Исцеление памяти

них с представлениями о Боге и чувствами в отношении Его, что стали частью того способа, с помощью которого эти люди прячутся от своей боли. Как нам напоминает в своей книге Оз Гиннесс, истинные интеллектуальные сомнения нуждаются в ответах, тогда как сомнения, коренящиеся в эмоциях, отвечают нуждам. Такие сомнения останутся, пока не будут удовлетворены важнейшие внутренние нужды и исцелены старые эмоциональные раны. Потому что легче переносить боль от сомнений, чем боль от воспоминаний о травмирующих событиях, вызвавших эти сомнения.

Это очень важная область, которую каждому священнику и христианскому консультанту необходимо хорошо знать. Иначе он будет пытаться использовать прямые и слишком упрощенные средства, которые не только не помогут людям, но ввергнут их в еще большее отчаяние. Ибо эти люди на самом деле часто хотят обрести веру больше всего на свете. Именно из этого желания и рождаются некоторые из их вопросов — они так сильно хотят поверить, что не могут отважиться пережить ужасающую боль от возможного разочарования в вере. Потому что когда–то в своей жизни они уже пережили такое разочарование.

К примеру, может ли человек, которого в детстве никогда по–настоящему не любили, а только ненавидели, отвергали, с которым, возможно, даже обращались жестоко, действительно поверить, что Бог его любит? Может ли сын, никогда не видевший от своей вечно недовольной матери ничего, кроме осуждения, брюзжания, наказаний и унижения, быть действительно уверенным в том, что он дорог Богу и что «нет ныне никакого осуждения тем, которые во Христе Иисусе» (Римлянам 8:1)? Разве не естественно ожидать, что он будет тянуться к тем отрывкам Писания, где говорится об осуждении, например, к приведенным выше строкам из Послания к Евреям?

Какого рода богословских вопросов можно ждать от дочери, которая рассказывает о своем отце так: «Я никогда не знала, обнимет он меня или ударит, и если ударит, то за что»? Или от молодой женщины, которая говорит: «Если папа выходил из дому, мы не знали, когда он вернется — через час–другой, через несколько дней или через пару лет». Или от другой девушки, которая, плача навзрыд, рассказывала: «Я только закрывала лицо подушкой и плакала, когда папа приходил ко мне в постель и приставал ко мне»? Могут ли эти женщины без серьезной работы по исцелению их переживаний должным образом рассуждать о Боге как о Небесном Отце, Который любит их, заботится о них и никогда их не оставит?

Да, это экстремальные случаи, но они хорошо иллюстрируют то, о чем мы говорим в этой главе. Не все богословские вопросы и сомнения — признаки маловерия, неверия или бунта против устоев. Во многих случаях они свидетельствуют о потребности в глубинном внутреннем исцелении. И лишь после такого исцеления эти люди смогут изменить свои ошибочные взгляды и правильно понять Священное Писание.

Проблемы, возникающие из–за невротического перфекционизма[25]

Поскольку я уже много писал о перфекционизме в книге «Исцеление чувств», не буду особенно углубляться в детали этого явления здесь. Тем не менее тысячи писем и телефонных звонков от читателей лишь укрепляют мое прежнее убеждение в том, что перфекционизм — один из наиболее распространенных эмоциональных «вирусов», которыми заражены сегодняшние христиане. Нельзя смешивать библейское учение о христианском совершенстве с самой большой помехой для такого совершенства и его величайшей подделкой — невротическим перфекционизмом. Библейское совершенство — это такая степень зрелости и чистоты, в которой питающий человека Святой Дух наделяет нас цельностью Самого Христа, чтобы мы могли жить жизнью постоянной победы над грехом. Это, как и наше спасение, исключительно дар благодати Божьей. Совершенство дается и проживается по вере и в основе своей определяется отношениями с другими людьми. Оно зависит не от безупречности свершений (т.е. не от наших дел), а от веры в безупречность свершений Бога. Священное Писание постоянно убеждает нас сделать такой уровень жизни целью своего освящения. Человек в зависимости от своих богословских взглядов может давать христианскому совершенству самые разные названия: «высшая жизнь», «глубочайшая жизнь» или «жизнь, исполненная Духом». Но, к сожалению, некоторым людям эти названия говорят лишь о том, что они сами привыкли удовлетворяться жизнью более низкой, мелкой и ненаполненной. Норма для каждого христианина — подлинное христианское совершенство, — являясь волей Господа для Его спасенных детей, состоит в здоровом стремлении к христианскому превосходству человека, который из благодарности за то, что он принят и любим таким, какой он есть, хочет угождать Богу и всегда быть лучшим в Его понимании.

