Девушка протягивает руку и гладит мой невольно сжавшийся кулак. Потом снова берет блокнот и спрашивает:
«Откуда вы?»
Неопределенно пожимаю плечами:
— Издалека..
Она понимающе кивает и заводит машину. Я не спрашиваю, куда мы сейчас поедем. Мне все равно. Я не хочу, чтобы наша встреча оказалась лишь мимолетным эпизодом; мне не хочется думать о последствиях, для меня сейчас важно лишь одно — быть рядом с этой удивительной девушкой.
— Вы знаете, Майя, — говорю я, глядя прямо перед собой на дорогу, но даже не пытаясь запомнить улицы, по которым мы проезжаем, — мне кажется, когда вы писали, я слышал ваш голос. У вас, Майя, удивительный голос.
Девушка поворачивается ко мне. В ее глазах благодарность. Она снова улыбается, и я с удивлением отмечаю про себя, что не могу и, что главное, не хочу сопротивляться обаянию этой прелестной незнакомки.
Глава шестнадцатая
Пейзаж за окнами машины меняется — мы выезжаем из города. Проехав мост через Иртыш, уходим вправо. Пост ГАИ как будто вымер. Скорее всего, спят, решив, что нести службу гораздо спокойнее в горизонтальном положении.
На дорожном щите обозначено: ИШИМ — 339, ТАРА — 298, БОЛЬШЕРЕЧЬЕ — 197, ВЕРБЛЮЖЬЕ — 78 км.
Я смотрю в темноту перед машиной, вспарываемую мощным светом галогенных фар «фольксвагена». Трасса пуста. Майя сосредоточенно ведет машину, лишь изредка посматривая в мою сторону. У меня нет никаких мыслей. Мне совершенно не хочется просчитывать варианты наших будущих отношений. Я понимаю, что наша встреча произошла случайно, но, как всегда, где-то в отдаленном уголке сознания мигает красная лампочка тревоги. Что за чертовщина, откуда может взяться опасность? От этой девушки? Чушь! Но привычка доверять себе и не верить в случайности — штука серьезная, она мне порой самому надоедает. Впрочем, без нее я вряд ли дожил бы до сегодняшнего дня. Почему-то я уверен, что от девушки, сидящей рядом, мне не следует ждать никаких неприятностей. Что же тогда внушает мне тревогу? Дорога?
Машина сворачивает на грунтовку. Через три минуты, проехав по дороге, сдавленной с обеих сторон тайгой, останавливаемся перед высоким забором с мощными воротами. Майя, вытащив из сумочки пульт и направив его на ворота, нажимает кнопку. Ворота открываются, и мы въезжаем на территорию, прилегающую к огромному дому, в темноте похожему на старинный рыцарский замок с башенками и зубчатыми прямоугольниками парапетных стенок. Майя тормозит перед широкой лестницей главного входа. По стенам замка со стороны сада включена подсветка, неяркая, но ее достаточно, чтобы оценить вкус хозяина дома. На просторную площадку перед дверьми выходит мужчина в темном костюме и ослепительно белой рубашке. Остановившись, он смотрит на машину сверху вниз.
Выскочив из машины, Майя устремляется вверх по ступенькам и бросается ему на шею. Мужчина нежно обнимает девушку и гладит ее по волосам, что-то шепча ей на ухо. Прикурив сигарету, выбираюсь из «фолькса». Наблюдаю за ними издали, не двигаясь с места.
Мужчина, скорее всего, — отец девушки, судя по его седой голове и чертам лица, хоть и сглаженным у хорошего косметолога, но не скрывающим его возраст.
Впрочем, может, никакой он не отец… У этих «новых русских» все может быть.
Майя, высвободившись из объятий мужчины, лезет к нему в карман пиджака и, достав блокнотик и ручку, что-то пишет. Мужчина читает из-под ее руки. Проходит почти минута, прежде чем он поднимает голову и смотрит в мою сторону.
— Идите к нам… — зовет он меня. Бросив окурок под ноги, поднимаюсь по ступенькам. Мужчина внимательно смотрит на меня, и его щека вдруг начинает слегка подергиваться. Не иначе как заработал нервный тик, воруя свои миллионы. Я уже не верю его спокойствию. Что-то промелькнуло в его глазах такое, что мне тут же захотелось выдернуть из-за пояса пистолет и всадить этому «папику» пулю промеж глаз.
