Евгения остановила первую машину и подошла к водителю, Розалия следовала за ней попятам. А как же иначе? Она должна лично услышать сумму, названную автовладельцем.
Фима с Мариной остались стоять у столба.
Когда возле них притормозила «Вольво», Ефимия прошептала:
– На кой черт он остановился?
– Может, хочет спросить дорогу, – предположила Марина и отошла от столба.
Зевнув, Фима последовала ее примеру.
Стекло опустилось, и на женщин уставился бритоголовый мужик устрашающей наружности. Обозрев сначала Ефимию, а затем Маришку, он крикнул:
– Сколько?
Поликарповна подняла брови. Справедливо полагая, что мужик интересуется ее результатами, она недовольно протянула:
– Пятнадцать минут – пять шестьсот.
Громила в «Вольво» едва не проглотил язык.
– Сколько! Ты че, офонарела?
– Сам смотри не офонарей. Хотела бы я на тебя посмотреть, как ты за пятнадцать минут с семью водилами договоришься. Тоже мне, умник нашелся.
Мужик перевел взгляд на Марину:
– А ты?
Девушка радостно возвестила:
– Ровно пятьсот.
– Баксов? – уточнил владелец иномарки.
– Еще чего. Рублей, конечно.
– А ты здорова?
– Да уж не больная. Была бы хворая, сидела бы дома.
– Тогда запрыгивай.
– Куда?
– В машину.
– Зачем?
– Поедем ко мне.
Марина взяла Поликарповну за руку:
– Никуда я с вами не поеду.
Мужик заулыбался и вышел из «Вольво».
В этот момент к девчонкам подбежали Розалия с Женькой.
– Евгения заняла второе место, она умудрилась…
– Розалия Станиславовна, обернитесь назад.
– Что? А в чем дело? Котик, ты кто такой?
– Я-то? Хороший парень, хочу отлично провести ночку. С одной из вас, – добавил он, глядя на дрожащую Марину.
– Зачем вы его остановили?
– Это не мы, он сам остановился.
Свекровь уперла руки в бока:
– Послушай, донжуан, не надо нас злить. Ты один, а нас четверо. В случае чего тебе мало не покажется.
– Да? А может, поспорим? – Гигант надвигался на женщин.
Евгения с Фимой прижимались к Розалии, Мариночка пряталась за спиной «учительницы».
Положение, надо заметить, тупиковое.
– Котик, давай договоримся по-хорошему, – лепетала мэтресса. – Ты сейчас уедешь, а мы с подругами завтра днем поставим в церкви свечку за твое здоровье. Согласен?
– Розалия Станиславовна, мне страшно.
– Марина, мы тебя отвоюем.
– Кончай ломаться, шлюшка, – гремел бугай. – Садись в машину, а то силой затащу!
– Не приближайся ко мне!
– Девочки, надо визжать.
– Нет! – рявкнула Розалия. – У меня идея получше.
Нагнувшись к Ефимии, она затараторила:
– Фимочка, ласточка моя, представь, что этот придурок – твой бывший муж. Он всю жизньтебе изменял, колотил и выгонял из дому. А однажды выставил босиком на тридцатиградусный мороз.
Фима засопела.
– А еще, – свекровь соображала, как бы вывести Поликарповну из себя, – он потоптал все твои клумбы с пионами. Все! До единой! Нет у тебя больше красивых клумб, Фимка, нет. Царствие им небесное.
Ефимия Поликарповна оттолкнула от себя Розалию, опустила голову чуть ниже – как бык накорриде, – расправила плечи, и…
Подняв с земли корягу, она со всего размаху заехала громиле по плечу.
– Сукин сын! Моей кровушки тебе мало было? Так ты теперь поднасрать мне захотел, ублюдок? Я тебе за пионы руки пообрываю, зубы повышибаю, волосы повыдираю. Куда пошел, скотина?! Стоять! А-а-а…
Второй удар пришелся по капоту, третий по стеклу, а садануть по «Вольво» еще раз Ефимия не успела. Иномарка рванула с места, оставив после себя одно лишь воспоминание.
– Фима! – Розалия заключила ее в объятия. – Ты наша спасительница! Твоя шизофреническая фантазия нас выручила! Мы твои должницы. Куколка моя гламурная, я тебе настолько признательна, что в знак благодарности за твой героический поступок отказываюсь брать с тебя за урок полторы тысячи долларов. С этого дня станешь платить мне тысячу четыреста пятьдесят пять баксов.
Фима прослезилась:
– Ой, спасибочки. Добрая вы душа, Розалия Станиславовна.
Розалия жеманно отмахнулась:
– Ну что ты, я не ангел, я простая гламурная христианка богемно-элитного происхождения.
ГЛАВА 10
За три дня до Нового года Светлана связалась с Каткой и радостно сообщила, что, как и предполагала Копейкина, Надежда Романова дала о себе знать.
– Стричь ее болонок поедет Вита Арнольдова. Завтра в полдень.
– Арнольдова отправится к Романовым прямо из салона?
– Да. В десять у Виты клиент, к одиннадцати она должна освободиться.
Повесив трубку, Ката стала заламывать пальцы.
– В полдень, в полдень, – бормотала она, меряя шагами спальню. – Значит, ровно в двенадцать я должна быть во всеоружии.
Утром, насильно запихнув в себя бутерброд с сыром, Катарина закрылась в комнате и быстро стянула с себя джинсы с блузкой. Для предстоящей поездки необходимо облачиться в неброскую безразмерную одежонку, на которую впоследствии Ката возлагала большие надежды.
Выбор пал на длинную черную юбку, серую – донельзя растянутую – кофту и темно-синюю бейсболку. Ее Ката надела после того, как, собрав волосы в пучок, закрепила его на затылке при помощи нескольких шпилек.
Осмотрев себя в зеркале, она спохватилась и выудила из трюмо солнцезащитные очки.
Козырек бейсболки закрывал лоб, очки скрывали глаза, а приподнятый ворот кофты делалневидимым