Хотя невротический перфекционизм и может внешне походить на то, что мы только что описали, на самом деле он величайший враг христианского совершенства. Невротический перфекционист неудержимо и беспрерывно силится сделать себя приемлемым для Господа и вымеряет свои отношения с Ним по уровню собственных достижений и результатов. Такой человек своевольно и беспокойно преследует свою цель, но не способен, уверовав, спокойно положиться на волю Бога[26]. Первопричина этого — его представления о Боге и отношение к Нему как к Богу неумолимому и всегда недовольному. Его Бог — это требующий все больше и больше тиран, которому нужны только идеальные результаты, беспощадный судья, не терпящий несовершенства. При малейшей оплошности Он выражает Свое недовольство, осуждает человека и осыпает его упреками. Это приводит христианина– перфекциониста к тому, что он свое поведение перед Богом ставит выше отношений с Ним. Такой человек ценит поступок выше веры; действие — выше доверия; то, чего он добивается сам, — выше того, что ему дается; работу он ценит выше молитвы, а результат — выше отношений.

Из всего этого следует, что перфекционист — человек с болезненно, чрезмерно чувствительной совестью, который живет под гнетом того, что он должен. Свою тревогу он пытается выдать за подобие смирения, принижая себя и преувеличивая значение принципов и требований, правил и установлений. Но, несмотря на постоянные усилия, такой человек обременен тягостным чувством вины, полон страха и легко поддается переменам настроения и депрессиям. Это потому, что в своих отношениях с Богом он опирается на результаты, которых ему удается достичь, а не на милость Божью. В лучшем случае такие люди похожи на галатов, которых апостол увещевает в своем послании. Очень часто такой христианин неосознанно пользуется подлинными путями стяжания благодати: покаянием, исповедью, молитвой, чтением Библии и христианским служением. Но все его попытки обрести мир в душе и понравиться Богу, прочитав дополнительную главу из Евангелия, лишний час помолясь, приняв на себя еще одно служение в церкви, никогда не приносят ему желаемого результата. И он тогда чувствует себя в ловушке, из которой нет никакого выхода. Такой человек буквально «осуждается, если делает, и осуждается, если не делает!»[27]. Это причина крайнего отчаяния перфекциониста, которое ввергает его в пучину эмоционального или духовного (а часто и эмоционального, и духовного) кризиса.

Еще больше ухудшает положение то, что у таких перфекционистов часто бывают серьезные проблемы из–за одиночества, ведь близких людей у них мало. Поскольку они уверены, что люди, как и Бог, отвергнут их, обнаружив их несовершенство, перфекционисты сами отбиваются от людей руками и ногами (порой в буквальном смысле). Они слишком сильно на все реагируют, не принимают критику, очень сдержанны в общении. Они невольно побуждают других отвергать и осуждать их, хотя именно этого они так сильно боятся. Откликаясь на движение по этому порочному кругу, их внутренний голос с неодобрением заявляет: «Вот об этом–то я и говорил тебе: пока ты не станешь совершенным, люди не будут тебя принимать!» Круг замыкается, когда они сами начинают реагировать с гневом и обидой на тех, кого волей–неволей «должны» принимать и любить. Теперь уже все вокруг, особенно самые близкие, невольно вгоняют их в состояние безысходности и отчаяния.

Христиане в различной степени страдают от этой заразной болезни — перфекционизма. В какой–то степени она есть в каждом из нас, ибо ею приходится переболеть всем возрастающим во Христе. Даже тем, кого воспитывали замечательные родители и кто жил в самых идеальных условиях, придется преодолевать