силу возможностей. Довести дроу до паники — это ещё суметь нужно. Забавная мне женщина досталась в жены. Главное живая, а не эта бессловесная тень. Как все-таки сильно влияет внутренняя сущность на нас. Одно и то же тело, две разные женщины — огонь и лёд. Поразительно. Беспокоит непредсказуемость поступков девушки. Что может взбрести в её очаровательную головку? Как это отразится на состоянии дел моей страны? И главное, что мне с ней делать? Судя по поведению, мысль о замужестве не доставляет ей удовольствие. Что ж у меня есть время понаблюдать за новой «игрушкой». А там видно будет. Насилие над женщиной не в моих правилах и необходимости особой в этом тоже нет. Все незамужние женщины двора к моим услугам, стоит ли заострять внимание на одной?
Кого же отправить к эльфийке? Я, кажется, знаю кого. Манвэлиэль из Дома Тьмы, единственная из семьи, оставшаяся в живых. Она не болтлива, предана и мне не помешают «глаза и уши» в наблюдении за «женой». Обдумав, как следует, все варианты и, утвердившись в выборе, я вызвал Манвэлиэль. Пришедшей на зов дроу, я предложил вакансию при супруге. Услышав согласие, обрисовал проблему, чуть приоткрывая тайну, но, не сообщая всех подробностей и уведомив о «дополнительных' обязанностях». Не думаю, что ей они пришлись по душе, но выбора я не оставил. Ей вменялось докладывать ежевечерне обо всем происходящем или немедленно, если случится что-то экстраординарное. Дав подробные инструкции и отпустив Манвэлиэль, я занялся обычными рутинными делами, требующими внимания, но то и дело возвращался мыслями к эльфийке. Она занимала меня всё больше и больше. Отвлёкшись в очередной раз, я плюнул и решил сам сходить проверить. Подойдя к двери в покои «супруги», я выслушал доклад караульных, и уж было собрался войти, как прозвучала просьба Манвэлиэль:
— Спой что-нибудь, пожалуйста.
Что удержало меня на месте? У меня нет ответа. Замерев, я вслушивался в дальнейшую беседу.
— Это одна из моих любимых.
И эльфийка запела. У дроу и эльфов хорошие голоса и идеальный слух, но она не просто пела, она вкладывала душу, а слова… я никогда не слышал подобных песен. Простые незамысловатые слова складывались в судьбу, обрисовывали картину жизни и страданий, которых мы не ведали. Почему же теперь обычная песня вызывала столь сильный отклик в наших не ведающих ни любви, ни жалости сердцах? Почему воины, прошедшие не одну битву и не дрогнувшие, видевшие боль смерть и страдания, сейчас опустили головы, скрывая свои эмоции, недостойные их? Что было такого в голосе, чувствах, словах или музыке что заставляло задуматься? Никто из нас, слышавших, уже не сможет забыть. Как ты делаешь это, девочка? Зачем вынуждаешь вспомнить, что у нас есть сердце?
Песня стихла и за дверь выскользнула Манвэлиэль. Подняла на меня глаза, полные слез и сказала:
— Юлия, её зовут Юлия.
Теперь я знаю твоё имя. Но что значит имя твоё? Что оно значит для меня?
Глава 4 Я не буду проще и не надо ко мне тянуться!
Утренняя побудка счастья мне не принесла и радости не добавила. Уснула я вчера поздно, ворочаясь с боку на бок и не в силах расстаться с мыслями о доме. Не исправил положения и принесённый Машей завтрак, состоявший из свежевыпеченных булочек с местным джемом и сока. Обозрев поднос с едой, я предложила компаньонке составить компанию по уничтожению продуктов. Немного развеселило выражение ужаса на её лице, после озвучения моего предложения. У них, видите ли, так не принято!
А мне плевать, что принято, а что нет! Несомненно, лучше давится куском в одну физиономию под голодным взглядом персонала. Явно же видно не завтракала. Кстати, а почему?
— Маша, скажи мне на милость, отчего у тебя вид истощённого дистрофика?
Девушка смутилась и, опустив голову, начала объяснять местные порядки:
— Понимаешь, я теперь служу тебе и по этикету обязана: есть лишь после тебя и только то, что останется.
Ой, мамочки мои, ну и условия работы! Слово «этикет» становится запретным в моём обществе!
— Если я сейчас сожру всё это, — указала я рукой на поднос: — то ты будешь поститься до обеда, в надежде наесться объедками, которых может и не быть, и попросить себе порцию ты не имеешь права? Я нигде не ошиблась?
Получив в ответ подтверждающий кивок и несчастный взгляд, мне срочно потребовалось успокоиться, что и было проделано с помощью чашки кофе и сигареты. Мдяя, не стать мне идеальной Повелительницей при всем моём отсутствующем желании. Не доходят их «драконовские» порядки до моих скудоумных, вывернутых равноправием, мозгов.
— Садись и ешь, я приказываю! — самой мерзко от повелительного тона и высокомерия. Чем я в сущности лучше неё? Да ничем!
Полузадушенный писк:
— А ты?
И зловещая ухмылка в ответ:
— Не дрейфь, уж о себе-то я не забуду! Подскажи мне, кто заведует раздачей пищи?
Прожевав булочку, компаньонка сообщила:
— Йармионэль из Дома Кладези Мудрости.
Угу, сейчас я на эту «кладезь» поглазею! И направилась к двери.
— Юлия ты куда?
Рука с сигаретой ткнула в сторону двери:
— Туда.
— В таком виде?
Ну и чем ей мой вид нравится? Обычная пижама: широкие штаны и короткая маечка, милого бежевого оттенка, а то, что на груди надпись «ТЫ — бесконечно доброе, феноменально умное, чертовски привлекательное, божественно красивое, исключительно порядочное и кристально честное, беспрецедентно талантливое, гиперсексуальное, бесподобно бесподобное — ЧУДОВИЩЕ!», так полиглотов здесь нет. Дополняли ночной туалет миленькие пушистые тапочки с помпонами. Пожав плечами, дотопала до выхода и распахнув створку, обозрела караульных. О, всё те же милые лица!
— Привет бойцы! Как жизнь? На мозги не давит?
Мне ответил старший дроу:
— Доброе утро Ваше Величество. Чем могу служить?
Я прищурилась:
— Давайте для начала познакомимся. Меня Юлей зовут, а Вас?
Мужчина выпрямился, склонил голову и представился:
— Айлонор из Дома Стражей, к Вашим услугам.
— Исключительно приятно, — подпускаю мёда: — А второго, который глазёнки забыл в районе моей… хм… талии, как величают?
— Малагдаер из Дома Стражей, Ваше Величество, мой племянник, — ответил за молодого Айлонор: — Простите его за вчерашний инцидент. Молодой, неопытный.
Прислонившись плечом к косяку и затягиваясь, я милостиво кивнула:
— Прощаю, так и быть, но за услугу и пару вопросов. Вопрос первый: Сколько по времени длится ваше дежурство?
Дроу удивлённо переглянулись между собой и ответили:
— Сутки.
— Чудесно. Вопрос второй: Как вы питаетесь за эти сутки?
— Никак, по этикету…
Ой, у меня сейчас планку сорвёт! Какая, блин, помешанная на диете, сволочь выдумала столь дивный распорядок?
— Ребята, хотите тишины и покоя? — вкрадчиво поинтересовалась малость рассерженная я: — Вижу, хотите! Так вот, для этого не упоминайте в моём присутствии слово «этикет» и вызовите ко мне Йо… Чёрт!
