была вывеска аренды велосипедов: 30 бат в день за велосипед, с 6 утра до 6 вечера. Вместе с велосипедами выдавался и ксерокс плана города. И я сказала рикше, который ожидал нас, что мы покатаемся сами. Он ответил: 'No problem'. Правда, сначала Тайский юноша при велосипедах, который заодно торговал журналами и газетами, не хотел связываться с иностранкой. Он стал посылать меня дальше по улице, где тоже была аренда велосипедов: они там были даже более приличные, за специальной загородкой и под крышей. Но открывалось это заведение в 8 утра, и я не стала ждать, а сказала молодому человеку, что мы все же возьмем велосипеды у него, и у него же оставим вещи. Тогда он понял, мы взяли велосипеды и расписались в его журнальчике за аренду. Возможно, наши вещи убедили его в серьезности моих намерений. Хотя тайцы не боятся, что их велосипеды пропадут. Единственное предупреждение на плане для велосипедистов гласило: 'Пожалуйста, не оставляйте свою сумку в велосипедной корзине, а то кто-нибудь может ее взять, или привязывайте ее.' Мысли о том, что этот кто-нибудь может отвязать сумку или взять сам велосипед, у жителей старой столицы Аюттхаи не возникало.
Центр Аюттхаи, где больше всего развалин, представляет собой остров, окруженный рекой. Чтобы не делать петлю к мосту, мы пересекли ее на пароме (2 бата с человека и столько же с велосипеда). И вскоре выехали прямо к центральным развалинам храмового комплекса Ват Махатхат, построенному в XIV веке. Большой по территории, как и другие буддийские монастыри или индийские храмовые комплексы, он являл собой остатки красно-белых кирпичных стен и множество таких же ступ. Главная ступа с реликвиями Будды была 50-метровой высоты. Одно из каменных изображений Будды, сидящего в позе лотоса, сохранилось полностью, но от небольших статуй его учеников, расположенных по обе стороны ведущей к нему дороги, остались только остовы тел.
А другое изображение — вросло в дерево. Древо боддхи со множеством стволов обвило его, оставив видной только голову. Это дерево обнесено оградой, на которой висит множество венков (цветы — дар божеству, как и в Индии). Это — быть может, самый почитаемый образ Будды в Аюттхае. Он олицетворил нерасторжимое единство человека и дерева: древа жизни и познания, которое оказывает ему поддержку и
