свертывание цивилизации. Он предполагал, однако, что информация находится под землей в каких-нибудь кристаллах. Но что именно песчаная пустыня и есть необъятное хранилище информации, этого он никак не ожидал. Он даже привстал с кресла, хотел что-то сказать, но махнул рукой и опустился с кривой усмешкой. А Иван Бурсов был до того ошеломлен, что с минуту не мог вымолвить ни слова. Потом вскочил и захохотал.
— Пустыня!.. Ха! Ха! Ха! Вот это эволюция. Мыслящая пустыня! Все, что осталось от буйного человечества. Песчинки — бывшие люди! А мы-то их топтали…
Капитан взглядом пригвоздил Ивана. Тот послушно сел. Однако не угомонился, — слишком сильно было глумливо-сардоническое настроение, которое появлялось у него всякий раз, стоило завести речь о Вечной гармонии.
— Представь, капитан, — заговорил он. — Технологический прогресс цивилизации завершился знаменательно — пустыней. А люди полностью превратились в песчинки. Да это же символ!
— О, понимаю вас, — Незнакомка пыталась примиряюще улыбнуться. — Для вас пустыня — нечто гротескное, сатирическое. Но поймите: технологическая эволюция, сменив биологическую, руководствовалась идеей целесообразности. Так уж получилось — информационная пустыня и пульсирующее над ней суперполе. Вот вы видели недавно фотонный отблеск прошедшей Электронной эпохи — супергород. Никакой природы, искусство подавлено. Стандартные люди стали песчинками общественной гармонии и колесиками технологической машины. Скажите: такой город разве не пустыня?
— Пустыня, — охотно согласился Иван и одобрительно взглянул на Незнакомку.
— А чем отличается та пустыня, пустыня на уровне вещества, от нынешней? Принципиально ничем. Только технологическим совершенством. Люди? Что ж люди… Отрицание отрицания. Люди есть, но в снятом виде. В виде информации. Вы ведь тоже в своей жизни претерпели овеществление информации, записанной в половых клетках на первобытном молекулярном уровне. Полное овеществление шло биологически очень медленно, десятки лет, все детские и юношеские годы. А здесь технически свернутую наследственную информацию Сатана развертывает и овеществляет мгновенно.
— Да, это прогресс, — усмехнулся капитан.
— Так вы песчинка в пустыне? — спрашивал Иван. — А мы можем помочь вам освободиться от рабства? Например, перерезать нейтринный луч и отсечь от этого… от Сатаны?
— В принципе можно. Но вы не в силах, ибо нейтринный луч не знает вещественных преград. Его можно экранировать, перерезать только тахионно-фотонным полем. Например, в капсуле для рейдов во времени. Но о ней позже.
— А если удастся перерезать питающий луч?
— Тогда обрету; самостоятельную биологическую жизнь. Однако не надолго, ибо во всем буду похожа на вас, кроме все той же наследственной структуры. Через сто дней в клетках наступит неминуемый генетический распад. Моя подлинная генетическая структура останется по-прежнему в Вечной гармонии. И Сатана не потерпит своеволия. За попытку к бегству он овеществит информацию и подвергнет человека электропыткам, а затем переведет в низшие и наименее самостоятельные сферы. Например, в солдаты. Вот те, действительно, как куклы.
— Вот как, — проговорил Иван. — В вашей загробной гармонии есть высшие и низшие!
— В загробной? — губы Незнакомки изогнулись в улыбке, но затем уголки их печально поникли. — Пожалуй, вы правы. Именно загробной. Человек, переведенный в информационное состояние, не знает ни жизни, ни смерти, не ощущает, тока лет и веков. Выскакивая из микромира в макромир, получая на короткое время биологическую структуру, человек с ужасом осознает, что он давно мертв, а его душа- информация закабалена Сатаной. И вот тогда могут случиться неприятные для Сатаны… Как бы это выразиться? Эксцессы? Да, как сказал бы Федор Стриганов, эксцессы.
— Как это понять? — заинтересовался капитан.
