— Значит в белом приходили? — нарочито делая испуганные глаза, спрашивал Сапун. — И руками махали?
— В гости звали? — подкалывал в свою очередь Лавря.
Сержик заступался:
— Зато как они взвыли, когда на них бросился Пират!
— Конечно, кто не взвоет, если на него кинется такой волкодав! — отбрехивался Сапун, поправляя на левой ноге под коленкой ситцевую повязку.
— Что это у тебя с ногой? — поинтересовался между прочим Борька, наблюдая за словесной перепалкой.
— Да так, царапина, — махнул рукой Сапун.
— Глубокая? — деловито спросил Борька.
— Вот пристал к человеку! — взбеленился ни с того ни с чего Лавря. — Какая уж есть!
— А где поцарапался? — не отставал от Сапуна Борька.
Сапун, не выдержав Борькиной настойчивости, закричал:
— Тебе чего надо?! По уху просишь?
Лавря поднес к Борькиному лицу крепко сжатые кулаки:
— Мы это быстро устроим! Вот они, видал?
Ребята побросали инструмент, придвинулись к спорящим. Витек усмехнулся:
— Ты этими дулями тут не хвастай. Может, они у нас и меньше, зато их в несколько раз больше.
— А ну их, Лавря, пойдем, — лениво сказал Сапун.
Дружки подались восвояси. Борька крикнул вслед:
— Приходите вечером, фокус покажем!
— Мы сами фокусники! — засмеялся Сапун.
В перерыв Борька собрал возле себя ребят. Раскрыл тетрадь, полистал для порядка странички.
— Могу доложить насчет ночных происшествий… Зря смеетесь над дежурными. Их действительно хотели напугать. Так что шутки оставьте при себе.
— Кто же это осмелился?
— Сапун с Лаврей.
— Откуда известно, господин Шерлок Холмс?
— Установил следствием, — солидно заявил Борька.
Он отлучился на минуту к забору, где росла густая крапива, вытащил оттуда небольшую крестовину. Стал объяснять:
— Вот на такие кресты они напялили белые рубахи или обмотали их тряпьем. Потом подались по ручью к запруде. Истошными криками давили на психологию наших дежурных. Когда собака кинулась на них, они побежали, не разбирая дороги. В грязи отпечатаны следы двух ног человека, они ведут к изгороди Лавриной усадьбы. Здесь «призраки» в спешке рубахи с крестов содрали, а палки побросали. Одна из них попала в мои руки. Глядите, это палка от Лавриной сломанной хоккейной клюшки. Видите, на ручке вырезано — 'Лавря-чемпион'?
— Неужто Лаврина?
Палка пошла по рукам. Ребята, дивясь, качали головами: вот, дескать, придумали штучку неприятели.
— Так ведь эту палку Лавря мог когда-то бросить, а ей воспользовался кто-то другой, — с сомнением сказал Саня-рыжий.
— А у меня есть еще улика, — спокойно сказал Борька. — Рана на ноге у Сапуна. Это он взвыл ночью. Видимо, Пират успел все-таки хватануть его за ногу.
— Тоже на воде вилами писано…
— Случайная царапина, — послышались неуверенные голоса.
— Хорошо! — поднял руку Борька. — Я больше ничего доказывать не стану, но вечером увидите сами. Только прошу об этих моих догадках ни Лавре, ни Сапуну не болтать.
Тимофей Иванович что-то сказал Витьку. Тот внимательно посмотрел на Борьку. Спросил:
— А как насчет жулика, который за нашим материалом охотится?
Комиссар по особым делам поморщился:
— Тут дело пока темное, Следы те же, что и в прошлый раз были. Дежурные говорят, что похититель был невысокого роста. А поскольку, как я заметил, следы на почве от резиновых женских сапожек, да еще на полувысоком каблуке, напрашивается вывод: материал ворует какая-то девчонка!
Ребята дружно засвистели.
— Вот дал! Ну, ты у нас, следопыт, совсем с ног сбился!
— Какой девчонке нужны доски!?
— Может, гном приходил!?
— Это дежурные Борьку с толку сбивают!
Борька невозмутимо выслушал все возражения и без какого-либо волнения, спокойно заметил:
— Остаюсь при своей догадке. Больше мне пока сказать нечего.
А строительство плотины между тем подходило к концу. Полутораметровая добротная стенка шириной по гребню более десяти метров накрепко перегородила ручей. Тимофей Иванович ловко сколотил из досок два водосливных желоба и укрепил их по краям запруды. Когда вода наполнит водоем, она не будет хлестать через край, а побежит по этим стокам. Здесь ее и будут брать для поливки огородов и других нужд ближние жители.
Похвалил ребят за добросовестную работу завуч школы Евгений Иванович. Он проходил мимо, когда плотина была готова, и не мог не отметить старание своих школьников.
— Полезное дело сделали, — одобрительно произнес Евгений Иванович. — И пожарники вам спасибо скажут. Сами подумайте, ребята: водоразборных колонок поблизости нет, а случись пожар — воды из колодцев много не натаскаешь. А тут — прекрасный глубокий водоем. Словом, молодцы!
Уставшие от напряженной работы, мальчишки и девчонки расположились под старой ветлой, размечтались — летом в пруду можно будет удить рыбу, зимой по льду устроить хоккейную площадку. В стороне о чем-то таинственно шептались Борька с Ирисочкой. Потом девочка куда-то убежала, а Борька вернулся к ребятам.
— Ты, Степка, сбегал бы за Сапуном и Лаврей, — сказал Борька.
— Зачем? Нечего им здесь делать…
— Я им обещал фокус.
Борьку поддержал Витек. Усмехнувшись, он подмигнул:
— Давай, сейчас позабавимся.
Степка убежал. Ребята стали допытываться, в чем дело. Борька многозначительно хмыкал, но молчал.
Сапун с Лаврей пришли тотчас. Осмотрели запруду и присели к ребятам. Все косились на Борьку, ждали обещанного развлечения. А он, вольготно раскинувшись на травке, лежал и равнодушно покусывал зеленый стебелек цветка ромашки. Лавря нахально сказал:
— Пруд наполнится — плоты спустим, морские баталии устроим.
— У меня есть автомобильная камера, — похвастал Сапун.
— Это здорово! Продай! — загорелся Лавря.
— Ишь ты, ушлый какой! — заартачился Сапун. — Я камеру на прокат стану давать. За полчаса гони полтинник!
Витек равнодушно зевнул:
— Это мысль, — сказал он. — Мы тоже будем сдавать пруд на прокат. Хочет кто-нибудь кататься на плоту или на автокамере — плати за день трешницу. С членов отряда полосатых плата, конечно, не берется.
Сапун и Лавря захлопали глазами. Их изумление рассмешило всех ребят.
— Вода-то разве ваша? — сварливо спросил Лавря.
— Наша больше, чем ваша.
— Может, и ведрами не дадите таскать на огород?
