людьми».
Аркадий показал Лебедю фотографию, которую он взял у мадам Спиридоновой.
— Кто это?
— Бородин. Сергей Бородин.
Аркадий забрал фото. Возможно, было два Бородина.
— Вы его хорошо знаете?
— Только здесь. Честно говоря, мне иногда трудно бывало их различать.
— Вы никогда с ним не разговаривали?
— Обычный разговор. Он был грустным и застенчивым. Самоубийство — оно и есть самоубийство…
«Нет, — подумал Аркадий. — В умелых руках самоубийство могло оказаться убийством».
31
Мужской голос ответил по телефону.
— Привет. Это кто?
— Сосед Ани.
— Кто такая Аня?
— Умершая Аня, кто же еще. Подумайте об этом. Я перезвоню через минуту. Поговорите с мамой.
Аркадий повесил трубку.
Он достал из холодильника бутылку водки и плеснул в стакан. Когда люди традиционно поднимали тост за мир, его отец говорил: «Я устал пить за мир во всем мире. Как насчет мировой войны?» Старый сукин сын.
Аркадий опрокинул в себя стакан одним глотком и дал теплу разлиться по организму, поставил бутылку и стакан в буфет.
Прошло десять минут, телефон зазвонил.
На этот раз голос спросил:
— Ренко, неужели вы думаете, у вас есть хоть что-то, за что можно зацепиться?..
— Есть свидетель.
— Это невозможно.
— Почему? — …ответа не последовало. Аркадий добавил: — Подумайте! Вы не можете отрицать этого, ведь и вы там были.
— И где бы это могло быть?
— Там, где «Бог — дерьмо».
Возникла долгая пауза.
— Что-то можно придумать. Вы где?
— Я же сказал, нахожусь в квартире напротив. Это будет стоить сто тысяч долларов.
На том конце голоса пошептались между собой. Сергей вернулся к разговору и сказал:
— Я не знаю, о чем вы… Оставайтесь на месте. Я приеду через три часа, во всяком случае, со ста тысячами.
— Здесь, через час, — Аркадий повесил трубку.
Было похоже, что Сергей говорил по мобильному. Он был уже в пути.
Аркадий стоял на кухне у окна. Солнце медлило, как усталый свидетель сумерек. Дорожные рабочие на улице снова и снова заполняли выбоину асфальтом. Закончив, они погрузили трамбовщик на грузовик, обнесли место лентой с яркими полосами, установили понятный на всех языках знак — мужчина с лопатой, хотя в этой бригаде все рабочие были женщинами. Лишь бригадир — мужчина, но, казалось, что он вряд ли когда-то упражнялся с лопатой. Аркадий прикрепил липкой лентой активизируемый голосом диктофон под столешницу, второй — себе на поясницу. В конце квартала остановился черный «Хаммер». Он занял место для двух машин. Из него вышел Сергей Бородин, беззаботно размахивая портфелем, как будто его ничего вокруг не волновало.
Аркадий распахнул дверь и считал шаги поднимавшегося по лестнице Сергея, пока тот не появился на площадке.
— Ренко?
— Да?
— Ничего личного. Мы же — взрослые люди. Только бизнес — ведь так?
— Только бизнес, — согласился Аркадий. Без костюма Петрушки Бородин был похож на обычного спортсмена в дизайнерском свитере. Аркадий вспомнил, как отчаянно Сергей летал на канате в «Нижинском». В физической силе Сергею не откажешь. Обычно у убийц был иной недостаток — отсутствие сострадания. Аркадий вспомнил, как Сергей сидел на мостках и бросал вниз на танцовщиц зажженные спички.
А что видел Сергей в Аркадии, помимо бывшего следователя — разочарованный, вышвырнутый со службы и утративший положение?..
Аркадий спросил:
— Вы не против, если мы поговорим на кухне? Вечеринки обычно заканчиваются на кухне. — Он следил за Сергеем краем глаза, пока шел впереди него. — Я хочу, чтобы вы положили портфель на стол. Если внутри пистолет, и вы не скажете мне об этом прямо сейчас, я, не задумываясь, пристрелю вас.
— Это шутка?
— Нет.
Сергей положил портфель на стол и убрал от него руки.
— Внутри — пистолет.
— Спасибо. Хорошо, что вы это сказали. Достаньте его.
Сергей скользнул по портфелю кончиками пальцев.
…Аркадий раскрыл портфель, быстро сунув «Макарова» за пояс. Внутри лежала плотная пачка газет и ничего больше!
— Вы понимаете, как я разочарован?
— Банки закрыты. Вы дали мне только час. Я вложил деньги…
— Во что?..
— Что вы имеете в виду?
— Во что вы вложили деньги?
— Почему это вас интересует?
— Я этим тоже интересуюсь. Когда меня уволили, меня лишили половины пенсии. Теперь вы — моя пенсия.
— Хорошо. Мне заказали фильм о боевых искусствах. Восток встречается с Западом, насилие противопоставляется медитации и тоннам марихуаны.
— Помню, вы очень здорово летали на канате, но вы убили, по крайней мере, одну женщину, которую я знаю, а возможно, и больше. И вы еще надеетесь снять кино?
— Вы, а не я почему-то решили, что я — убийца. Кроме того, вы сами — далеко не герой. Вас вышвырнули…
— Это так.
Аркадий повернулся спиной к Сергею, чтобы налить два стакана водки. В отражении в шкафу он видел, как Сергей украдкой глянул на дверь. Аркадий наполнил третий стакан и сказал:
— Давайте, зовите ее. Мы же не хотим держать маму за дверью.
— Я приехал один.
— Не пытайтесь меня обмануть, попытаетесь — я прострелю вам ногу.
— Ждите!
Для танцора не было более страшной угрозы.
Мадам Бородина скользнула в квартиру, властная и загорелая: цвет кожаных брюк, куртки и ее
