закурила, и парочка, не сговариваясь, потопала вдоль реки. Минут пять они шли молча, ни Лера, ни Антон не знали, с чего начать разговор. Неожиданно Валерия первая нарушила тишину:
– Не знаю, зачем я согласилась прийти на эту встречу. Ситуация банальная и глупая, как в самом плохом романе.
– Нам надо поговорить.
– Мы уже все сказали друг другу, или ты такне считаешь? Слова решительно ничего не изменят, а простое сотрясание воздуха ни к чему не приведет.
– Я должен тебе кое-что объяснить.
– Не надо ничего объяснять, я не маленькая, сама все прекрасно понимаю.
– Лер, я любил тебя, вернее, думал, что это любовь, но…
– Но потом встретил ее и понял, что ошибался, да? Старо как мир. Ты за этим меня позвал? Хочешь, чтобы я в очередной раз почувствовала себя круглой дурой? Неужели ты считаешь, что я недостаточно унижена?
– Я не хочу, чтобы мы расстались врагами, можно разойтись по-хорошему, сохранив теплоту отношений.
– О боже, Антон, о чем ты говоришь? Может, ты хочешь попросить меня стать крестной матерью ваших будущих детей? Одумайся, мальчик мой, твои слова смешны. «Сохранитьтеплоту отношений» – где ты откопал эту фразу, в любовном романе прошлого столетия?
– Понимаю, тебе сейчас тяжело, но пойми и ты, я никому не хотел причинять боль.
– Не хотел, но причинил, или ты планировал выбраться сухим из воды, никого не обидев? Так не бывает, жизнь жестокая штука, кто-то обязательно остается в дерьме. В данном случае в нем оказалась я, не без твоей помощи, разумеется. Большое тебе спасибо за это.
– Прости.
– Простое «прости» не поможет.
– Я очень сожалею.
Люблинская устремила взгляд вдаль, на макушки гигантских сосен, потом грустно улыбнулась:
– А ведь я тебя любила, Антон. Впервые в жизни я поняла, что такое настоящая любовь, и, как видишь, она повернулась ко мне спиной.
– Я тоже хорошо к тебе относился.
– Настолько хорошо, что не гнушался брать у меня деньги и без зазрения совести покупал на них подарки любовнице? А я, идиотка, верила про карточные долги и тому подобную муть! Как я сразу не поняла, что ты водишь меня за нос? Сын богатого отца, и у него нет денег, это же смешно.
Антон молчал.
– Даже забавно, – продолжала Валерия, – ты берешь деньги у одной любовницы и покупаешь на них подарки другой. Такое нарочно не придумаешь, ты хорошо устроился. Интересно, если бы я вас не застукала, до каких пор ты вешал бы мне лапшу на уши и тянул из меня баксы?
– Насчет денег не беспокойся, я все верну, не сразу, конечно, но верну.
– Мне не нужны деньги, не в них дело.
– Лер, тебе нужно время, постарайся простить меня и не держать зла.
– Это будет очень трудно сделать, практически невозможно.
Амбарцумян замедлил ход и взглянул на Люблинскую:
– Ты незлопамятна.
– А знаешь, после того, что произошло, я поняла, какая же я все-таки дрянь.
– Ты о чем?
– Все о том же. Ведь пока мы с тобой встречались, Артур подозревал меня в неверности. И теперь я понимаю, какие бури бушевали у него в душе, когда я уходила вечерами якобы кМаринке. – Лера резко остановилась. – А я знала, что ты позвонишь мне.
– Да?
– Прекрасно знала, что ты будешь пытаться сгладить ситуацию. Страх разоблачения, наверное, щекочет нервишки, да? И не делай вид, что ты не понимаешь, куда я клоню. Ты отлично меня понимаешь, – Лера облизала нижнюю губу, – мне многое известно о твоих делишках.
– Каких делишках, Валерия?
– О тех махинациях, которые ты проворачиваешь в фирме своего папаши. Думаешь, я ничего не знаю? Ошибаешься.
– Когда я предложил тебе поговорить, я не имел в виду ничего такого.
– Только на минуту представь, если я расскажу твоему отцу, как его собственный сын на протяжении нескольких лет его обкрадывает. О!.. Тебе придется ответить на многие вопросы. А вдруг папаша впадет в такую ярость, что заявит на тебя в органы, тогда пиши пропало, посадят тебя, дружочек, как пить дать, посадят.
– Это угроза?
– А если и так, что ты можешь сделать?
– Лер, не надо меня злить.
– Ах, посмотрите, он злится. А я вот возьму и расскажу всем о твоих аферах, посмотрим тогда, какая свадьба тебя ждет. Не уверена, что продавщица будет носить тебе передачи в тюрьму. На следующий же день после ареста эта шлюшка найдет другого кавалера.
– Ты не посмеешь!
– Еще как посмею.
– Этим ты ничего не добьешься!
– Я получу моральное удовлетворение.
– Ты блефуешь!
– Увидим.
– Если об этом узнает хотя бы один человек…
– И что ты сделаешь?
Глаза Антона сузились, зрачки, наоборот, стали круглыми, на лбу выступила вена. Он сжал кулаки.
– Лерка, лучше не шути со мной.
– Я тебя не боюсь! Ты ничтожество и негодяй, к тому же аферист, пусть все узнают о тайной жизни папенькиного сынка.
Антон схватил Валерию за руку.
– Мне больно! – закричала она. – Отпусти! Не смей! Ой! А-а-а…
ГЛАВА 14
Вернувшись от Люблинских, Смирнова с силой захлопнула входную дверь.
На протяжении нескольких минут Марта пристально разглядывала свое лицо в овальном зеркале. Сконцентрировав взгляд на глубоких носогубных складках, она скривилась. На лбу сразу же образовались две глубокие горизонтальные морщины. Марта на мгновение прикрыла глаза.
«Неужели это я?» – думала она, не в силах поверить, что безжалостное время превратило ее в пожилую женщину, унеся в безвозвратную даль молодость, а вместе с ней и надежды на лучшее.
Как же все-таки неумолимо время. Как быстро оно пролетает, превращая вчерашних красавцев и красавиц в морщинистых стариков с потухшим взором и воспоминаниями о техвременах, когда, как им казалось, и солнце светило ярче, и снег был белее, и дни тянулисьбесконечно долго.
Когда человек молод, он постоянно торопит время. Минуты, часы, дни, недели… Ему хочется поскорее повзрослеть, вкусить все прелести зрелой жизни, расстаться, наконец, с надоевшим детством и зажить по-новому, по-настоящему. Ведь детям всегда кажется, что у взрослых жизнь намного красочней и интересней.
Так считала и Марта, когда была подростком. Ей хотелось стать самостоятельной, независимой,
