оправлять разметавшиеся волосы. Улыбнувшись юноше сверху вниз, положила ладонь ему на щеку.
– Я хочу, чтобы ты возвратился со мной. – Едва Найл попытался покачать головой, как она прикрыла ему рот рукой. – Я обещаю, что они не то что тронуть – дунуть на тебя не посмеют. Я не позволю им.
Найл бережным движением отвел ее руку ото рта.
– Он сегодня утром попытался меня убить.
– Я знаю.
– Знаешь?! – Найл изумленно распахнул на нее глаза.
– Да. У меня с Повелителем был разговор. Он сказал, что пытался тебя убить.
– И при этом ты хочешь, чтобы я вернулся? – Он недоверчиво посмотрел Мерлью в глаза. В них не было никакой утайки.
– Потому и хочу. Если Повелитель задумает разделаться, тебя ничто не убережет. У него сонмище слуг.
– Он велел тебе это передать?
– Нет. Это передаю я, потому что это правда.
Найл сел, потеснив Мерлью.
– Если передо мной станет выбор, среди друзей мне умереть или среди врагов, я выберу смерть в кругу друзей.
– Но ведь ты не будешь среди врагов. Тебя будут окружать люди, которых ты знаешь – мать, брат с сестренками, Ингельд, Массиг. Тебе известно, что мой отец погиб?
– Да, – Найл кивнул. – Мне жаль.
– Это значит, что теперь я уже не принцесса, а управительница, – произнесла Мерлью с гордостью. – Ты мог бы стать моим мужем. Иначе говоря, управителем.
– Ты считаешь, это бы обезопасило мне жизнь? – спросил он с грустной улыбкой. Мерлью нетерпеливо тряхнула головой.
– Повелитель желает мира. Я знаю это. Пауки не похожи на людей. Они не мечтатели, они реалисты. Я понимаю их, потому что отец у меня тоже был реалист. Им ясно, что слуги жуков могут уничтожить весь их город со всеми обитателями. Вот почему они хотят, чтобы со мной возвратился ты. Они знают, что жукам по силам совладать со своими слугами. Но на тебя они воздействовать не могут, потому что ты вольный.
– И потому хотят, чтобы вместо них со мной совладала ты? – спросил Найл со смешком.
Мерлью, улыбнувшись, пожала плечами.
– Разумеется, почему бы и нет? Нам тоже надо быть реалистами. Если ты мой муж и живешь в паучьем городе, то значит, ты для них больше не опасен.
– Но я по-прежнему буду зависеть от их милости. Повелитель может нарушить данное мне слово.
– Может быть, – улыбнулась Мерлью уверенно. – Данное тебе, но не мне.
– Ты считаешь, он тебе доверяет?
– Безусловно.
– Тогда почему он подсылает свою челядь шпионить за нами? – Найл указал на раздавленную муху. – Вот он, лазутчик. Ты вошла вслед за тем, как я его пристукнул.
Мерлью с любопытством взглянула на дохлое насекомое. Видно было, что она едва ли верит его словам.
– С чего ты это все взял?
– У меня на такие вещи особое чутье. Поэтому-то СмертоносецПовелитель и хочет моей смерти.
Придвинувшись к Найлу вплотную. Мерлью взяла его ладони. Заглянув ему в глаза, она заговорила с искренней убежденностью:
– Если бы ты был мне мужем, у него бы не было причины тебя опасаться.
– Она подалась вперед, их губы сблизились. – Прошу тебя, доверься мне.
Оба вздрогнули от внезапного стука в дверь и с пристыженным видом отстранились друг от Друга.
– Кто это? – повелительно спросила она.
– Биллдоггинз, – произнес Найл как одно слово.
Мерлью прошла к двери и, вынув шпильку из задвижки, открыла. Доггинз оглядел ее, явно впечатлившись; та ответила холодным взором.
– Тебя вызывают в зал Совета, – сообщил ей Доггинз. Мерлью с вопросительным видом обернулась на Найла.
– Нет, тебя одну, – уточнил Доггинз. Чувствовалось, что и внешность принцессы не сломила его враждебности.
– Очень хорошо. – Она взглянула на Найла. – Дожидайся меня здесь.
Она вышла, не оглянувшись. Доггинз закрыл за ней дверь.
– Да уж, учиться приказывать ей не приходилось.
– Она принцесса. Впрочем, нет, уже управительница.
Доггинз фыркнул.
– Это ей по нраву, сразу видно. – Он щелкнул задвижкой. – Чего ей было надо?
– Она хочет, чтобы я вернулся в город. Доггинз поднял брови.
– Она тебя, что, за дурака считает? Было видно, что Доггинз не похорошему взволнован.
– Что там, в зале Совета?
Доггинз раздраженно дернул плечом.
– Плохи дела. Их посланник первым делом потребовал возврата шаров. Требование настолько естественное, что Совет согласился, не раздумывая. Из чего следует, что мы теперь попросту пришпилены к земле.
– Ничего, были бы ноги целы. А что решили насчет жнецов?
– Как раз сейчас обсуждают. Посланник настаивает, чтобы их уничтожили.
– А сам как считаешь, дело кончится? Доггинз угрюмо повел головой из стороны в сторону.
– Боюсь, решение будет не в нашу пользу. Жукам, как и раскорякам, жнецы не по нраву. Но пока они, по крайней мере, сходятся на том, что это наша собственность, коли уж мы их нашли. Мне они сказали пойти и обсудить это с остальными.
– Хоть какая-то надежда.
– Окончательное решение остается за Советом.
– Что, по-твоему, нам надо делать?
– По крайней мере, одно. Постоянно на шаг опережать пауков. – Доггинз подошел к двери и тихонько ее отворил: никого. Закрыв, привалился к ней спиной. – Ты все так же хочешь убить Смертоносца- Повелителя?
Сердце у Найла замерло.
– Безусловно, – произнес он. – Сегодня?
– Вряд ли. Надо дождаться северного ветра, чтоб можно было отправиться на шарах. Пеший путь к городу нам заказан – они нас будут там уже ждать.
– Нас?
– Одного тебя мы все равно не отпустим: пропадешь. Случись оно так, вместо тебя отправится кто- нибудь другой. Если же наша попытка провалится, все обернется еще хуже.
– Получается, пока не переменится ветер, нам ничего не удастся сделать?
– Увы. Хотя к сумеркам он может измениться: в такие дни у нас часто дует ветер с гор. Пока суть да дело, надо потолковать с остальными. Это лучше сделать у меня дома.
– Я обещал дождаться Мерлью.
– Ты перепутал, – усмехнулся Доггинз. – Это она тебе приказала дожидаться. Время на вес золота. – Он хлопнул Найла по плечу. – Она тебя отыщет, если ты ей понадобишься.
Найл без особой охоты пошел за ним из комнаты. Минуту спустя они уже щурились от золотистого света зрелого дня.
Солнце приблизилось к горизонту. Бойцовый паук все стоял на страже возле сдутых шаров, хотя гурьба детей уже разбрелась.
Навстречу по газону подошел Уллик.
– Я как раз за вами. Пойдемте. Доггинз взял его за руку.