— Проходите в дом, — помедлив, предлагает мужчина сухо и поворачивается к дверям, как бы пропуская меня вперед.
Девушка ободряюще мне улыбается.
— Прямо, пожалуйста… — слышу за спиной.
Интерьер вестибюля стилизован под эпоху рыцарства. По углам стоят муляжи в. рыцарских доспехах, но тут же зачем-то большие греческие вазы, которые только портят вид, выпирая из неглубоких ниш.
Гостиная впечатляет размерами и обстановкой: огромный камин, шкуры животных на полу, мягкая добротная мебель. На высоких стенах ковры и старинное холодное оружие.
Дав мне время рассмотреть убранство помещения, хозяин предлагает одно из огромных кресел с высокой спинкой, стоящих возле камина. Прохожу и устраиваюсь поудобней, расстегнув молнию своей легкой куртки. Девушка, улыбнувшись мне, убегает из зала, видимо, переодеться.
Мужчина садится в кресло напротив.
— Зачем ты сюда пришел? — спрашивает он так, будто мы с ним уже сто лет знакомы. Я несколько удивлен таким обращением.
— Извини, — усмехаюсь в ответ, — что не мог испросить у тебя аудиенцию заранее. Но если меня отвезут обратно в город, буду тебе весьма признателен…
Мужчина хмуро кивает.
— Отвезут… — сухо обещает он. Таким тоном можно обещать только дорогу на кладбище. Я не заметил, чтобы он подал какой-нибудь знак, но дверь в дальнем конце зала открывается и в гостиную входит новый персонаж. Это человек действия, в этом меня убеждает его тренированное тело, бугрящееся мышцами под свободного покроя летним белым пиджаком, легкая упругая походка и волевое лицо с расплющенным носом и пустыми глазами. Национальность его определить трудно, но, скорее всего, он откуда-то с юга.
— Хамед, проводи нашего гостя. Отвези его туда, куда он скажет, — не глядя на слугу, бросает хозяин и вытаскивает из кармана сигареты.
Поднимаюсь с кресла:
— Приятно было познакомиться, — и иду к выходу.
Хамед следует за мной.
Майя, наверно, удивится моему внезапному исчезновению. А может, и нет. Интересно, что мужик этот встретил меня как давно знакомого ему, заклятого врага. Почему? Ревнует к дочке? Или это его «малышка»? За дверью меня встречают две мрачные фигуры с пистолетами в руках. Останавливаюсь.
— Руки за голову! Ноги на ширине плеч! — командует мне Хамед, стоя позади меня.
Выполняю команду.. На моих запястьях щелкают наручники. Проворные руки обыскивают, вытаскивая из-за пояса мой пистолет. Шапочку-маску я выбросил еще в городе, — и то хорошо.
— Пошел! — тычок стволом пистолета в спину, и я послушно топаю, куда указывают.
Спустившись по широкой лестнице в подвал, идем по мрачному, какому-то обшарпанному коридору. Наконец меня вталкивают в комнатушку без окон, напоминающую чулан.
В комнате горит свет, сухо, но нет даже намека на мебель. Дверь за мной захлопывается, и тут же гаснет свет. Слышны удаляющиеся шаги конвоиров.
Лихо здесь дело поставлено. Приезжаешь в гости, тебе хамят, потом швыряют в подвал — и сиди в темноте. Это они грамотно поступили: когда вернутся и включат свет, мне трудно будет быстро сориентироваться. Лампочку не вывернуть, — до нее не дотянуться, к тому же она под колпаком из небьющегося стекла. Утешает единственное: руки мне сковали спереди, а не за спиной. Разгрызаю шов на куртке возле молнии, зубами выдергиваю маленький стандартный ключик от наручников. Через минуту руки у меня свободны. Тяжелые стальные наручники могут теперь стать моим оружием — наподобие нунчак. В конце концов я могу просто запустить ими кому-нибудь в голову — мало не покажется.
Подхожу к двери и прислушиваюсь. Тишина. Склеп намба ту…
Подождем, раз некуда стало спешить. Сигареты, зажигалка, блокнот, даже часы — все при мне. Обыскивали меня довольно поверхностно, изъяли только оружие, но, что самое смешное, запасная обойма к
