устоять.
Хейди почти не сомневалась, что на ее месте Сюзанна не смирилась бы, стала возмущаться и бунтовать. В ее характере было вспылить, устроить скандал. Но Хейди не способна на такое. Хотя она и разозлилась на Рори из-за мертвого барсучка, но понимала, что ему тоже было тяжело принять решение выкорчевать дуб.
— Я посмотрю. Я могу быть благоразумной, когда нужно. Хотя мне и правда тяжело.
Насмешливая, но почти нежная улыбка тронула его губы. Трудно поверить, но…
— Тебе тоже было тяжело это сделать? — прерывающимся голосом спросила Хейди.
— Да, я сделал это с тяжелым сердцем. — Рори не был склонен выдавать свои чувства. Но постепенно, узнавая его лучше, Хейди научилась ощущать за скупыми словами подлинные эмоции, и он становился ей ближе и понятнее. А о старом дубе Рори тоже очень сожалел.
— Прости, — вздохнула девушка.
— Ну ладно, теперь давай посмотрим на дело с другой стороны, если хочешь. — Он кинул на нее веселый взгляд. — То, что заставляет мир вращаться. Мы практически опоздали на паром, но, думаю, сегодня вечером будет еще не поздно!
Что он имеет в виду? Она замерла, чувствуя, как глаза грозят вылезти из орбит.
Глубоко посаженные темно-синие глаза мужчины весело и озорно сверкнули.
— Джонни, у тебя порой появляются блестящие идеи, — насмешливо протянул он. — Я ведь тоже давно не видел оленей.
Глава 9
— Что ты наденешь? — спросил Рори после того, как Хейди, не помня себя от радости, приняла его приглашение.
Правда, это было немаловажно. Нельзя надевать яркое или белое. Ее куртка тоже не годилась, потому что громко шелестела. Вот так всегда получается в жизни, шутливо нахмурилась Хейди. Ей придется ехать с ним в их первую и последнюю совместную экспедицию в самом старом рванье, которое у нее нашлось, — в твидовых штанах, выцветшем коричневом свитере, вязаной шапочке, свободном кашемировом бушлате. Глядя на одежонку. Рори покачал головой.
— Нет, так ты замерзнешь. Постой-ка.
Вскоре он вернулся с шерстяной курткой неопределенного зеленоватого цвета. Это была одна из тех нестареющих вещей, с вязаной полоской внизу и отложным вязаным воротником, не мужская и не женская. Хейди сначала даже подумала, что это его подростковая куртка, но, когда Рори протянул ее, девушке стало видно, что по размеру она ему не годилась. Хейди заметила в его глазах виноватое выражение, словно он извинялся, что придется надеть такую вещь.
Куртка оказалась ей впору — в ней было тепло и уютно.
— Я боюсь, вдруг запачкаю ее?
— Тем хуже для тебя, — произнес он с нарочитой небрежностью. — Куртка-то твоя.
И тут до нее дошло. Хейди смутилась и замолчала, покраснев, боясь выдать себя. Странно, почему Сюзанна оставила куртку здесь? И почему Рори не вернул ее? И что он думает обо мне теперь? «Я выдала себя с головой, таких промахов я еще не совершала».
— Да, — нетвердым голосом произнесла Хейди. — А я и забыла про нее. Какая удобная!
— Конечно, ты ее почти не носила.
— Какая глупость с моей стороны. — Она расслабилась.
— Не знаю насчет глупости — ты была беременна. — Он смотрел ей прямо в глаза. — Недели через две или три после того, как я тебе ее купил, ты уже так раздалась, что куртка не застегивалась.
Хейди залилась краской стыда. Как глупо! Я же на самом деле не мать Тоби, да и в любом случае понимаю, что его нашли не в капусте. Но, с другой стороны, я до этого дня не задумывалась о тех месяцах, когда Сюзанна жила здесь, вдвоем с Рори, и они ждали появления на свет первенца. Интересно, как Сюзанна относилась к своей беременности — стеснялась? А он что — дразнил ее? Лопался от гордости, что у него будет ребенок? Почему вообще подарил ей тогда куртку?
Ее мысли прервал Рори:
— В следующий раз будешь предупреждать своего очередного мужа заранее, чтобы вам обоим потом не краснеть.
Ей показалось, что, несмотря на шутливый тон, ему нелегко это говорить. Наверное, Сюзанна не хотела ребенка. Может, все откладывала и не признавалась в беременности, чтобы он не стал раньше времени суетиться. Это походило на правду. Но все равно было так грустно, даже сейчас, после стольких лет. И еще потому, что Сюзанна оставила эту куртку, его подарок, здесь. Не взяла с собой. Значит, не ценила и не дорожила супругом.
— Туда далеко идти. — Рори быстро вернул ее к действительности. — Надеюсь, ты готова. Подожди немного, я скажу Дженни.
О, Дженни это известие не обрадует, подумала Хейди. И оказалась права. Причем «не обрадует» — мало сказано. Дженни подошла к двери гостиной, раскрасневшаяся, с едва скрываемой злобой во взгляде:
— Я пойду с вами.
— Нет, не пойдешь, — тут же отозвался Рори. — Мы будем там долго, надо, чтобы кто-то остался с Тоби.
— А может, ты ее возьмешь вместо меня? — с беспокойством предложила Хейди, когда они отправились в путь.
— Если бы хотел, я бы ее взял, — коротко ответил он.
Это было справедливо, но могло спровоцировать дальнейшее противостояние с Дженни. В последнюю неделю она переменилась — перешла к активным действиям. Сначала она казалась точной копией отца, но теперь Хейди стала замечать, что роднило ее с Антонией и Сюзанной. Интересно, что она сейчас думает?
— Давай решайся, девочка моя, — раздраженно произнес Рори. — Выбирай: либо Джейн, либо олени.
Решение пришло незамедлительно. И совесть при этом даже не шевельнулась. Такую возможность она упустить не могла:
— Олени, — выдохнула Хейди.
В девять часов воздух казался пронизанным вечерним холодом. Лесная дорога терялась в бледно- серой дымке, впереди виднелся лишь темный туннель в чаще. Берега реки высились темными утесами. Внизу, казалось, зиял бесконечный провал. Хейди догадалась, что они идут не по основной дороге.
Когда глаза привыкли к полутьме, непроницаемый мрак начал проясняться, и она могла замечать длинные жадные корни, выступающие из земли, мелькающие светлые головки цветов, услышать тоскливый зов совы, ссору дроздов. Где-то вдали затявкала лисица. Тоби рассказывал, что они водятся неподалеку.
— Если хочешь поговорить, давай сейчас, — неожиданно произнес Рори. — Потом будет некогда. Скоро придем к тропе.
Тропой оказалась узкая дорожка, протоптанная оленями к водопою.
— Да, я хотела кое-что сказать. — Эта загадка не давала ей покоя уже давно, но она стеснялась спрашивать. — Почему ты так и не рассказал… моей матери, что мы женаты? — Ей трудно было продолжать. — Прошло десять лет. Все-таки это большой срок. — Может, не очень ясно, что она хотела сказать, и Хейди еще больше смутилась, запутавшись ногой в петле дикого плюша. — Прости, — вздрогнула девушка, когда Рори подхватил ее под руку.
— Если ты ничего не видишь, — упрекнул он, — лучше держись за мою руку. — Итак, — Рори крепко ухватил ее за локоть, — ты хочешь знать, почему я ничего не рассказал твоей матери. Ты понимаешь, мне трудно забыть, как она всегда смотрела на меня. Я мог приезжать в ее особняк только с черного входа, меня
