Сара продолжала внимательно вглядываться в долину, и постепенно картина открылась ей во всех подробностях.
Поначалу она не могла поверить своим глазам, но когда убедилась, что это не оптический обман, а все так и есть на самом деле, Сара пригорюнилась. Улыбка сбежала с ее лица. Она опустила плечи и горестно закачала головой.
Почти сразу от того места, где она сейчас сидела, до замка и по другую сторону от него, вправо и влево до самого горизонта тянулись бесконечные, хаотичные нагромождения стен и перегородок.
— Это Лабиринт, — прошептала она. — Теперь я знаю, что такое Лабиринт.
Она сделала попытку разобраться, как он устроен, понять схему расположения его отдельных частей. Это помогло бы ей пройти сквозь него. Но понять там что-либо было невозможно: двойные кружащие коридоры с поворотами и завитушками. Они вели от одних ворот к другим, а те — к третьим.
Картина напоминала такой огромный отпечаток пальца, который можно было бы получить, если бы тысячи разных отпечатков сложили вместе, вплотную друг к другу, накладывая один на другой.
«Интересно, — подумала она, — это кто-то специально все соорудил или так получилось само по себе?»
Чем дольше она смотрела на Лабиринт, тем яснее понимала: преодолеть этот путь ей не по силам. И тогда она поднялась, сжала кулаки и сквозь стиснутые зубы проговорила:
— Ну что ж, пора в путь. Топайте, ноженьки, да поживее.
Теперь на свету она отчетливо видела тропу, которая петляя вела к Лабиринту. Сара напрямую — через камни и кусты — направилась к ней и дошла до огромной стены, укрепленной по бокам могучими скалами. Стена тянулась в обе стороны до самого края: покуда хватало глаза.
Девушка приблизилась к ней, не имея ни малейшего понятия, что делать дальше. Однако, когда она оказалась у самой стены, Сара заметила какое-то движение у ее основания. И увидела там маленького человечка. Он утаптывал что-то у себя под ногами и при этом тихо бормотал себе под нос.
— Прошу прощения, — сказала Сара.
От этих слов человечка всего передернуло.
— Давай проходи, — сказал он, даже не оглянувшись, чтобы посмотреть, кто произнес эти слова.
Когда же человек повернулся в сторону Сары, головы он все равно не поднял и стал разглядывать девушку сквозь густые длиннющие брови.
— Ну и что… — воскликнул он сердито и в то же время с удивлением. — Ну и что…
Казалось, прежде ему никогда не доводилось видеть существа, похожего на Сару. Или, быть может, все дело в том, что прежде ни одно подобное существо, вроде Сары, не заставало его врасплох.
— Ну и что?! — повторил он снова.
«Никогда не встречала таких чудаков», — подумала Сара.
Это маленькое создание, действительно, было очень странным. Торчащие словно густые заросли брови, казалось, должны были придавать его лицу свирепое выражение, если бы не морщинки, избороздившие лицо вдоль и поперек, и никак не вязавшиеся с предполагаемой жестокостью. И тем не менее взгляд человечка был настороженным: не сильно враждебным, но и не больно приветливым. Сара отметила для себя, что он избегает встречаться с ней взглядом, а когда она двигала руками, смотрел только на них. На макушке у него сидела панамка наподобие шапочки кардинала. С пояса, который поддерживал бриджи, свисала цепь, украшенная блестящими висюльками. Саре показалось, что это только обычная бижутерия. Она увидела, как человечек раскрыл рот и начал было шевелить губами, чтобы вновь произнести
— Простите, мне надо пройти через Лабиринт. Не могли бы вы показать, где можно войти в него?
Человечек так и остался стоять с раскрытым ртом. После Сариных слов он подмигнул ей, потом еще раз. А затем уставился в сторону. Еще через какое-то мгновение он бросился к стоявшему в двух шагах от него полевому колокольчику, одновременно доставая из-под курточки баллончик, напоминающий здоровенный шприц. Он прицелился баллончиком в цветок, и в это время Сара увидела, как из колокольчика появляется крохотная полупрозрачная фея.
Человечек быстрыми движениями несколько раз брызнул из баллончика прямо в нее. Фея мгновенно поникла, словно ссохшийся лепесток.
— Пятьдесят семь, — проговорил он с явным удовольствием.
Сара была потрясена.
— Да как вы можете?!
В ответ он проворчал что-то невнятное. Девушка подбежала к фее, которая лежала теперь на земле, подрагивая сморщенными крылышками.
— Бедняжка! — воскликнула Сара. Она нежно уложила фею на кончики пальцев, поднялась с колен и обернувшись к палачу выкрикнула:
— Вы — чудовище!
И в этот момент почувствовала в пальце острую боль — как порез от разбитого стекла: фея до крови укусила ее.
— Ой! — вскрикнула девушка, выронила фею и сунула палец в рот. — Она кусается, — жалобно проговорила Сара, зализывая ранку.
— Конечно, — обрадовался человечек. — А что, ты думаешь, должны делать феи?
— Я… — Сара нахмурилась, пытаясь быстро сообразить. — Я думаю, феи должны делать добрые, хорошие дела. Например, исполнять желания.
— Ха-ха-ха! — брови у человечка полезли вверх, а он громко расхохотался. — Это все, что ты знаешь, так что-ли?
Он направил свой баллончик на другой голубенький цветок и обдал его струей из него. Оттуда, содрогаясь, выпала новая фея, желтея на глазах, словно лист с дерева в осеннюю непогоду.
— Пятьдесят восемь, — произнес человечек и одобрительно махнул головой. — Они рождаются как раз в тот момент, когда я брызгаю.
Сара все еще морщилась от боли и сосала палец.
— Ух, — пожаловалась она, — как больно. — Сара вытащила палец изо рта и стала трясти им над головой.
Человечек подошел к какому-то растению, (оно стояло невдалеке и было той же высоты, что и он), сорвал с него лист — широкий, сероватого цвета — и протянул его девушке.
— Вот, возьми, — сказал он ей, — протри, где болит.
Сара с благодарностью за оказанную помощь стала делать то, что ей сказал человек. Но, едва начав тереть ранку, Сара отбросила лист, схватившись за больной палец, и, прыгая, начала крутиться на месте, завывая от боли:
— У-ух, как больно, намного больнее, чем раньше, У-У-У-У-х!
А человечек в это время схватился своими коротенькими ручками за бока и затрясся от хохота, приговаривая: — Ну конечно, больнее. Хорошенькое дело: ЭТИМ листочком тереть место, куда укусила фея. Да ты ж, плакса, вообще ничего не знаешь, вообще — ни-че-го!
Лицо Сары перекосилось от боли. Она с возмущением произнесла:
— А я-то думала, вы хотите мне помочь. Ой! Ох!
— Конечно, ты могла и такое подумать. Почему бы и нет? И вообще, ты могла бы много чего подумать, — он радостно захихикал, — но все, что ты думаешь, — глупости. К тому же, сзади — на штанах — у тебя полным-полно травы!
Сара обернулась через плечо и увидела, что в данном случае он прав. Трава осталась на брюках с той поры, когда она скользила на пятой точке вниз по склону. Как могла, она стала смахивать с себя траву. И тут до нее дошло: этот человечек мстит ей. Мстит за то, что она застала его врасплох.
— Сами вы бяка и плакса, — обиженно проговорила она.
— Нет, ошибаетесь, — произнес он, — я — Хряксон. А Вас как зовут?
— Сара.
— Я так и думал.
К этому времени он выследил еще одну фею и брызнул струей. А потом для надежности наступил на
