«Я родила от женатого мужчины. До родов ко мне приходила его жена и Христом Богом просила, чтобы я сделала аборт. Уговаривала, как только могла, все время повторяя, что и дня спокойно жить не сможет, если родится этот ребенок. Говорила, что она даже мысли не может вынести о том, что муж будет к нам приходить. Грозила, что она перевернет небо и землю, но погубит ребенка, если я все же решу его родить. А потом плакала, предлагала деньги и даже стояла на коленях передо мной, но… Мне тогда уже было двадцать девять лет, замужем я никогда не была, потому что никто не звал, а с мужем ее связалась не от любви, а от безысходности – очень уж хотелось, чтобы меня хоть кто-то любил. (Ему, кстати, тогда сорок пять лет было, а жене его – сорок семь.) Когда забеременела, очень обрадовалась. Думала: ну и что, что не замужем, зато вот ребеночек будет…
Когда же сынок родился, я все чаще и чаще стала задавать себе один и тот же вопрос: «Почему это мой мальчик должен без отца расти? Что он, хуже других, что ли?» В общем, стала я обхаживать своего любовника, не забывая твердить, что сынок очень на него похож, прямо вылитая копия. Угождала ему как могла. Он часто оставался у меня ночевать, и понятно, что дома у них потом бывали скандалы.
Все больше его тянуло ко мне и сыну. В конце концов он оставил семью и переехал жить к нам.
Сынок у меня был как картиночка: кудрявенький, пухленький, улыбчивый. К тому же я его все время старалась одеть понаряднее. Да что там говорить: сынок стал смыслом моей жизни, и я старалась сделать все возможное, чтобы ему жилось как можно лучше. Помимо всего прочего я покупала для него молоко у одной женщины, которая разводила коз. Вот об этом-то и узнала бывшая жена моего Коли.
Я знала, что женщина эта сильно страдает. Не раз я видела ее под окнами нашего дома. И часто, когда мы гуляли с сыном, она стояла в стороне – лицо у нее было белее снега—и неотрывно за нами наблюдала, но со мной никогда не заговаривала…
Неожиданно мой сынок заболел. У него подскочила высокая температура, он стал задыхаться, но врачи ничего не могли сделать. Ребенок сгорел буквально за несколько дней. Представляете, как страшно: в комнате стоит кроватка, а его нет…
На похоронах мне одна соседка сказала, что знает, отчего умер малыш. Видела она, как бывшая жена моего мужа стояла возле козы, когда та паслась. «Это она на козу порчу навела, а ребеночек твой и попил порченого молочка», – подытожила она. Я ей верю, потому что ясно помню слова Колиной жены: «Я небо и землю переверну, возьму смертный грех на душу, если уж ты к моим слезам осталась равнодушна».
Но на этом дело не закончилось. Стала я замечать, что мысли в моей голове путаются: порой говорю одно, а думаю другое. Стала резко худеть: потеряла уже больше двадцати килограммов веса. У меня все время болит сердце – и ночью и днем, как будто кто-то всадил в него длинную иглу.
А Коля от меня ушел к жене».
В этой истории нет ничего удивительного. Порчу можно навести не только с помощью еды, питья или крови. Опытный колдун, произнося лишь имя своей жертвы, может навести на человека порчу. Но ребенка в данном случае все же можно было спасти.
Во-первых, надо было окрестить его разными именами в трех разных церквах, но так, чтобы враг об этом не знал. Во-вторых, обязательно нужно было повалять ребенка в осиновых листьях, которые потом следовало сжечь.