— Например, некоторые впечатлительные и психически неустойчивые люди в макромире не выдерживают, осознав свое положение. Срываются, как это чуть не случилось со мной, сходят с ума. Их генетические вихри перепутываются и распадаются. Солдаты, те никогда не сходят с ума, потому что у них его нет. Они послушные стандартные орудия, медиумы для достижения непонятных им целей. Однако солдат у Сатаны много, а интеллектуально одаренных слуг становится все меньше и меньше. Редко, но случаются эксцессы и похуже. Это с мятежными людьми. Получая из рук Сатаны кратковременную жизнь, они могут, например, проникнуть в подземные энергостанции и взорвать их. Поэтому к макроконтролю за энергостанциями Сатана допускает лишь самых преданных слуг.
— А солдаты для чего? — спрашивал Иван. — Информационный зоопарк?
— Зоопарк? — рассмеялась Незнакомка. — О, не только! На других планетах продолжается биологическая фаза развития. Вечная и неистребимая Армия Вторжения пригодится для переброски на другие планеты, чтобы свергнуть реакционные биологические режимы…
— Реакционные? — невольно воскликнул я. — Какая мешанина у вас в голове! Неужели верите в эту чепуху?
Незнакомка испуганно взглянула на меня и быстро встала с кресла.
— О, нет!.. Вы не понимаете меня. Сама не знаю… Я вынуждена. Если бы кто-нибудь смог уничтожить все это! Стереть нашу информацию…
Прижав ладони к вискам, взволнованная собеседница наша несколько раз прошлась вдоль пульта управления. Села и с виноватой, страдальческой улыбкой произнесла:
— Эксцессы… Опять эксцессы. Чуть не сорвалась. А тут еще вихри. Они устали от напряжения. Им надо стабилизироваться. Через несколько минут Сатана погасит меня, но завтра я вернусь.
Она вздохнула и, прошелестев платьем, скрылась в рубке ЭУ.
Утром Незнакомка казалась сильно взволнованной. Поприветствовав нас с вымученной улыбкой, она еще с минуту ходила вдоль пульта. Потом села и, не поднимая глаз, заговорила:
— Не знаю, как и приступить к главной части поручения… Сатана принял вас, показал свое могущество. И все с одной целью. Понимаете? Неавтономных слуг, то есть солдат, у него много. Но для работ и экспериментов в макромире, в мире вещества, ему очень нужны интеллектуально одаренные и автономные…
— Уж не хотите ли сказать?.. — Пораженный догадкой Иван встал с кресла. — Чтобы мы стали слугами? Информационное состояние?..
Трудно описать ужас, охвативший членов экипажа. Только капитан, предчувствовавший ход событий, сидел с сонливо равнодушным видом. Но Ревелино… Бедный юноша! Он почти терял сознание, а его оливковое и всегда румяное лицо было на этот раз серым, как пепел.
— Понимаю… О, как сочувствую вам! Сатана не случайно продемонстрировал исторические сцены, показал ужас и никчемность биологической жизни… Так сказать, психологически готовил вас. Он мог бы и без подготовки, насильственно перевести в солдаты. Но к чему? Ему требуются автономные. А здесь нужно желание… Почти желание. И обязательно добровольность. Нет, нет!.. Сатана готов пощадить всех. Но при этом непременно хотя бы один… Добровольно.
— Я желаю, — спокойно сказал Федор Стриганов. — Я. Добровольно.
Меня как будто ударило что-то: капитан жертвует собой ради нас!
— Капитан! — вскричал я. — Это… Я, может быть, тоже… Я тоже — добровольно. Мы кинем жребий.
— Астронавигатор Волошин! — голос капитана стал жестким. — Я знаю, что делаю. Ты остаешься за меня. Понял приказание?
— О Сергей Волошин! — вмешалась Незнакомка. — Ваш командир предлагает прекрасный выход. Я вас всех немного уже знаю. Вы, с вашей впечатлительной натурой, не сможете… Нет, нет!
Капитан продолжал сверлить меня своим властным, сковывающим волю взглядом. Я сел. Незнакомка облегченно вздохнула.
— Ну, вот и хорошо. Федор Стриганов — человек необычайной психической стойкости. К тому же он хороший специалист в области дискретного времени-пространства. Недавно генетические вихри ученого с таким же профилем пришли в негодность. При вызове в макромир он сошел с ума…
